Факультет форменных мерзавцев - Ника Ёрш

– Именно. Желательно надеть балахон, скрывая фигуру. И там много конкурсов. Будет весело.

Весело? Ну, не знаю… Хотя под маской, если сойду за обычную студентку, может и будет.

Покидая корпус Тардилара, я попрощалась со студентами и медленно побрела к нам в дом. Кхарт все порывался меня проводить, но я отказалась, не забыв при этом уточнить, где Акель. Вот уж с кем хотелось поговорить.

Но Тардилар был занят. Он лично, оказывается, вынес меня с поля “боя”, поручив Барса Држковичу. Как только мы прибыли в колледж, Акель вызвал медперсонал для О’никара и спрятал меня в кладовой, думая, что скоро сама приду в себя. Но я не пришла, тогда послали за Комаричи.

Староста успел заметить, что никогда не видел куратора таким взвинченным. Он наказал всех внеурочными тренировками и пообещал лично задушить Барса, когда тот придет в себя.

Уже приближаясь к дому и размышляя о том, как докатилась до жизни такой, услышала шаги позади. Меня догоняла Ингрид Шоустер. Вот уж кого меньше всего ждала.

– Эра Шторм! – девушка чуть запыхалась, но улыбка на лице сияла, как приклеенная. – Наконец-то я вас нашла. Говорят, вы ходили с ПКОС-никами в плачущий лес! Это правда?

Я пожала плечами, обдумывая про себя, что там еще могли “говорить” и морально готовясь к худшему.

– Ой, на вас лица нет, – посетовала эра Шоустер. – Это из-за происшествия? Говорят, Барс оступился и упал в воду. Вы поэтому так расстроены?

Вот непробиваемая.

– Я просто очень устала, – сказала несколько грубо. – Что ты хотела, Ингрид?

– Так зелье же, – она ловко вынула из кармана небольшой пузырек из темного стекла, заткнутый деревянной пробкой. – Для вашего голоса.

– Ах, да, – я всплеснула руками, выдавила из себя благодарную улыбку. – Спасибо. Замучилась уже притворяться заболевшей.

– Понимаю, – закивала Шоустер и снова полезла в карман. – У меня для вас сюрприз. Знаете что-нибудь о Ночи Огней?

– Слышала что-то такое.

– Это потрясающее мероприятие! Директор колледжа традиционно оплачивает проведение праздника в честь начала нового учебного года, а третьи курсы там все готовят. Но педагогов не приглашают за редким исключением. Вас вот точно никто не пригласит, потому что вы пока никому не нравитесь и… Ой, простите мне мою прямоту. Я вас не обидела?

– Что ты, – фыркнув, закатила глаза, – какие обиды.

– Очень хорошо, – Ингрид наконец протянула мне белый конверт, что мяла в руках, – это вам. Приглашение. Я приглашаю вас пойти на Ночь Огней. Ведь это очень несправедливо, сидеть дома, пока все веселятся. Только вам придется сохранить мое приглашение в тайне, не хочу, чтобы меня потом загнобили… Договорились?

Я смотрела на девушку перед собой и не могла понять, зачем ей все это? Помогать мне с голосом и звать на вечеринку, при том, что она убеждена – никто ее по головке за такое не погладит. Вдруг она искренне пытается помочь?

– Вижу, вы и правда устали, – в свою очередь продолжила щебетать Ингрид. – Отдыхайте. И ни о чем не волнуйтесь, я сама приду за вами в ночь праздника и принесу маску с балахоном. Вас никто не узнает, будет очень весело.

Уже второй человек обещает мне это.

Ну-ну.

– Благодарю, – взмахнув приглашением, кивнула на дом: – Пойду выпью твое зелье и посплю немного. Вымоталась. И да, Ингрид, мне правда очень приятна твоя забота.

Она засияла. А у меня мороз пробежал по коже – настолько девушка в тот момент стала похожей на зеркальное отражение. Снова придумываю? Может быть и так, но зелье ее точно нужно проверить.

Акель Тардилар

Как я и велел, Тормис примчался в лечебницу и доложил все об Аурике. Она пришла в себя, была немного взволнована, но в целом выглядела и чувствовала себя неплохо.

Только тогда меня немного отпустило.

Даже не думал, что способен еще испытывать такой страх за кого-то, наверное, это возраст сказывался. Все-таки не молодой мальчик уже, чтоб такие стрессы переживать. Вначале идиот Барс со своим романтическим порывом чуть не ушел в озеро, потом Аурика…

Когда поднял с земли ее тело, думал разорвет от ужаса. В лице Шторм не было ни кровинки, и магия ощущалась слишком плохо. С непривычки глупая ведьма сильно переборщила со всплеском силы и это могло кончится фатально.

Теперь же, когда она пришла в себя, хотелось найти ее и наорать в припадке бешенства. Кто так вообще делает?!

Сцепив зубы, махнул рукой, отпуская Кхарта. Не нужно было мальчишке смотреть в каком я состоянии. Таким он меня еще не видел и мог испугаться. Да и я мог сорваться ни за что, а ведь Тормис вел себя адекватнее всех в чрезвычайной ситуации.

– Она спрашивала про вас, – уходя сказал Тормис. – Несколько раз. Где вы и вообще…

Я обернулся.

– Что вообще?

– Ну, – змееныш позволил себе легкую улыбку, – я думал, за Барса переживать будет. Это ведь он чуть концы не отдал. А она только услышала, что его забрали и лечат, и все. А про вас несколько раз спрашивала. Еще смеялась, когда мы сказали, что такую жену даже в прайд с удовольствием приняли бы. Сказала, что ей это не интересно. Представляете?

– Представляю.

– Удивительно, как странно мыслят люди с материков. – Тормис хмыкнул. – А может это мы слишком помешаны на равных браках? И это мы странные?

Он наконец ушел.

А я продолжал смотреть на закрывшуюся за гаденышем дверь и осмысливать сказанное. Спустя пару секунд тоже заулыбался. Кажется, кто-то решил подработать сводником. Неужели думает, что я настолько заинтересован в Шторм, чтобы рассматривать ее в качестве пары и будущей жены?

Последняя мысль позабавила. Я и Аурика. Да уж…

И вроде смешно, но, пока вернулся в палату к Барсу, невольно вообразил, как представляю ведунью родителям. Хотелось бы сказать, что картинка вызывала внутренний протест или отторжение, но этого не случилось.

О’никар в очередной раз пришел в себя. Когда я вошел, он как раз порывался уйти из лечебницы, говорил Молиту, будто у него все в полном порядке. Директор пригрозил сообщить о происшествии его отцу, и все стихло. Никому не хотелось скандала.

Я молча понаблюдал за тем, как львенышу вкололи лошадиную долю успокоительного, выслушал новую порцию недовольства от Молита и ушел. Хотелось перекинуться и сбежать в лес. Остаться там на ночь, поохотиться, забыть о делах на время. Но тут же перед глазами возникал бледный образ лежащей на земле ведьмы, и все остальное отодвигалось на задний план.

Сам не заметил, как добрался до дома. Шел быстро, погруженный в себя и злой. Очень злой. Потому что отвык бояться и – что куда более важно – совсем не привык привязываться к кому-то по-настоящему. Последнее пугало куда сильнее любых неприятностей на работе.