Три ступени до ада - Анна Васильевна Дубчак

решила, что тело с кровати стаскивали… Кроме того, дом нежилой, сам видел. Там время от времени бывали, вернее, бывала Алена.

— Да я уж понял: тонна сливочного масла в морозилке! И чего не жилось ей? Муж вроде хороший, дети, богатый любовник, который мог ей дать денег сколько хочешь. Зачем ей это масло?

— Помнишь, как у О. Генри: «И не хочется, да нельзя упускать такой случай…»? — спросила Женя.

— Нет, не помню, не читал я этого Генри.

— Ну и ладно. Просто я хотела сказать, что это масло, этот дешевый, а то и бесплатный масляный канал упал ей когда-то на голову, понимаешь? И она просто не видела смысла отказываться от него.

— Вот меньше всего я хотел бы заниматься расследованием кражи масла, честное слово! — воскликнул в сердцах Ребров. — Да! Я что хотел рассказать-то! Мы же проверили номера телефонов, которые были зарегистрированы на имя Галины Петровой. И ты оказалась права: их два, и она точно отдала один из своих номеров Алене.

— Вот как?

— Да, я просмотрел распечатку звонков за месяц, прочитал сообщения. Если бы ты знала, что мне стоило получить на это разрешение! Так вот, Карамелова постоянно была на связи с Олегом Равичем. И больше, заметь, там не было ни одного постороннего номера. Только его, и все. Все остальные номера, звонки, сообщения были у нее на другом, легальном, так сказать, телефоне.

— И что в этих сообщениях?

— Любовь, — коротко ответил Валерий.

— Боюсь спросить… Про масло хоть что-нибудь есть?

— Нет, иначе я бы сказал. Люблю, люблю… Они, похоже, на самом деле любили друг друга. Как ни странно, но именно это, собственно говоря, и убедило меня окончательно в его невиновности. Он так заботился о ней, постоянно напоминал, чтобы она надевала шапку, что, мол, густые волосы ее, заметь, «прекрасные» волосы, не спасут от ветра… Они три дня договаривались, вернее, это он уговаривал ее купить теплые ботинки на меху, она все никак не могла найти время… Вот как-то так. Он просто обожал ее!

— Понятно. Валера, вот ты сам был в доме. Что можешь сказать? Что показалось тебе там подозрительным?

— Да ничего особенного. Ты правильно говоришь, здесь не жили, а бывали наездами. Ну, чай пили… шампанское.

— Вот это шампанское меня и насторожило.

— Да, я тоже обратил внимание. Если Карамелова приезжала сюда, чтобы положить или забрать масло, то с кем она могла здесь пить шампанское?

— Вот именно!

— Я полагаю, с мужчиной.

— Но с кем? Не с Равичем же?

— Непохоже, чтобы такой человек, как Равич, бывал здесь. Не такое шампанское они с Карамеловой пили и не здесь… К тому же не факт, что этот дом не могли использовать и другие люди. Вот скоро от Паши мы все и узнаем!

— Здравствуйте! — вдруг услышали они, и все трое: Женя, Валерий и Наташа, которая в присутствии Реброва вообще не подавала голоса, — обернулись и увидели рядом с машиной Олю, племянницу Ларисы Тумановой.

Невысокая пухленькая девушка в голубом джинсовом комбинезоне и пестром свитере уверенно приближалась к ним. Когда она подошла вплотную, Женя заметила выступивший на ее красном лице пот. Она была явно чем-то напугана.

Женя пожалела, что не успела еще рассказать Реброву о пропаже жемчужных бус актрисы.

— Мне сказали, что убили одну женщину… — Ольга посмотрела на Женю, словно укоряя ее в чем-то, затем перевела взгляд на Наташу и потом только на Реброва. — Вы же из полиции? Да? Что же вы мне раньше не сказали?

— Следователь Ребров. — Валерий показал ей свое удостоверение, чем сразу же спас Женю с Наташей. Теперь хотя бы Оля будет уверена в том, что ее навещали не какие-нибудь аферистки, а представительницы правоохранительных органов. О чем сама Оля, возможно, в скором времени расскажет Татьяне. И тогда изъятие бус не вызовет у нее подозрения.

— Как хорошо, что вы приехали. Мне есть что рассказать! Я видела эту женщину, такую высокую кудрявую блондинку, которую убили… Мне Татьяна описала ее. Пару раз видела, это точно. Я как раз дожидалась Ларису со съемок, гуляла здесь, когда она приехала на такси, вышла почему-то рядом с нами, помахала таксисту рукой, как если бы он был ее знакомым, и когда машина отъехала, быстро пошла вот сюда, к этому дому. Я еще подумала: как странно, что она попросила таксиста подвезти ее к нашему дому, ведь ей же надо было сюда. Она увидела меня, улыбнулась, но улыбка ее была какой-то ненатуральной, словно ей было неудобно передо мной. И быстро, очень быстро пошла сюда.

— Когда это было? — спросил Ребров.

— Понимаете, это я сейчас гощу здесь, можно даже сказать, живу. Но тогда я просто заехала ненадолго к Ларисе. Лариса Туманова — моя тетя, вы ее, я думаю, знаете… Я приезжала к ней по делу, она обещала мне одолжить свое платье, меня подруга пригласила на свадьбу… Так вот, я рассказала об этом случае, в смысле об этой женщине, Ларисе, описала ее и спросила, не знакома ли она с ней, она же, получается, живет по соседству, и Лариса ответила мне, что да, она знает ее, эта женщина время от времени привозит ей какие-то продукты. Но то, что она живет здесь, ей неизвестно. Она удивилась, сказала, что дом пустует, там давно никто не живет. А вот совсем недавно, по-моему, это было двадцать второго, когда я приехала сюда, чтоб вернуть платье, приехала тоже на такси, то увидела, как к этому дому идет наш сосед, муж Тани.

— Муж? — удивилась Женя.

Они с Наташей переглянулись.

— Да, муж. Я это точно знаю. Я же видела их здесь, перепутать не могла. Здесь, кроме них, в это время никто не живет. Иногда Таня с мужем прогуливаются здесь с коляской, у них же маленькая дочка. Я несколько раз видела его. Так вот, он точно здесь был. И женщина эта, кудрявая, с белыми волосами, тоже здесь была. Они оба бывали в этом доме, понимаете? А сегодня я узнала, что ее убили. Как убили? Застрелили?

Женя вспомнила прелестную уютную кухню Татьяны, и ей стало как-то особенно грустно и тяжело. Такая