Метро 2033. Стоящий у двери - Ольга Швецова

Очень нужно собраться с силами и снова придумать, как увидеться с Еленой. Если уж почему-то остался в живых, значит, нужно пользоваться этим. Эти люди на болотах помогут ему выжить, уже помогли. Теперь пора действовать и самому. До бункера прежде всего надо добраться, и нужно перестать бояться леса. А лес пугал до утра незнакомыми звуками, неожиданно вспорхнувшей из травы птицей и покачивающимися почти над головой черными лапами сосновых веток.

* * *

Охранник так тихо присоединился на ходу к Совету, что они не сразу заметили, что их стало шесть. Никитин остановился и спросил:

– Что вам нужно?

– Люди у дверей. Пять человек пришли из капониров. – Дежурный охранник ждал, что новый Главный тут же пройдет к гермодверям, но тот не двигался. И он добавил. – Бесятся. Голову обратно принесли, похоже…

Даже это не заставило Никитина поторопиться. Флегматичный Хлопов тихо пояснил:

– В таких случаях полагается действовать Главному. Борис Владленович бы…

Голос Никитина сорвался на визг:

– Я меняю порядок! И если, вашу мать, вы считаете, что Главный должен рисковать своей жизнью, то ошибаетесь! Это дело службы безопасности!

Он оглянулся на Грицких, но старичок, стальной по характеру, был слишком немощен и хрупок, чтобы противостоять рассерженным соседям. За спиной «силовика» стоял Алексей. Сергей Петрович всегда считал его наглым выскочкой и не сожалел бы ничуть о его утрате. К тому же крепкий мужик с пистолетом за поясом выглядит намного представительнее.

– Колмогоров, я передаю вам полномочия вести переговоры.

Алексей, ожидавший чего-то подобного, без возражений отправился надевать комбинезон. Только когда дверь за ним закрылась, начал отпирать наружную.

Глазам делегации предстал не ожидаемый старик, а вооруженный сталкер в легком респираторе. Старший группы хотел возразить вопиющему нарушению порядка, но заметил ключ и умолк. Из-под длинноватой пижонской челки сталкера-Привратника поблескивали насмешливые голубые глаза. Когда-то давно этот парень воевал против них, бои не забыты, хоть обе стороны делали вид, что это не так. Но говорил старый знакомец, как и все остальные в Совете, хоть тут традиция витиеватой речи была соблюдена. Не просто так это было заведено в бункере, и пришлось прогнуться под требования соседей: пока слова подбираешь, обдумаешь их как следует и успокоишься. Зато и лишнего не наговоришь.

– Какая нужда привела вас в бункер? Надеюсь, вам прислали официальное приглашение на похороны? Это событие настолько значимое, что иначе и быть не могло. Или…

Непроизнесенные слова легко угадывались: или вы сами прибежали, только бы на Нестерова в гробу поглядеть наконец-то?

– Мы пришли выразить протест ложным обвинениям. Никто из наших не опознал чужого человека. И не нужно валить все несчастья на наше поселение. Лучше у себя поищите, кому это нужно было…

– Протест принят.

Неприлично молодой Привратник продолжал стоять у входа, положив руку на пояс рядом с рукояткой пистолета. Внутрь не приглашал. Но за его спиной показался уже хорошо знакомый Юрий Борисович.

– Расследование ведется, но сегодня, надеюсь, обойдемся без взаимных упреков: похороны скоро начнутся. Вы предпочли бы пройти внутрь или, чтоб не возиться с комбинезонами, здесь подождете?

Старший группы отступил назад:

– Будем ждать.

Он не позволит этим премудрым политикам уйти от ответа. Но, разрядив слегка негатив, был готов отложить беседу. Пусть Нестерова закопают, скажут, что им там в голову придет – долгое это дело, речи надгробные – траурный салют устроят. Наверное, без этого не обойдется… И можно будет поспрашивать: какая сволочь решила, что их мирный и процветающий поселок, практически ни в чем не нуждающийся, мог послать киллера к Главному в бункер?!

– Вы крепко влипли, Алексей Аркадьевич, – старик в частной беседе говорил кратко и емко. Но как раз от Грицких мата еще никто не слышал, впрочем, он и без мата мог донести до собеседника любую мысль и мнение о происходящем. – Теперь замучаетесь за ворота ходить. Никитин начнет изворачиваться, как может, но отдуваться на переговорах будем мы с вами.

Это «мы с вами» Алексея не радовало – он не стремился примыкать к этой группировке. Даже если она будет насчитывать подавляющее большинство – три штуки Привратников. В Совете нечетное число людей, чтобы не было равенства по голосам в сомнительных вопросах, но вариантами «за/против» никто не ограничивает, можно занять нейтральную позицию. И пока Алексей решил придерживаться именно ее, никто не осудит начинающего Привратника за некоторую нерешительность.

– А нам с вами, Юрий Борисович, еще и вопрос электроснабжения решать надо, если я правильно понял. Не лучше ли начать прямо сейчас?

– Похороны – как-то не самое хорошее время… – задумался тот. – Но большинству это всё по… побоку, особенно соседям. Решено, начнем сегодня! Тут зять Хлопова, должен же он с родственником пообщаться… Выберем подходящий момент.

Алексей уже подзабыл, который из соседей женат на дочери Привратника, в последние годы вопросы переселения начали решаться более мирным и естественным путем. Но за всеми не уследишь, много их туда-сюда бегает.

– А вы, Алексей, для начала справились неплохо. Только оружие там поменьше демонстрируйте, не ваше это дело теперь. Побольше переговорного процесса… Такие дипломатические способности нельзя не отметить, если вы смогли в нашем замкнутом пространстве после стольких… романов остаться живым и неженатым. Выдающийся случай! Мне такое не удавалось.

«Это потому что ты прямой и непробиваемый, как стенка, и женщин не любишь», – думал Алексей, прикидывая, о скольких «романах» известно Привратнику. Вряд ли тот составил полный список, так что его дипломатические способности еще и сильно преуменьшены. Но такая осведомленность старика и, вероятно, всего Совета настораживала. Теперь многие тайны приоткрывались. Пора бы и ему, как и всякому нормальному Привратнику, обзаводиться доверенными лицами, иначе говоря, стукачами. А то так и помрет неинформированным. Не хотелось быть хуже людей.

Прощание с Нестеровым должно было проходить наверху, у вырытой могилы. Но Фролов подозвал Алексея пораньше.

– Вы с Леночкой были самыми близкими ему людьми. Неужели вам хочется на виду у всех с ним прощаться?

Алексей согласно кивал. Лично ему наверху удобнее – там лицо противогазом закрыто, следить за собой не нужно. Впрочем, побежденный противник достоин каких-то слов, хоть бы и символических.

Елене не к лицу был черный цвет, подчеркивал и без того нездоровую бледность. Наверное, вчера она уже сказала дяде всё необходимое, поэтому сейчас, понимая, что перед ней всего лишь тело, положила руки на край гроба и молча опустила голову. Душа услышит и без слов, если она есть где-то. Алексей коснулся обитых тканью досок с другой стороны.

«Прощайте, Борис Владленович! Вы доверили мне Ленку, и я ее не оставлю. Больше ничего не могу обещать».