Тайная жизнь сатаниста. Авторизованная биография Антона ЛаВея - Бланш Бартон

Люди, которые смотрят на сатанизм со стороны, видя только комнаты, завешенные черной тканью, и странные церемониалы, могут подумать, что мы защищаем смерть. Предполагается, что христиане любят жизнь и стремятся к счастью и добру. В реальности же, когда «Бог» отвечает их молитвам, это становится для них настоящим проклятием. Они не хотят, чтобы их молитвы сбывались. Они на самом деле не хотят удовлетворения. Поэтому они молятся тому богу, которого нет. Правда заключается в том, что те, кто окружают себя образами смерти и больше всего говорят о ней, вероятно, являются самыми большими жизнелюбами и действительно любят Сатану, потому что они обнаруживают, что их раздражает, когда вещи не могут быть такими чистыми и завершенными, какими они должны быть. Если бы сатанистам было наплевать, они бы не были такими темными и пессимистичными. Огромное количество оптимистов можно найти в сумасшедших домах: только дураки бывают всегда всем довольны».

Наряду с большинством современных предсказателей, ЛаВей предчувствует важнейшие перемены по мере нашего приближения к миллениуму. «Люди ныне принимают важные решения. Мы дошли до той точки, когда вся информация из нашей истории открыта для всех, кто хочет ее получить. Обо всех путях уже сказано. Хотите вы принять сатанизм или нет — это свободный выбор, вы располагаете всей информацией при решении этого вопроса: выбираете ли вы смерть или жизнь. Христиане придумали свой Апокалипсис, и мы, безусловно, не хотим их разочаровывать. Конец тысячелетия приближается с большой скоростью».

Селекция, элитная стратификация, защита полигамных отношений с целью селекции и в результате всего этого создание коммун людей, которые мыслят схожим образом, — все это является сатанистскими программами, входящими в полное противоречие с эгалитаристским идеалом. Начиная с 1966 года эти идеи стали «духом времени» для большого количества экстремистов, и врезультате стало ясно, что ЛаВей и Церковь Сатаны должны быть признаны их предвестниками.

«Экстремизм в любой форме укрепляет, — говорит ЛаВей — Это все, на что обращает внимание американская общественность. Они не видят оттенков серого-Экстремизм вызывает перемены, которые происходят более быстро и более полно. Сатанизм — это не просто атеистическая, но и антитеистическая позиция. Мы предпочитаем разрушение мистически ориентированных религий скорее путем активной оппозиции, чем простым неучастием».

Вследствие того что фотография ЛаВея висит в московском Музее атеизма, его длительным опытом церемоний аутентичной нацистской черной магии и символики, а также в связи с его ранними связями с сионистскими террористами, имя ЛаВея неизбежно ассоциируется с разнообразными экстремистскими группами. «Есть разница между преследованием того, кто тебя тревожит, и тем, чтобы беспокоить того, кто просто занимается своим делом. Слишком просто преследовать людей только за цвет их кожи. Почему бы не сделать что-то действительно продуктивное, с той же энергией и задором нагонять страх на людей, которые продают наркотики, сутенерствуют, насилуют, убивают, грабят, мародерствуют, — ведь речь пойдет не о расе, а об индивидуумах или о типе индивидуумов. Есть действующая магическая техника поиска суррогатов для своих мучителей или для вероятных мучителей, и для того, чтобы перевести свой гнев на них с тем, чтобы он перешел на вашего истинного мучителя. Если вы переведете свой гнев и растерянность на заслужившего это человека, связь между вами может оказаться столь очевидной, что она может просто лежать за вашей дверью. В качестве замены, своего рода жертвы, вы можете найти кого-то, кто, может, ничего и не сделал конкретно вам, но вы можете сказать, что он относится как раз к тому типу людей, который, наверное, надувал и других людей. Но это уже очень тонкие аспекты магии, и, будучи в здравом уме, я не могу рекомендовать их большинству людей.

В этом и состоит сила форума, подобного сатанизму. Мы не против евреев, черных или белых… Мы отказываемся продолжать компрометировать наши стандарты и позволять глупость и леность! Они должны будут подтягиваться до наших стандартов, а не наоборот, и мы не опустим свои планки, чтобы они могли их взять. Если они не могут, им, возможно, впервые в жизни, будет сказано: «Знаете что? Вы глупцы! Вы безобразны», — вместо того чтобы защищать их от результата их же собственной некомпетентности. Если человек этичен, продуктивен, восприимчив и знает, как вести себя с другими людьми, отлично; если он аморальный паразит, то с ним надо разбираться быстро и жестоко».

ЛаВей отрицает существование или необходимость кажущегося кое-кому настолько очевидным грандиозного сатанистского заговора. «Те перемены, которые я предвижу, не требуют уличных столкновений или революции, разве что политическую клику. Заговор предполагает наличие тщательно разработанного плана наступления, аккуратно расписанного для каждого участника. Политическая клика является группой кажущихся несвязанными друг с другом людей, которые соблюдают глубокую верность и лояльность и делают то, что считают естественным. У них есть телефонные номера, которые не указаны в справочниках, и они будут знать, что делать, когда придет время. О да. У нас есть цели. И мы все знаем, что это за цели. Я верю в любые методы — хитрость, изворотливость и вероломство, — которые помогут нам их достичь».

Вместо революции ЛаВей предлагает сатанистский ревизионизм. «Может быть, эволюция вытащила уже достаточное количество нас из кокона, так что мы можем окружить себя истинной эстетикой, а не стандартами, базирующимися на экономических императивах. Сатанизм возвращает нам дисциплину во всех формах искусства нехудожественной] выразительности. Мы настаиваем на возвращении классической основы в музыке, живописи, скульптуре, литературе, поэзии, — восстанавливаем обычное тело знания и выразительности с тем, чтобы существовали какие-то константы красоты и формы. Сатанистская мысль не поддерживает принцип «разбрызгай и размажь» и прочие школы разнузданного «художественного самовыражения».

Сатанист понимает, почему и каким образом определенные экономические и политические императивы должны соответствовать макиавеллистскому пониманию вещей, но он не хочет, чтобы его держали за дурака. По мере того как нас становится больше, мы будем иметь и больший вес в экономике. Продуктивное потребительство необходимо и предпочтительно, когда оно ограничено сознанием того, что рост населения на планете ограничен. Но больше не будет этого безудержного, неорганизованного, рваческого, деструктивного консьюмеризма, который происходит непосредственно из иудео-христианского подхода «больше христиан, значит, больше денег».

Люди по-прежнему боятся ночи. Но сатанисты скоро должны стать достаточно сильной экономической силой и добиться того, чтобы сделать так, чтобы наши магазины и производство работали всю ночь напролет. Мы не только станем основным блоком электората и экономически мощной демографической группой потребителей, но мы уже встали по местам и будем дергать за ниточки сами».

ЛаВей начал перемены с себя самого, пытаясь отразить те изменения, которые происходят на государственном и международном уровнях. «На этой стадии игры у меня нет времени на терпение и терпимость, Десять лет назад, даже пять лет назад, я еще слушал, когда люди задавали вопросы, объяснял им, успокаивал их. Хватит. То время прошло. Ныне, как сказал Норман Мейлер в книге «Обнаженный и мертвый»: «я ненавижу все то, чего нет во мне самом». Если в том, что мне говорят, нет явного смысла, касающегося того, что я защищаю, если это не соответствует моей жизни и мыслительному процессу, не стимулирует их, я не хочу этого слышать. То, что я слушаю, должно добавлять что-то к моей жизни. Времени на то, чтобы объяснять и быть экуменистом, больше не осталось. Времени больше нет.