Драконий отбор, или Пари на снежного - Ная Геярова

— Сейчас ты соберешься и уедешь. На юг. С Жанной Лашри. Там тебе будет лучше.

Тяжелый вздох был мне ответом. Демонический лед коснулся позвоночника, словно облизнув его.

Я не поворачивался к ней, слышал легкие шаги. Таша подошла ко мне. Обжигающее морозом дыхание коснулось моей шеи. Холод. Скользящий по венам, ударяющий в голову.

Воздействие? Девочка моя, зачем? Не так! Нет.

Трудно бороться со своей сутью, тянущейся к умирающей в Таше повелительнице, еще труднее это делать под воздействием демона. Пот выступил на лбу. Челюсти сковала боль от крепко стиснутых зубов.

Чувствовал, как напряглась Таша. Секунда, две… Демон отступил, как и его воздействие. Вот только дышать легче не стало.

Таша уткнулась в мою спину лбом и тихо произнесла:

— Не надо, Арршир. Не прогоняй меня. Повелительница погибнет, если ты, ты… — смолкла, не в силах произнести вслух то, что и так висело в воздухе.

— Я бы очень хотел, — выдавил я. Дракон во мне выл, на душе было мерзко. — Но, Таша, твоя привязанность ко мне — это не любовь. Как и моя к тебе. Все это повелительница. Даже погибая, она притягивает меня. Потому что я…

— Мой дракон, — обжег меня ее дрожащий голос.

— Да! Между нами связь. — Я вздохнул, изо всех сил пытаясь сдержать рвущуюся страсть и желание взять Ташу прямо здесь и сейчас. Она так близко. Облаченная только в плед. А под ним… Слышала ли она, как скрипнули мои зубы и хрустнули суставы пальцев, крепко сжатых в кулаки? — Тебе просто нужно уехать. И ты оторвешься от этой зависимости. Я договорился с Лашри, он примет тебя в «Фаирхолдинг». На хорошую должность. Ты сможешь работать и развиваться.

Отошел в сторону, отстраняясь от близости с Ташей. Она неотступно следила за мной пронзительным взглядом.

— Почему ты хочешь избавиться от меня?

Наивность? Она и правда не понимает?

Я резко повернулся к ней. Дракон покрылся испариной, видя очертания ее тела под тонкой материей. Я едва держался, глядя в ее бледное лицо.

Как же хотелось обнять тонкий стан, прижать девушку к себе, унести в мир, полный пленительной неги, страсти и нежности! Дать ей силы и укрыть от этого мира. Плевать, что будет потом! Смять ее страхи в своих руках, властно и трепетно. Ощутить вкус ее тела.

— Ты соберешься и уедешь! — рыкнул слишком громко, охрипнув от собственного желания.

Она сделала шаг назад. Поправила соскальзывающий плед.

— У тебя в голосе злость. За что?

— Ты! — Лед бил в виски. — Сковываешь меня! Подчиняешь моего дракона. Ты ломаешь меня, Таша. Это непозволительно в моем положении. Я — нарршари! Высший! И должен им оставаться. Способным трезво мыслить, а не быть твоим подчиненным!

— Ненавидишь? — тихо спросила она, и губы ее задрожали. Как и сердце в драконьей груди. Разве могу я ей объяснить, что боюсь потерять! Что мне жить, возможно, осталось до утра. А потом… Я не хочу и не желаю, чтобы она видела, как я погибну или стану никем. Диким. Изгнанным из лиги высших. И погибну если не от лап койотов, так от мнимого правосудия совета.

— Да, ненавижу, если тебе легче это понять так! С самого первого момента как увидел. Страсть и ненависть… Они сжирают меня. Я свободный, я парящий, я — нарршари! Ты помыкаешь мной, ломаешь и подчиняешь. Одно твое слово — и кинусь в бездну, не расправив крылья. Уничтожу любого, на кого ты покажешь. Я стану твоей игрушкой. Рабом на всю жизнь. И это вызывает мою ненависть к тебе!

Она сглотнула. В глазах вспыхнуло негодование и тут же утонуло во всепоглощающей тоске. Не плакала, гордо вскинула голову. Хотя слезы стояли у самых кромок век. Отступила медленно.

— Уходишь? Прямо сейчас? В пледе? — спросил я настолько равнодушно, насколько мог. Будто только что не признавался в полном подчинении.

— Да. Постараюсь не возвращаться. — Отвернулась и направилась к двери.

— Это было бы хорошо, — выдохнул холодом в ее в спину. И разъярился. На себя, на нее. На все происходящее сейчас в этом кабинете. — Я знаю, первое время ты будешь мучиться без меня. Я дракон, я выдержу. Если тебе будет совсем плохо… — договорить не смог. Она повернулась слишком порывисто. Холодно посмотрела в мои глаза. Сколько же силы было в этой хрупкой и небольшой девочке! Силы, достойной восхищения. И недостойной меня. Все это я увидел в ее прямом взгляде.

Кривая усмешка исказила губы Таши.

— Не будет, — произнесла ровно. — Я же повелительница. А ты всего лишь мой дракон! Единственное попрошу. Шаи привез детей. Присмотрись к ним получше. И не убивай сразу. Возможно, они — твое спасение, Арршир Наарах.

Я не знал, что ей ответить. О каких детях она говорит? Но кивнул.

Она отвернулась и направилась к двери.

Говорила ли она слова прощания, я не слышал из-за полного горести воя собственного дракона.

Таша Рахи

Как больно! Невыразимо… И обидно. Я стояла перед ним, униженная собственной наготой и готовностью отдаться прямо там, в кабинете. Глубоко оскорбленная его презрением и признанием, отталкивающим меня. Не позволила своей демонице воздействовать на него, потому что хотела сама видеть любовь в драконьих глазах, желание и страсть. А увидела холод и отчуждение.

С трудом выдавила:

«А ты всего лишь мой дракон! — Именно так нашептала уязвленная демоница. Она же помогла не расплакаться у него на глазах. — Ничего, вытянем нашу повелительницу и без этого напыщенного хрыча! Ишь! Высший он! Боится быть подавленным! Да кому он нужен, самец тщеславный!»

Она еще что-то говорила, но все терялось за мутной пеленой моего уставшего разума. Ставшее бледным лицо Арршира. Всполох драконьих глаз. Я уходила молча. Он ничего не сказал. Дверь за мной гулко закрылась.

Я, словно зомби, прошла в свой кабинет. Сразу за дверью столкнулась с Шаи.

— Таша! Лика забрала детей, сказала, что позаботится о них… Таша!

В ушах стоял гул, заглушающий голос брата.

Не приходя в себя, прошла в гримерку. Взяла первое попавшееся платье, сапоги, теплое пончо.

Вернулась уже готовая.

В кабинет торопливо вошли Лика со сьерой Жанной. Все было словно в тумане.

— Идемте, Таша, — ворковала Лашри. Еще что-то мне говорила. Я ничего не слышала. Не желала слышать, не хотела, не могла. Едва стояла на ногах. Во мне демоница пыталась вернуть умирающую повелительницу, отдавая свои и вытягивая мои силы. И все же мельком я заметила, как внезапно смолкла Жанна, наткнувшись взглядом на Шаи. Слишком побледнела. Стиснула руки. И голосом, от напряжения резавшим слух, произнесла:

— Идемте, нас уже ожидают.

Перед моим лицом мелькнула рука Лики со свернутым листом.