Дурман - Екатерина Риз

— Да, продекламируй им Шекспира, — с сарказмом поддержал бывшую жену Андреас. — Выйди на сцену и покажи всем, чей ты сын, в конце концов.

Софья Игнатьевна руку протянула и стукнула бывшего по плечу.

— Ты такой болван, Андреас.

— Мама, успокойся, пожалуйста. Это же не Нобелевская премия и даже не «Оскар», никакого пафоса не будет.

— Лёша, я тебя умоляю. Ты видел список гостей? Я видела.

Андреас через плечо на неё обернулся.

— Так ты из-за списка напросилась сыну в нагрузку на этот вечер, не из-за премии?

Софья Игнатьевна всерьёз нахмурилась, остановив на нём свой знаменитый холодный взгляд, и Андреас в итоге выдохнул и примирительно добавил:

— Ты права, Софа. Это важно. — Отвернулся и снова кинул на сына весёлый взгляд.

Кажется, у всех было отличное настроение, кроме самого виновника торжества.

Зал был полон гостей, Алексей, признаться, такого ажиотажа не ожидал. Помнится, пару лет назад, когда он был приглашён и награждён, гостей было поменьше. А тут и журналисты, и весь цвет строительного бизнеса, даже люди, к архитектуре и строительству не имеющие никакого отношения. В глазах рябило от нарядов и блеска женских драгоценностей, в ушах стоял гул голосов и звон бокалов, и с первой минуты разобраться, куда он попал — на профильное мероприятие или светскую тусовку, было не просто. Алексей оглядывался, держал жену за руку, потом начал улыбаться, когда на пути стали попадаться знакомые, один за другим. Ему жали руку, поздравляли с номинацией, заверяли, что верят в его победу, и хвалили креативность в воплощении проекта «Каскада». Он кивал, с серьёзным и заинтересованным видом, после чего снова жал руки, и тянулся за очередным бокалом с виски. Света на шаг от него не отходила, выглядела гордой и счастливой, красивой и довольной жизнью в целом, демонстрируя всем дизайнерский наряд и колье с гранатами, что Алексей подарил ей на прошлый день рождения. Родители рядом с ними не устояли и пяти минут, заметив знакомых, а Алексей, окидывая взглядом окружающих и прикладываясь то и дело к бокалу с виски, ждал только той минуты, когда они смогут уйти. Толкучка и мнимое веселье раздражали, но показать этого было никак нельзя, поэтому он продолжал раздаривать улыбки и поддерживать однотипные разговоры. В какой-то момент Витька подоспел, выскочил, как чёрт из табакерки, и руки потёр в предвкушении, после чего сообщил вполголоса.

— Если «Каскад» выиграет, заказ от якутов нам обеспечен, Лёх. Если мы обойдём Киселёва… — Ефремов замолчал, переполненный мечтами, а Света обстоятельно кивнула.

— Всё будет хорошо. По мне, так там даже сравнивать нечего.

Алексей улыбнулся, отпустил её руку и приобнял за талию.

— Тебя бы, дорогая, в комиссию.

Она рассмеялась, на секунду прислонилась лбом к его плечу.

— А что, я бы смогла.

— Не сомневаюсь. — Лёша в лоб её поцеловал, поднял руку с бокалом к губам, и послушно замер, когда Света его руку аккуратно остановила. Спорить не стал, хотя, выпить хотелось зверски.

На сцену вышел организатор, завёл речь о том, что всех привело в этот зал, речь у него вышла пространная, но торжественная, пару раз он прерывал её для аплодисментов, которые все гости дружно поддерживали, а номинанты начинали вынужденно улыбаться, замечая, что на них оборачиваются и разглядывают. А потом, в какой-то момент Алексей заметил Иру. Реакция была неожиданной, он словно оглох на какое-то время. Голову повернул и застыл, разглядывая её. Она не сделала вид, что не замечает, тоже на него смотрела и выглядела серьёзной и немного расстроенной. Он стоял в обнимку с женой, Света с довольным видом слушала организатора, который говорил о её муже, о его работе и достижениях, гордо держала голову, и не замечала, что Алексей смотрит в другую сторону. Только его рука на её талии, и он её как-то поспешно убрал.

А Ира отвернулась. Отвела взгляд, повернулась к нему спиной и заговорила с кем-то, Алексей даже не сразу понял, с кем она говорит. А потом разглядел рядом с ней мужчину, высокого блондина с волевым подбородком и ясным взглядом. Патрик, кажется. Хотя, что ему кажется? Тот самый Патрик, который соблазнил Ирку перспективной работой, они из-за этого разругались, не разговаривают несколько дней, и вот теперь она с ним на официальном мероприятии, красивая и, по всей видимости, желающая забыть о проблемах в личной жизни.

Его толкнули в бок, Алексей от неожиданности дёрнулся, голову повернул и наткнулся на внимательный предостерегающий взгляд Ефремова. Тот едва заметно качнул головой, запрещая ему делать глупости. Он и не станет. Но чтобы сдержать злость, необходимо выпить. И он, прежде чем жена сумела отреагировать, взял с подноса официанта ещё один бокал виски и залпом его осушил. Света глянула с недоумением, и с приклеенной улыбкой попросила:

— Лёша, не спеши.

Он и не собирался спешить. Он сжал зубы, он улыбался, даже победно, когда назвали его имя, и направился на сцену. Поднялся по ступеням, руку пожал вручающему, затем повернулся к микрофону, а взгляд сам собой нашёл в толпе гостей Ирку. Она всё также стояла рядом с Патриком, но смотрела на него, и Алексею с такого расстояния почудился нервный румянец на её щеках. Понял, что молчит слишком долго, откашлялся, улыбнулся, повернулся к микрофону и выдал речь более многословную, чем в машине по дороге сюда, но замешанную на тех же тезисах: спасибо родным, спасибо сотрудникам, будем дальше работать и стараться радовать людей своими проектами. И, конечно же, он по достоинству оценил проекты конкурентов, и они были весьма впечатляющими и достойными. В какой-то момент взгляд выхватил из толпы лица жены и родителей, они ободряюще улыбались ему, но у него кровь в висках стучала, просто барабанила, он едва свой голос слышал и понимал, что говорит, и поэтому, когда со сцены, наконец, спустился и подошёл к своим, нетерпеливо сунул награду в Витькины руки.

— Дорогой, я тебя поздравляю. — Мать потянулась к нему, и Алексей к ней наклонился, получил поцелуй. Отец по плечу хлопнул, Света же просто улыбнулась, взяла его под руку и прижалась к его плечу. Начали подходить люди, поздравлять, невозможно было не то чтобы отойти, а просто отвлечься. Алексей только время от времени кидал взгляды в сторону, на Иру. Старался особо не выставлять напоказ свой интерес, но смотрел, смотрел, и внутренне кипел, понимая, что она с другим. Четыре дня прошло!.. Всего четыре.

Отвернулся от неё. И не знал, что и Ира в ответ от него отвернулась. Смотреть на Лёшку в кругу семьи, наблюдать за тем, как его поздравляют, как обнимают, а он улыбается, как должно, было невыносимо. При этом ещё скрывать свой интерес и в то же время глухое негодование. Натянуто улыбалась Патрику, который ухаживал за ней весь вечер с особым пылом, вполуха слушала Милу, когда та тыкала пальцем то в одно гостя, то в другого, и на ухо Ире пересказывала всё, что об этих людях знала. И видимо, была уверена, что Иру все эти сплетни интересуют. Она знать не знала всех этих людей, а от волнения едва соображать могла. Только сглатывала комок в горле, а зачастую проталкивала его шампанским. Не хотела видеть Лёшку, но без конца оборачивалась и смотрела. Он выглядел безумно привлекательным, на ум шли дурацкие сравнения, достойные какого-нибудь третьесортного сладкого любовного романчика, и никак не получалось от них отвязаться. Щёки горели, сердце колотилось, а ещё стало понятно, насколько же сильно она на Лёшку злится. Все эти дни злилась, злилась и ждала звонка, оправданий каких-то, извинений, но его молчание расстраивало и печалило, но увидев его в зале, под руку с женой, земля под ногами ощутимо закачалась. Ира даже не ожидала от себя подобного, никогда с ней ничего похожего не приключалось.