Роман с Джульеттой - Ирина Мельникова

Алина металась в постели, не сознавая, где сон, а где явь, потому что в виски, как настырный дятел, неотвязно и болезненно гулко стучались одни и те же мысли. Что с нею случилось? Откуда такая реакция на прикосновение мужчины? Понятно, она истосковалась по любви. Но что она знает о любви? Тем более о любви взаимной, испепеляющей и возрождающей, бросающей в бездну и поднимающей из нее?

Почти целый день Алина пребывала в прострации. И делала все, как сомнамбула, автоматически, почти не сознавая, что делает. Иногда она подходила к окну и долго смотрела на запорошенный снегом газон. Ей казалось, что на нее надвигается что-то неотвратимое, черное и страшное. Она пыталась взять себя в руки, объяснить себе, что все ее мрачные мысли вызваны лишь теми ощущениями, которые она пестовала весь день, и все они связаны с Луганцевым. Она вполне сознавала, что наступит такое время, когда он узнает правду. Пыталась представить себя на месте Луганцева, и до того безобразная картина разворачивалась в ее голове, что она прикрывала глаза и стонала сквозь стиснутые зубы, отгоняя от себя видение его разгневанного лица и презрительной усмешки на губах. Она не сомневалась: Луганцев отнюдь не простак и не воспримет этот жалкий маскарад как невинный розыгрыш. Он с чистым сердцем шагнул ей навстречу, поверил в ее искренность и порядочность, и как она будет смотреть ему в глаза, когда ее выведут на чистую воду?

Алина боялась, что это случится очень скоро, возможно, сегодня, иначе почему так болит сердце и страдает душа? Она никогда не верила в приметы, правда, в театре, если падала на пол тетрадка с ролью, обязательно на нее садилась. Но если дорогу перебегала черная кошка, а на лестничной площадке встречалась соседка с пустым мусорным ведром, никогда не предпринимала ответных мер: не обходила их стороной, не плевала через плечо, не стучала по дереву. Но сегодня, казалось, все ополчилось против нее. Сначала Алина рассыпала соль, затем, когда подправляла грим на лице, из пудреницы выпало зеркальце и разбилось. В довершение всего она порезала палец кухонным ножом и долго не могла остановить кровь.

Уже в пятом часу позвонила Ольга. Алина прятала свой телефон в спальне под подушкой. До нее вдруг дошло, что Илья держал ее мобильник в руках и вмиг его узнает. И этот звонок она, скорее всего, пропустила бы, но зашла в спальню за таблетками от головной боли и услышала знакомые трели – мелодию из последнего сериала, в котором она снималась.

Сердце ее сжалось. Что-то случилось, иначе Ольга бы не позвонила…

– Я слушаю, – сказала она в трубку, уже не ожидая от этого звонка ничего хорошего.

– Аля, куда ты пропала? Почему вчера не позвонила? Что произошло? По городу ходят слухи, что Маргариту нашли в канализационном люке с удавкой на шее, – частила в трубку Ольга как заведенная. – Ты в курсе? Говорят, она крупно подставила Луганцева… – Тут ей, видимо, не хватило воздуха, и Ольга громко перевела дыхание. – Уф! Кое-как до тебя достучалась.

– Что с детьми? – перебила ее Алина. – Начинай с главного!

– С детьми? – удивилась Ольга. – Все нормально. Только что завезла Полину домой после школы. Парни твои сегодня дома, Лида и Егор сдают какой-то зачет. Елена Владимировна шкандыбает по дому с палочкой. Все абсолютно прекрасно в твоем семействе. Да, точно главное не сказала. Тебя разыскивают сразу Серпухов, Карнаухов и актер такой щупленький, Артем Полуянов. Просили номер твоего сотового телефона, но я не дала. Сказала, что ты в отъезде, так Карнаухова чуть удар не хватил. А Серпухов и Артем неподдельно огорчились.

– Зачем я им понадобилась? – удивилась Алина. – Серпухов надавил на Карнаухова, и он решил меня осчастливить какой-то ролью? А Артема снарядили гонцом?

– Да ты что? – радостно воскликнула Ольга. – Телевизор совсем не смотришь? Позавчера в местных новостях сообщили, что Верка Белова сломала ногу, сейчас лежит в больнице на вытяжке. А второго состава у них нет, на первый едва актеров хватило. Вот они и засуетились.

– Бог шельму метит, – вздохнула Алина, – если силенок мало, не стоит браться за нетленку.

– Подруга, ты не поняла, что ли? – поразилась Ольга. – Они же тебе хотят предложить эту роль!

– Какая роль? Я ведь уехала! Меня нет в городе! – возмутилась Алина.

– Но ты же можешь вернуться по такому случаю!

– Как ты это представляешь? Я не могу отлучиться отсюда надолго. А сейчас, похоже, это вообще не получится.

– Из-за Маргариты? – осторожно спросила Ольга.

– При чем тут Маргарита? – и вовсе взвилась Алина. – Я ничего о ней не знаю. Луганцев и Илья в курс меня не ввели и вряд ли введут.

– Но ты что-нибудь заметила по их поведению? Может, они встревожены, волнуются?

– Тебе это зачем? – рассердилась Алина. – Прикажешь подсматривать за ними, а может, еще под дверью подслушивать?

– Чего ты взъярилась? – примирительно сказала Ольга. – Не знаешь про Маргариту, и ладно! Не зря ее, наверно, удавили, хотя грех о покойниках плохо говорить.

– Вот и не говори, если грех, – уже тоном ниже сказала Алина.

– Пусть земля ей будет пухом! – вздохнула Ольга. – Давай лучше о тебе. Что ты намерена делать?

– Ничего, – решительно ответила Алина. – Нужно выбирать: выручать Карнаухова или оставаться здесь. Я остаюсь.

– Я правильно поняла, ты решила посвятить себя домашнему труду во благо Луганцева? С чего вдруг? Тетушка вот-вот избавится от палочки, тебе и флаг в руки!

– Как ты это себе представляешь? Я уже настолько близко общалась с Луганцевым и Ильей, что они тут же заметят подмену!

– Прости, но я тебя не понимаю, – изумилась Ольга. – Ты и вправду решила до скончания века горбатиться на эту сладкую парочку? Учти, памятник тебе не поставят. Это же какой дурой надо быть, а? Такая блестящая возможность появилась заявить о себе, а ты просто бездарно ее упускаешь! Или что-то тебя держит? Неужто Илья, а может, сам Луганцев на тебя глаз положил? – Ольга мелко захихикала в трубку. – Знаешь, у мужиков такое бывает. Эдипов комплекс, называется.

– Эдипов комплекс совсем другое.

– Знаю, знаю, это когда в мать влюбляются, – опять рассмеялась Ольга. – Но ты ведь теперь им вроде матушки?

– Оля, хватит уже веселиться! – прикрикнула на нее Алина. – Мне не до шуток!

– Понятно, что не до шуток! Но пожалей мужиков, Аля! Карнаухов, наверно, уже под себя ходит от расстройства чувств, кипятком писает.

– А меня кто-то пожалел? – не сдавалась Алина. – Интересно, как бы они выкручивались, если бы я не вернулась в город?

– Если бы да кабы, – вздохнула Ольга. – Серпухов с букетом ко мне приезжал, почти на колени падал. Умолял, чтобы я непременно тебя нашла. Один звонок просил тебя сделать, только один звонок. Чуть не плачет мужик. А за театр как переживает! Из-за Верки Беловой он бы так не унижался.

– А ты с чего беспокоишься? Букет отрабатываешь?

– Вот только не обижай! Мне этим букетом одно место подтереть. Я о тебе забочусь, балда стоеросовая. Нельзя такой шанс упустить, и баста!