Трилунье. Острова Луны - Алла Вологжанина

Только этот процесс очень медленный, пока мы привязаны к инструменту.

– Умирания, – повторил Арно, – процесс умирания.

– Да, – подтвердила Карина, – в общем, ломай свою гениальную голову ради всеобщего блага, Арно Резанов. Я обязательно присоединюсь к тебе вместе с Митькой. Потому что одна голова хорошо, а три – о-го-го. От трех поломанных голов обломков больше и всякой другой пользы тоже. А лично мне нравится эта полянка. Пожалуй, открою тропу отсюда. К городу вроде близко, но лыжники не шастают, значит, никто случайно в Межмирье не вкатится. Счастливо, ребята. Берегите себя. Что-то в последнее время это актуально стало.

И прямо на полуслове обернулась волчицей. Ощущение возникло такое, что тропа только и ждала этого момента, притаившись где-то в том самом моменте, когда человеческие клетки сменяются волчьими, когда девочка опускает ресницы, но поднимает веки уже гигантская серая тварь вечности.

Тропа луны настойчиво потянула волчицу в Межмирье.

Клочья пространств ринулись навстречу твари. И где-то на периферии ее сознания забрезжила человеческая мысль, окрашенная удивлением, – где гончие? Ни одна не попалась ей на пути. В самом ли деле они так уж опасались оборотней в зверином воплощении?

Возле статуи мальчика она притормозила и обернулась человеком. Следующий клок пространства определенно был Третьим городом луны, только какой именно его частью? Придется разбираться на месте. Только бы добрые горожане не вызвали стражу, чтобы «проводить заблудившуюся барышню домой или в Академию».

Карина шагнула на брусчатку мостовой. Ну, тут добрых горожан – дикобрышь наплакала. Да и злобных негусто.

На Однолунной земле был уже довольно поздний вечер, а здесь день едва клонился к раннему зимнему закату. Небо наливалось розовым, но город не приобретал оттенков фольги, как в прошлый ее заход сюда. Из-за почти полного парада лун он освещался фактически только львиной. И свет ее был лишь чуть более желтым, чем привычный земной. Сумерки сгущались, человеческое зрение теряло остроту. Возможно, поэтому окраинная улица практически пустовала. Только припозднившиеся торговцы спешно складывали уличные лотки-тележки.

Судя по количеству птиц над крышами, порт был неподалеку. А что, уже ориентир!

Карина потянула носом воздух. Для нее, выросшей в горах и лесу, морские нотки в зимней стуже до сих пор были удивительны. Тем лучше – даже человеческое ее обоняние безошибочно уловило, откуда тянутся солоноватые, йодистые и немного рыбные течения запахов. И она потопала прямо туда, радуясь, что дорога пролегает по нормальной улице, а не огородами какими.

– Пираты! Пиратский корабль в Зарничке!

Крик за спиной раздался неожиданно, и сразу же – топот. Карину едва не сшибли с ног два парня. С балкона дома, к которому как раз подошла девочка, лихо спрыгнул еще один (а что, второй этаж, ноги не переломаешь) и присоединился к ним. Ему-то и адресовали крик. Но улица моментально ожила. Набрасывая на ходу плащи-капюшоны, люди высыпали на мостовую и устремились туда, куда шла Карина. Надо понимать, пираты считались некислой местной достопримечательностью или чем-то вроде перевозного луна-парка. Короче, никто не собирался пропускать это зрелище. О'кей, сейчас вместе с толпой будем в порту. Заодно и посмотрим.

Не успела так подумать – чуть не застонала от разочарования. Да, направление к порту она определила совершенно правильно. Но ландшафт города – горки-пригорки и предгорья – не учла. Улочка привела ее не в сам порт, а на красивую круглую террасу-площадь, обнесенную невысокими перилами там, где она балконом нависала над целью путешествия. Прямо под ней ощетинились нарядными флюгерами крыши – тут заканчивалась припортовая улочка, где они завтракали только сегодня утром. А впереди разливалось море. И в бухточку Зарничку входил безумной красоты черный корабль.

Сейчас Карина очень пожалела, что никогда не увлекалась старинными парусниками и не могла сказать, была перед ней каравелла или там бригантина какая. Но корпус корабля был огромен и изящен одновременно. И переливался всеми оттенками черного, до сих пор она и не подозревала, что они бывают такими разными.

Мачты, казалось, прокалывали небо, а паруса сияли золотом и серебром. То есть насчет материала Карина бы не поклялась, но полотна были золотистыми и светло-серыми да и металлический блеск в них явно присутствовал. Миг – и паруса оказались убраны. А громада пиратского корабля стала по-настоящему ужасной. Такой черной и острой на фоне неба, освещенного закатом.

– Пираты к нам не заходили уже лет пять, – сказал кто-то из зрителей рядом с Кариной.

– Говорят, на крайнем севере нынче много бешеных кашаларсов, – ответил кто-то еще, – и корабль привез груз из их шкур и костей.

– И друзы драгоценных камней с Тающих Островов, – поддакнул девичий голосок.

Угу, сейчас тебе, драгоценных камней… Пузо маслом не помазать? Карина еле сдержалась, чтобы не сказать это вслух.

У самого носа корабля на возвышении (кажется, это называется «на мостике») появился ослепительно бравый длинноволосый человек в модной, разумеется черной, обтягивающей куртке и широченных галифе. Макушка его была обмотана тонким шарфом, края которого развевались на ветру. Он приветственно помахал толпе. Толпа загудела.

– Это и есть капитан? – восхищенно зазвенел голосок, кажется, той же самой девицы, что размечталась о друзах. – Нет, вы мне скажи-и-ите, это сам капитан?

Объект ее (и всеобщего, чего уж там) интереса еще раз махнул и, спрыгнув на палубу, исчез из виду. И тут же откуда-то, то ли с корабля, то ли из-за него, взметнулась стая океоронов. И они ринулись… на толпу? Или все же просто к толпе? Люди на площади-террасе синхронно ахнули, подались назад. Птицы закружили совсем низко, хлопая крыльями едва ли не по лицам собравшихся. Не пора ли ноги делать?

Три птицы, построившись клином, как самолеты на параде, метнулись прямо на нее. Вот не иначе, Баррен какой-то-тамов в авангарде. Чего им надо-то?

Прежде чем Карина успела осознать, что из-за плотности толпы уворачиваться ей, в общем-то, некуда, кто-то пришел девчонке на помощь. Ее подхватили под руки с двух сторон. И толкнули-потяну-ли, убирая с траектории полета птиц.

– Набегалась? – спросил сверху голос отца. – А я тебя с утра жду; как после твоего огненного выступления вернулся в Трилунье, так и засел в «Укушенном Шкипере». Вернее, мы.

– Только без обид. – Оказалось, что под вторую руку ее волок Диймар Шепот. – И без глупостей…

Без чего? Забыл, с кем связался, скотина! И Карина сделала самое подходящее в подобной ситуации. Набрала воздуха в легкие и завизжала бешеной сиреной:

– АААА!!!!

Ее визг перекрыл даже всеобщий испуганный гвалт и хлопание птичьих крыльев.

– Помогите!!! Похища-а-а-ают! Стража!!!

Знаккер Радов и Диймар на секунду опешили. Этого хватило, чтобы вывернуться из их рук. Не хватило, чтобы решить – что теперь? Через глубины людей, куда глаза глядят? А точнее, совсем не глядят, ведь глубина не видна. К счастью, решать девочке ничего не пришлось. Все решили птицы.