Серебряная ведьма - Сьюзен Кэррол

– Что ты можешь мне сказать? Как насчет одной правды вместо всех твоих бесконечных, фальшивых разглагольствований и намеков?

– Каких еще фальшивых разглагольствований? Когда я тебя обманывал?

– Ты сказал мне, что однажды во Франции будет революция, и королей свергнут с трона. Ты предсказал, что настанет время, когда женщины больше не будут подчиняться мужчинам, и ты предсказал, что Мегере предстоит великое будущее.

Мэг вздрогнула при упоминании ее имени. Услышать собственное имя от призрака было страшно, даже несмотря на то что Нострадамус согласился с ее матерью.

– Ребенок, которого ты называешь Мегерой, станет могущественной женщиной. Все, что я предсказал, свершится.

– Когда? Не вижу пока ничего, подтверждающего, что это правда, хотя приложила все усилия, чтобы это случилось. За многие годы я нисколько не приблизилась к тому, чтобы возвести дочь на французский трон. Ты… ты обманул меня.

– Ты сама себя обманула, колдунья, – ответил замогильный голос. – Я никогда не говорил о том, что Мегера будет править Францией. Именно ты собрала все отдельные события, о которых я говорил, в одну бредовую картину.

– Потому что ты ввел меня в заблуждение. Ты заставил меня поверить! – Кассандра сжала кулаки, заскрипев зубами. – Мне не нужны больше твои рассуждения и пророчества. Скажи раз и навсегда: что ты имел в виду, когда говорил, что у моей дочери будет великая сила? Станет она королевой или нет?

– Судьба Мегеры в…

Голос перешел в шепот. Сердце Мэг бешено забилось. В чем? В чем ее судьба? Она припала к щели, стараясь расслышать.

Мама наклонилась ниже над котлом:

– Нет, мастер! Ты не смеешь уйти, пока не убедишь меня… – Она исступленно уставилась в туманную волу. – Кто… кто это там маячит? Кто явился? Я вызывала мастера Нострадамуса, не тебя. Уходи. Уходи, говорю тебе, и… – Кассандра замолчала, отшатнувшись от котла с испуганным криком: – Мама, это ты? Нет, нет!

Она отчаянно замахала руками, словно отбиваясь от удара.

– Змеиный зуб, проклятая колдунья, – раздался женский голос, такой резкий, что Мэг показалось, он пронзит ее, и ей захотелось зажать уши руками.

– Ты предала своих сестер…

– Нет. Нет, я не предавала, – взвизгнула Кассандра, отпрыгнув от стола. – Оставь меня.

Пар начал кружиться, принимая более темный, зловещий оттенок. К ужасу Мэг, ей показалось, что она увидела костлявую руку скелета, поднявшуюся из тумана, тянущуюся к ее матери. Кассандра закричала, и Мэг закрыла глаза от страха. Послышался удар, громкий треск, и Мэг поняла, что ее мать бросилась вперед и опрокинула котел со стола. Наступила гробовая тишина, в которой слышалось только тяжелое дыхание Кассандры. Или это было ее собственное дыхание?

Когда Мэг отважилась открыть глаза, то увидела, что туман исчез, оставив лишь легкое облачко. Котел был перевернут, вода разлита на полу. Мать сидела возле стола, и слезы струились по ее щекам.

Мэг прикусила губу и почувствовала, как что-то сжалось в груди. Ей довелось видеть, как плачет мать, только раз, когда пропал Цезарь. Мать сидела и теребила в руках поводок собаки, рыдая так, словно у нее готово было разорваться сердце. Мэг бросилась к ней, чтобы обнять, пытаясь сквозь собственные слезы извиниться перед ней, сказать, как сожалеет, что мама из-за нее была вынуждена избавиться от собаки. Она лишь хотела успокоить маму, но Кассандра с ненавистью отбросила ее от себя.

Так поступит мать и сейчас, если Мэг попытается приблизиться к ней. Кассандра считала слезы проявлением слабости, и девочка чувствовала, что ей не хочется выглядеть слабой перед кем бы то ни было. Особенно перед дочерью. Любая попытка успокоить мать приведет лишь к тому, что она станет презирать Мэг еще больше.

Мэг топталась на пороге, расстроенная слезами матери, не зная, что делать. Переминаясь с ноги на ногу, она потеряла равновесие и упала на дверь, которая при этом скрипнула.

Кассандра замерла, вскинув голову. Вытерев слезы со щек, она крикнула:

– Кто так шумит?

Мэг сглотнула слюну, проведя языком по нёбу. Было глупо молчать, мать обязательно догадается, что это она. Она всегда знала благодаря одинаковым медальонам, которые они носили и благодаря которым между ними существовала темная, неизбежная связь, позволявшая Кассандре чувствовать присутствие Мэг где бы то ни было до недавнего времени.

За последние несколько месяцев Мэг научилась делаться невидимой. Надо было только вообразить внутри своего сердца волшебный ларец, а потом представить, как она забирается в него, опускает крышку и прячется. Тогда мать не могла ее найти даже своим черным внутренним взглядом.

Но теперь Мэг не успела отреагировать. Кассандра зажала в руке медальон и распустила свои мысленные щупальца. Мэг выдала себя учащенным дыханием и сердцебиением. В панике она стала искать свой волшебный ларец. Но было слишком поздно. Мать выкрикнула:

– Мегера! Я знаю, что ты здесь. Что я тебе говорила о подсматривании и подслушивании? Иди сюда.

Сморщившись, Мэг с трудом толкнула дверь, пока та не открылась достаточно широко, чтобы она могла проскользнуть в комнату. Схватившись за ножку стола, Кассандра поднялась на ноги и уставилась в пространство прямо перед собой.

– Иди сюда. Немедленно.

Мэг подалась вперед, поскользнувшись в луже воды из перевернутого котла. Медный сосуд заскрипел по полу, когда она попыталась его поднять.

– Что за звук? Что ты делаешь? – взвыла мать.

– Я… я просто поднимаю твой котел, пытаюсь…

– Я тебя воспитываю, чтобы ты была королевой или прислужницей? Оставь это для Финетты.

– Да, мадам.

Мэг покорно поставила котел на стол. Она подошла к матери на расстояние ее вытянутой руки. Мать схватила ее за плечи, поставив Мэг прямо перед собой. Холод рук матери пронзил девочку сквозь ткань платья.

– Что ты делала весь день? – спросила Кассандра. Не успела Мэг ответить, как мать выпалила: – Проводила время с этой девчонкой Моро?

– Н-нет.

– Финетта сказала, что, с тех пор как эта девчонка была допущена в наш орден, ты проявляешь к ней особый интерес.

Мэг снова сглотнула. Ей нравилась Кэрол. Более старшая девушка стала ей самым близким другом, с тех пор как они приехали в Париж. Но мама не хотела слышать об этом.

– Мадемуазель Моро… немного стесняется, – сказала Мэг. – Я просто пыталась помочь ей чувствовать себя как дома.

– Как дома? Девчонка тут не гостья. Она здесь, чтобы служить нашим целям, чтобы приумножать славу Серебряной розы и нового века власти мудрых женщин. Твоим интересам, Мегера.

«Нет, это твои интересы, мама, не мои». Мэг быстро подавила свои мысли. Мать не умела читать по глазам, но превосходно вытягивала мысли и воспоминания с помощью прикосновения рук.