1000 и 1 жизнь 3 - Mazurenko

Проводил ковыляющую Дэбби взглядом. Пророчество не удалось, скорее всего, из-за того, что он был рядом. Неважно. Будет еще время, возможно, будут еще истинные пророчества, но потом. А сейчас следовало выкинуть все из головы и сосредоточиться на дипломе и Турнире, особенно Турнире.

Сцена с Дэбби после ритуала неожиданно напомнила схожие события, последовавшие за тем дружеским поединком с кровниками. Нормально все обошлось, вражда не вспыхнула по новой, никто не затаил злобы на Гарольда Чоппера (а если и затаил, то очень умело ее спрятал), а сам Сергей не стал ее разжигать и злорадствовать. Но некоторые вещи оттуда, вроде случайно увиденной сцены с Анджелой, Юджином и Эдвардом Лагранжем, Сергей предпочел бы выжечь из воспоминаний.

В теории он даже мог такое проделать, ментальная магия на самого себя, стирание нескольких воспоминаний и дело в шляпе. На практике же Сергей так и не рискнул, слишком легко можно было остаться без половины памяти. Доверить кому-то другому такую процедуру он тоже не мог, по понятным причинам. В магическом мире подобная услуга была известна, но не слишком популярна и использовалась чаще всего в целительской магии, да и то, исключительно с полного согласия самого пациента. Слишком уж легко стирание парочки незначительных воспоминаний могло превратиться в ментальное порабощение и стирание личности.

Была и сцена с Аришей Хаксли, которая тоже крутила голой задницей перед Гарольдом.

— Тьфу ты, — сплюнул Сергей. — Что ни дай, все одно сведет на баб, или как там это звучало.

«Пророчество» Дэбби он, тем не менее, аккуратно записал.

29 апреля 1992 года, БАМ

— Вообще, так не делается, но ты, Гарольд, похоже, решил стать рекордсменом по количеству исключений. Начиная с Главы-по-Праву Священного Рода, которых тут ни разу не училось, ну и так далее, — помахал рукой Оллин.

— Делается или нет, но экзамены за пятый курс я сдал, — ответил Сергей устало.

Опять специально для него, уже почти привычно собрали комиссию, которой Сергей-Гарольд сдал в пулеметном темпе все предметы за полдня. Без перерывов. Так, кстати говоря, тоже не делалось, но здесь уж больно время поджимало. К счастью, часть предметов не шла дальше четвертого курса, а пятый считался уже преддверием диплома, временем выбора темы, налеганием на специализацию и прочим в том же духе.

Если так подумать — глупость, но Сергея почему-то заело и он так и продолжал выполнять прежнюю задачу: сдать экзамены по всем предметам Академии. Необязательно на «отлично» (хотя и это удалось), но сдать.

— Будешь ругаться и отбирать выпивку?

— Нет, — пожал плечами Оллин и добавил. — Смысл? У тебя специализация в целительстве, а у Скрипучей Превращалки, по слухам, от упоминания твоего имени на лице скулы сводит.

— Да?

— Ну да, — ухмыльнулся Вульф в ответ, приглаживая волосы. — Пытается улыбку изобразить, только забыла, как это делается, вот и пугает окружающих.

Сергей ухмыльнулся в ответ.

— Так что не сомневаюсь — тебе кружку пива себе создать, как пальцами щелкнуть, — продолжил Вульф, — и если ты не спился к этому времени, то в руках себя держать умеешь.

— Мотивационная речь? — слегка приподнял брови Сергей.

— Вроде того. Это твой первый и, похоже, последний Турнир. Нервничаешь?

— Не без этого, — пожал плечами Сергей.

Кто не нервничает перед незнакомыми опасными делами? Тот, кто прошел их столько, что все стало рутиной. Сергею было еще далеко до подобного, но у него был козырь — запасные жизни. Поэтому он нервничал, но умеренно.

— И это правильно, не боятся только дураки и мертвые, — искривил губы Оллин, то ли сам дойдя до такой мысли, то ли позаимствовав ее у Одноглазого. — Партию в махматы?

— Не, — чуть не отшатнулся Сергей. — И без того в голове океан плещется, океан знаний, в котором ритуалы зулусов гоняются за восстанием великанов в двадцать третьем году, а над ними парят пирамиды для жертвоприношений, разрисованные чертежами маботов и уравнениями превращений.

— Лихо шпаришь, явно не так пьян, как хочешь показаться, — опять оскалился Оллин, но настаивать не стал.

Махматы — магические шахматы, по крайней мере так было вначале. Потом к ним добавили еще маботов, заклинаний, анимацию фигурок мини-големов, переговоры, торги, броски кубиков, случайный выбор начальных заклинаний, потом расширение поля и сейчас они больше напоминали стратегию в духе каких-нибудь «Героев меча и магии», нежели исходную игру. Некоторые партии, по слухам, длились месяцами, а умелые игроки в махматы, дескать, становились полководцами, стратегами, даже императорами.

Сергей, впрочем, все равно не стал их изучать.

— Я понимаю, — неожиданно сменил тон Вульф, — для тебя Турнир лишь еще одна ступенька на лестнице вверх, на пути к величию, трону и власти над миром. Но для меня — это сама жизнь! В следующем году я еще может, поучаствую в Турнире, если смогу как ты, писать диплом и тренироваться, и все.

Сергей неожиданно проникся и не стал возражать словам о власти над миром или указывать, что после БАМ жизнь не заканчивается. Оллин, похоже, не шутил, совсем не шутил, и сейчас Сергей легко мог приобрести еще одного потенциального союзника. Сильного и умелого.

— Не могу обещать, что мы выиграем Турнир, но знай, я жажду победы не меньше тебя, — сказал ему Сергей, чуть перегнувшись через стол.

Оллин оскалился радостно и они чокнулись кружками с пивом.

Глава 35

1 мая 1992 года, БАМ — остров Турнира в Северном море

Крышка контейнера захлопнулась, скрывая «Молнию» и Сергей неожиданно ощутил себя так, словно от него отрезали часть тела. Раньше Сергей слышал рассказы о пилотах, сходивших с ума после потери маботов или кончавших жизнь самоубийством, но не верил, считая преувеличением.

Теперь он неожиданно понял их.

Оглянулся, пытаясь отогнать холодок одиночества, увидел, что остальные пилоты испытывали нечто схожее. Глупо, конечно, они же будут рядом с контейнерами, они же оставляли маботов в ангаре каждый день и ничуть не страдали.

— Выше головы, бодрее взгляд! — прикрикнул Оллин. — Транспортировка маботов — стандартная процедура! Можно было бы их отправлять порталами, так бы и делали!

— А я бы прямо в контейнере и полетел, — проворчал слева Пол Андерсон. — Залег бы в кабине, а если что, так сразу бы врагам бы выдал!

Стоявший чуть дальше Алекс Кроу кивнул, пригладил волосы с самым воинственным видом, как будто уже сражался с врагами. Саботаж и диверсии, порча маботов в пути нет-нет да случались. Иногда даже не по злому умыслу. Самым громким и нашумевшим был случай со сборной Франции, так и сгинувшей бесследно в пути, в начале шестидесятых.

— Чего разнылись, как девчонки? — воинственно подбоченилась Ида Грейсон. — С нами Одноглазый, полдюжины маботов, да и мы сами