Иисус. Жизнеописание Христа. От исторической реальности к священной тайне - Жан-Кристиан Птифис

Изображение этой сцены синоптическими Евангелиями не совмещается с одним соображением материального характера: разве апостолы могли рассказать о случившемся, если они спали, и как они могли пересказать слова Иисуса, если он был схвачен, как только произнес эти слова? И снова только евангелист Иоанн восстанавливает логику и последовательность событий. Молитва в Гефсимании была после Пальмового воскресенья перед самым входом Иисуса в Иерусалим, а вовсе не после последней трапезы[54].

Все ученики собрались в саду и отчетливо слышали молитву учителя: «Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел. Отче! прославь имя Твое».

В рассказе Иоанна Иисус лишь на короткий момент уступает искушению и почти сразу овладевает собой. После его просьбы Бог являет Себя, и Иисус получает утешение. С Небес раздался глас: «И прославил и еще прославлю». Таков ответ Отца. При этом присутствовало множество учеников и друзей Иисуса: они видели его плач и молитву. Они услышали что-то вроде удара грома. Некоторые утверждали, что это ангел говорил с Иисусом. И нас нисколько не удивит похожее упоминание о небесном посланце, явившемся к Иисусу и утешившем его, которое обнаруживается у Луки — ведь этот евангелист внимательно слушал проповеди Иоанна.

В 4-м Евангелии описание этой сцены особенно немногословно и лишено накала. Беспокоил ли Иоанна этот упадок сил

Иисуса? Ведь стольких героев Античности, начиная с Сократа, изображали бестрепетно идущими на смерть. На самом деле Иоанн сильно уклоняется от реальности по теологическим соображениям. В своем рассказе о Страстях Христовых он как можно меньше говорит о страданиях Иисуса, чтобы сильнее подчеркнуть славу учителя. Иоанн сознательно умалчивает о тревоге Иисуса. В этом случае следует больше доверять синоптическим Евангелиям. За доказательствами следует обратиться к Посланию к евреям. Этот текст, тоже составленный до падения Иерусалима, опирается на независимую традицию. «Во дни плоти Своей», сказано там, Иисус «с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления Могущему спасти Его от смерти». Только в этом тексте мы находим такие подробности.

Знакомый с медициной Лука, в свою очередь, говорит о поте Иисуса, который был «как капли крови, падающие на землю (thromboi haimatos)». Из этого делали вывод, что имел место сравнительно редкий физический феномен — выпотевание крови. Иными словами, выступил кровавый пот. Но не преувеличивают ли толкователи то, что сказано в тексте Луки? Кровавый пот, или гематидроз, — это редчайшее явление: гемоглобин из крови попадает в пот и окрашивает его в красный цвет. Выделение такого пота сопровождается сильнейшими головными болями и общей слабостью, но не является настоящим кровотечением. Чаще всего от гематидроза страдают больные истерией люди при достаточно продолжительных припадках. Однако Иисус не похож на истерика. Во время своих Страстей он сохранит самообладание. Заметим, что Лука и не говорит, будто бы Иисус потел кровавым потом. Евангелист лишь сравнивает крупные капли пота, падающие на землю, со сгустками крови. При этом никто из авторов Евангелий никогда не сказал, что этот пот причинял Иисусу боль.

Тем не менее Иисус пережил большое эмоциональное потрясение и преодолел его. Желание до конца оставаться верным своему Отцу одержало верх над искушением и даже над инстинктом самосохранения. Как бы ни выглядела эта сцена в реальности, ангел, посланный поддержать и утешить Иисуса, не избавляет его от чаши, а лишь помогает ее испить. Теперь, одолев в ходе тяжелой битвы страх, Иисус готов к великому испытанию.

14 нисана, в первый месяц года, на закате солнца начинаются торжества в честь Песаха (Пасхи по-гречески). Этот праздник учрежден в память об освобождении еврейского народа из египетского плена. Ночью, под полной луной, семья зажаривала пасхального ягненка, предварительно зарезанного священником в пределах Храма. Затем барашка съедали с горькими травами и хлебом без закваски. На следующий день начинался Праздник опресноков: в этот же день приступали к уборке урожая ячменя. Этот праздник учредили позднее, чем Песах: он восходит к дню, когда еврейский народ прочно поселился в Ханаане. Ко времени Иисуса два праздника объединились в один, который отмечался семь дней.

Как и каждый год, десятки тысяч благочестивых иудеев, пришедших из Галилеи, Иудеи и других земель, шли в Иерусалим. Они прибывали туда за несколько дней до Пасхи, поскольку Закон предписывал им очиститься перед ней. Иисус знал, что его смерть неизбежна и он не сможет участвовать в пасхальной трапезе 14 нисана, которая в этом году выпадала на пятницу. Именно поэтому он решил уподобить пасхальной трапезе последний ужин, который устроил для всех своих учеников, прибывших из Галилеи женщин и мужчин, в четверг 13-го числа. Это будет своего рода литургическое празднование заранее завтрашнего праздника. Традиция будет соблюдена: ужин произойдет в стенах Иерусалима, ночью, в нем будут участвовать более десяти ритуально чистых сотрапезников, лежащих на диванах. Сотрапезники будут пить вино и раздавать милостыню нищим. Над опресноками и чашей благословения будут произнесены особые слова.

Итак, Иисус договорился со своим тайным учеником Иоанном, что устроит последнюю трапезу в его доме. Вероятно, они обсудили это еще несколько дней назад в Вифании, в доме Марфы и Марии. Были соблюдены все меры предосторожности. Царила атмосфера тайны и страха. Иисус понимал, что его активно разыскивают. Двух своих учеников, Симона-Петра и сына Зеведеева Иоанна, он отправил на разведку. Они должны были встретить неподалеку от Силоамской купели человека, несущего в качестве отличительного знака кувшин воды на голове. Обычно воду набирали женщины. Этот человек был прислужником (конечно, рабом) одного из высокопоставленных иерусалимских семейств. «Последуйте за ним, — велел Иисус. — И куда он войдет, скажите хозяину дома того: Учитель говорит: где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками Моими? И он покажет вам горницу большую, устланную, готовую: там приготовьте нам».

Какой же смелостью надо обладать, чтобы устраивать трапезу в доме высшего сановника, представителя иудейской знати, когда тебя разыскивает храмовая охрана! Но Иисус, в отличие от своих учеников, знал Иерусалим. Возможно, именно здесь за три года до описываемых событий он встретил Никодима.

В местной традиции закреплено, что «горница», где устроили Тайную вечерю, располагалась на юго-западе Иерусалима: на холме, который позднее станут называть горой Сион[55].