Короли и королевы. Трагедии любви - Жюльетта Бенцони

Она кричала так громко и пронзительно, что Мария Почеко, услышав, встревожилась и вошла в комнату. Она отвела королеву в сторону.

– Оставьте ее, ваше величество. В этом состоянии она ничего не слышит. Душа ее отсутствует. Она способна даже убить.

– Ужасно, – простонала Изабелла. – Любовь почти лишила ее разума. Что можно для нее сделать?

В это время Хуана села на пол и зарыдала, не обращая внимания на обеих женщин.

– Я полагаю, – прошептала Мария, – будет лучше, если мы позволим ей уехать, несмотря на время года. Быть может, на нее благотворно повлияет присутствие герцога и она выздоровеет. Здесь она не продержится до весны.

Королева глубоко вздохнула и смахнула слезу со щеки.

– Хорошо, – сказала она через силу. – Пусть она едет. Приготовьте все, донна Мария… и позаботьтесь о ней. Одному Богу известно, какие мучения подготовил ей этот проклятый Филипп.

* * *

Хуана со своей свитой покинула Медина дель Кампо и спустилась с кастильских плоскогорий. Погода была ужасная, и процессия двигалась очень медленно, но герцогиня улыбалась счастливо от одной мысли, что вскоре вновь увидит Филиппа. На щеках ее впервые за последнее время появился румянец.

Путешествие никак не кончалось. В заливе Гаскони корабль принцессы попал в страшную бурю. Почти все ее спутники были больны, а одна карлица умерла на море. Лишь Хуана, казалось, ничего не чувствовала. Она жила ради того мгновения, когда увидит Филиппа…

Когда они приплыли в Брюгге, где остановился Филипп, ее ждало потрясение, которое было большим, чем потрясение Филиппа от ее неожиданного приезда: ее место было занято. Филипп открыто сошелся со своей первой любовницей, красивой фламандкой с густыми светлыми волосами и золотистой кожей. Покинув праздничный зал, где ему сообщили о прибытии Хуаны, Филипп столкнулся с женой и с раздражением набросился на нее:

– Что, черт побери, вам здесь нужно, мадам? Ни один человек не ждал вас, никто не хочет вас здесь видеть! Вы должны оставаться в своей Испании!

Хуана в обмороке опустилась на пол.

– Приведите ко мне эту женщину, – велела Хуана, когда охотничьи рога пропели вдали.

Придворные дамы переглянулись. Одна из них спросила:

– Какую женщину, ваше величество?

– Эту Марийкэ, любовницу моего мужа. Скажите ей, что я хочу с ней говорить. Скорее.

Ее повелительный тон не позволял медлить. Мария Уллоа пошла за прекрасной фламандкой.

Войдя в комнату, девушка с тревогой окинула взглядом собравшихся дам. Чего от нее хочет герцогиня? Она так низко поклонилась, что розовая парча ее платья зашуршала.

Это было воистину очаровательное создание, фламандская роза. Ее тяжелые косы были золотым венцом уложены вокруг головы, под длинными ресницами светились прекрасные голубые глаза, а светлая кожа отливала солнечным светом. Хуана осматривала ее со всевозрастающей неприязнью, которую едва могла скрыть. Прежде чем Марийкэ успела что-либо сказать, она дала знак двум рабам-маврам, которые стояли у дверей.

– Схватить эту женщину! – приказала она.

Не обращая внимания на протестующие крики прекрасной фламандки, ее подвели к Хуане и поставили перед ней на колени. Затем принцесса со злобной усмешкой вынула из сумочки золотые ножницы.

– Распустите ей косы, – приказала она горничной.

Та повиновалась, и вскоре распущенные золотые волосы Марийкэ упали ей на плечи. Она умоляла ее пощадить, но Хуана оставалась непреклонна, и после нескольких быстрых движений ножницами великолепные волосы любовницы герцога оказались на полу. Фламандка прокричала в ярости.

– Герцог отомстит за меня! У вас нет на это права! Он любит меня, меня… а вас он презирает!

– Ах, так? Он любит тебя? – заскрежетала зубами Хуана.

– И ты пожалуешься ему?

Прежде чем кто-либо смог удержать ее, она в ярости ткнула ножницами в прекрасное лицо, которое тут же окрасилось кровью. Марийкэ закричала.

– Теперь вы можете ее отпустить, – воскликнула принцесса.

– Она будет помнить, чего стоит отнять у испанской принцессы мужа!

Закрывая руками окровавленное лицо, фламандка выбежала, и дворец огласился ее криками и плачем.

Несколько часов спустя Филипп возвратился с охоты. Пробыв не более получаса во дворце, он ворвался к своей жене и приказал свите выйти из комнаты. Лицо у него было почти лилового цвета, и казалось, его вот-вот хватит удар. В руке он сжимал хлыст для собак.

Судя по воплям и брани, за закрытыми дверьми разыгралась ужасная сцена. Когда король, все еще сжимая в руке хлыст, покинул комнату, Хуана осталась лежать на полу без сознания, в разорванном платье и длинными красными полосами на лице и плечах.

После этого Хуана долго болела, и все опасались за ее жизнь. Но поскольку Филипп боялся гнева своего отца и родителей жены, он часто навещал ее во время болезни, чтобы добиться прощения. Светловолосая Марийкэ исчезла, и никто не знал куда. Хуана была счастлива, вновь обретя мужа, и простила его. Вскоре она вновь забеременела. Тем не менее, сделавшийся недоверчивым, Филипп запер Хуану в ее покоях, чтобы она не мешала ему вести его излюбленный образ жизни. Они опять стали ссориться, и сцены между ними раз от раза становилась все более жестокими. Несчастная Хуана потеряла последние остатки рассудка. Когда Филипп приказал лишить ее мавританских рабов и кастильских женщин, она три дня выла как зверь и успокоилась только тогда, когда супруг пригрозил ей, что никогда больше не переступит порога ее комнаты.

* * *

26 ноября 1504 года в Медина дель Кампо умерла Изабелла Католичка. Конечно, душевное состояние дочери не было для нее тайной, и она завещала, если Хуана и Филипп станут королевой и королем Кастилии, то регентство должно быть доверено супругу Изабеллы, Фердинанду. Кроме того, до самой смерти он должен был удерживать престол Арагона, который достался ему благодаря женитьбе. Но Филипп Красивый не прислушался к завещанию. Он являлся королем Кастилии и хотел в действительности быть таковым. Разразилась длительная война государственных канцелярий, во время которой Филипп пытался лишить своего тестя регентства; Хуана была к этому непричастна. Она находилась теперь под постоянным присмотром. У дверей комнаты, которую она никогда не покидала, стояла двойная стража.

Несмотря на возрастающую душевную болезнь жены, Филипп решил поехать с ней в Испанию. Она была нужна ему, чтобы принять власть, ибо фактически королевой была она. Затем он замыслил отправить ее в монастырь. В апреле 1506 года новые правители страны остановились в Коруне. Несколько месяцев назад Фердинанд Арагонский женился на Жермен де Фокс, племяннице Людовика XII.

* * *

Когда королевская свита приближалась к Коруне, какая-то старуха-нищая протиснулась к лошади Филиппа.