Чужак. Маски сброшены - Игорь Дравин

– Так вы, уважаемый Крий, меня еще и боитесь? – изумился я, а счет в разговоре стал «два – ноль» в мою пользу. – Вы меня разочаровали, ну что, поговорим как земляк с земляком? Я имею в виду не предрасположенность к стихии земли, которую у вас не наблюдаю, – я сказал это на русском языке. – Земляк, давай просто выпьем, отметим нашу встречу, поговорим по душам под водочку и селедку, как положено, такие ведь традиции, а только потом начнем меряться содержанием своих яиц. Когда ты умер на Земле, году в пятидесятом? Я – Владислав, – я протянул руку Крию, – а как тебя зовут?

– Матвей, – пожал мне руку Крий. – Здравствуй, земляк, давно хотел тебя увидеть и поговорить со столь интересной личностью. Почти умер я в пятьдесят четвертом – слишком много знал, и затаиться у меня не получилось. На этом острове для меня не осталось почти ничего интересного. Хоть какое-то удовольствие получу за последние годы. Но называй меня Крием, я привык к этому имени.

– Если вы тот, о ком я предполагаю, то как же урна и все остальное?

– Да никак, – усмехнулся Крий. – Выбросило меня в гнилое пятно на Баросе, выбросило часть меня, а когда через несколько часов я полностью пришел в себя, то обнаружил свое новое тело. Юный колдун не рассчитал своих сил, призывая столь сильную душу из Сферы миров.

– А почему вы сказали «почти умер»?

– Смерть – не обязательное условие переноса с Земли на Арланд. Клирики наверняка тебе этого не говорили. Странные они. Я несколько столетий исследовал этот вопрос и стал экспертом по переносу из других миров в гнилые пятна разумных. А потом, после своего появления здесь, на Баросе, я решил заняться тем, что привык делать. Сначала подмял под себя весь этот остров, а потом и все ложи Стремящихся во Тьму на Сатуме. А чем мне еще было заняться? Илой! – крикнул Крий. – Почему еще ничего на моем столе нет? Ты бы знал, Влад, как мне изредка хочется поговорить хоть с кем-то нормальным, а уж с земляком…

Четыре часа спустя

– Крий, ты не прав. – Я с трудом налил себе гномьей водки в кубок. – Ну на хрена тебе все это было нужно?! Зачем ты стал темным?

– А кем я еще мог стать, Влад? Почему ты мне ничего не налил? А селедка здесь полная гадость, не то что раньше мне выдавали в качестве спецпайка. Балтийская, янтарная, прямо тающая во рту. Я ведь оказался колдуном! Илой, тащи еще нам закуски. На алтарь хочешь попасть?

– А он не слишком ли много знает? – поинтересовался я у Крия и обнажил чинкуэду. – Может, ты его того, или мне самому этим заняться?

– Не нужно. Знает он много, но когда узнал об устроенном тобой ночью безобразии в нижнем городе, я принял меры, и ничего и никому этот счастливец больше никогда не сообщит без моего ведома. Он провинился передо мной: Илой не смог предотвратить твоего проникновения на остров, хотя сколько я ему выделил сил и средств, – и я ему дал выбор: или алтарь, или полное подчинение мне, – а он принял верное решение. Кстати, Влад, это ведь Илой мне рекомендовал не мешать троллям. Поставь еду на стол, Илой. Сколько тебе заплатили эти тролли?

– Восемь с половиной тысяч золотых, мастер Крий. – Илой почему-то решил срочно покинуть нас, дождавшись разрешающего кивка Крия.

– Так мало? – изумился я перегаром прямо в лицо Крию. – За контроль над нижним городом я бы отдал раза в три больше. Все равно за год это окупится в несколько раз. Тут такой товарооборот, что нужно все выжечь до основания, а затем «мы наш, мы новый мир построим, кто был никем – тот станет всем».

– Я уже это проходил, – набулькал себе в стакан очередную порцию водки Крий. – А как меня стали называть после выполнения мною своего долга, после выполнения мною приказов? Сталинский палач! А ведь лично я никого не убивал, все дела я направлял в суд. А эти тролли… Да какая мне разница, кого именно я завтра отправлю на алтарь? Я в любое время могу за один час сровнять нижний город с землей, а всех его обитателей отправить на алтари. У меня под рукой одних только бездарей-шкеров больше девяти тысяч, а магов, а колдунов? Это ведь ГУЛАГ, Влад, а не остров. Тролли, они считают себя моими союзниками, какие же они тупые. У меня союзников нет и никогда не будет. Да они мне Волго-Донской канал зубами будут рыть, троцкисты недобитые! Шаг влево, шаг вправо, а за прыжок на месте – сразу на алтарь. Наливай.

– А как тебя сейчас называют, Крий? Лучше или хуже, чем тогда? И вообще, Крий, ты не прав, селедка, да вот с этим лучком, идет под водку просто отлично. Зажрался ты, отрыжка спецмагазинов. Наверняка ты и в ГУМе регулярно бывал, и тоже в отделах спецобслуживания.

– Как называют меня? Мне теперь безразлично, как меня называют. А в ГУМе я постоянно бывал – а где же еще можно было одеться прилично и не в полувоенную форму? А селедка здесь все равно плохая, даже с этим лучком. Кого мы ждем, Влад? Наливай. В кои веки я с отличным земляком встретился и даже как следует отпраздновать это не могу. Ты знаешь, какая обычно падаль появляется в гнилых пятнах? Не знаешь, да так будет даже лучше. Я почти их всех сразу на алтарь отправляю. Ты спрашивал, как я стал темным. – Крий закусил так не нравившейся ему местной селедкой очередную порцию водки. – А ты думаешь, что темные Арланду не нужны? Влад, этот мир гораздо лучше того, из которого мы с тобой прибыли живыми. А что ты так удивляешься? Я же сказал, что стал экспертом по перемещениям в гнилые пятна. Ты на Земле не умер, но был близок к этому, а что-то тебя спасло и перебросило сюда. А темные… Сначала я за десяток лет взял власть на этом острове, а потом ты сам знаешь. Темные нужны Арланду, как и погань. Другое дело, что это все нужно контролировать. Сам понимаешь почему?

– Не совсем, Крий, – сознался я.

– Потом, на трезвую голову, я все подробно тебе объясню. А пока скажу тебе вот что. Погань – это место сбора всей гнили со всего Арланда. Белгор – это место, где приличных разумных отсеивают от плевел. Если бы не было погани, то ее нужно было бы создать. Как многим мразям в свое время я не посоветовал тройке дать десять лет без права переписки – просто потому, что не смог разобраться в них. Скрывали они свою суть хорошо, эти подлецы. А мой контроль теперь уже над всеми темными ложами Арланда – это необходимость, пусть не смеют даже шевельнутся без моего приказа. Как я люблю этих негодяев и просто блаженствую от осознания того, что в любой момент могу их всех стереть в порошок. Но нельзя мне этого делать, должен ведь быть отстойник для всякого дерьма. Своих ненавидящих темных телохранителей, как ты правильно заметил, мне постоянно приходится держать в узде. А то они такого натворить могут… Опыт, Влад, просто опыт. Твои телохранители обязаны ненавидеть твое ближнее окружение. Наливай, Влад, а знаешь, когда я начал тебя уважать, мастер-охотник? Именно тебя, а не наемного убийцу мэтра?

– Когда я спас волчиц и убил клириков?

– Нет. – Крий вновь хрустнул лучком. – Когда ты весь искалеченный и усталый после тяжелейшего боя, с отрубленной по локоть рукой, в первую очередь стал заботиться не о себе, а о спасенных тобой из Красных пещер разумных. Среди готовых к закланию этим мечтателем из Красных пещер был один мой человек. Не надейся, я тебе не скажу, кто он такой. Он ошибся, он слишком близко подобрался к контактам мечтателя и не заметил этого. Только потому попал туда – и сразу стал готовить свой побег, ведь это один из моих телохранителей, а тут все само получилось. Он подробнейшим образом описал мне все происходившее тогда. Наливай, земляк. Я ведь был на фронте и знаю, чем отличается хороший командир от плохого. От того, за которого его бойцы убьют кого угодно и пойдут за ним куда хочешь или кому сами пулю в спину выпустят при атаке. Как там на нашей родине, расскажи.