Пикник на обочине. Зона отстрела - Владислав Выставной

До самого конца Кот не верил в подобный исход. Просто невозможно себе вообразить санкционированное истребление цвета мировой науки. Была еще надежда, что Рахманов с его сумасшедшей сектой все же образумятся. Попугают – и снова приступят к уговорам. Потому что все это выглядело нереально, походило на какой-то спектакль, где все потрясают оружием, но заранее знают, что патроны холостые, и жертв не будет. Так он и бродил по коридорам, бездумно наблюдая за действиями «повстанцев» от науки и не веря в происходящее.

То ли дело – ведущая Лена со своим долговязым оператором. Они были в своей стихии, картинка, слава богу, что надо – чистая сенсация, способная взорвать рейтинги мировых новостных агентств. Все, что любят на загнивающем Западе: «взволнованные толпы» и «справедливо негодующие повстанцы», выступающие за «справедливость» против «несправедливых» властей. Только вместо тупой толпы «оранжевых революций» – мировая научная элита. Но разве буржуазный обыватель заметит разницу?

Эти двое с камерой были везде, стремились запечатлеть каждую мелочь. Кот наткнулся на них, когда Лена, бледная, но строго и безукоризненно выглядящая, снимала «стенд ап» на фоне завала из металлических лабораторных столов, за которыми мрачные сотрудники службы безопасности спешно организовывали огневую точку.

– Мы не знаем, что побудило власти на столь авантюрный шаг, – звонко, едва сдерживая волнение, говорила Лена. – Здесь, в здании филиала, находятся исключительно честные и порядочные люди, которые отказываются верить в то, что всех их объявили вне закона. Оказавшись здесь, наша съемочная группа лично убедилась в том, что власти нам откровенно лгут. А следовательно, попытаются эту ложь скрыть всеми доступными им средствами. Высока вероятность того, что мы все погибнем при штурме здания, а потому просим всех, кому попадет в руки этот материал, передать его всем средствам массовой информации мира и, конечно же, разместить в Интернете. Сами мы уже час безуспешно пытаемся установить контакт со Всемирной паутиной, но сигнал, видимо, целенаправленно глушится…

Кот немного понаблюдал за съемкой, подошел ближе и тихо предложил оператору:

– У меня спутниковый телефон. Сможешь через него что-то в Сеть отправить?

– Ну-ка? – Оператор повертел в руках протянутый сталкером телефон. – Нет, брат, боюсь, что скорость передачи данных у него совсем никакая. Так что тут без вариантов – материалы надо тащить лично.

– Может, оно и к лучшему, – сказал Кот, закуривая. – Значит, есть серьезный повод, чтобы здесь не сдохнуть.

– Это точно, – прикуривая у сталкера, подтвердил оператор. – Это такой материал – бомба, тут надо как угодно извернуться, но выбраться!

К ним подошла Лена – возбужденная, глаза горят, прям не захочешь – а влюбишься. Совсем не та холодная кукла в ящике, деревянным голосом излагающая «политику партии». Выцепила глазами сталкера, бросилась к нему так, что тот едва не отшатнулся.

– Ну что? – округлив глаза, спросила она. – Есть новости?

– Не, – выдыхая дым, мотнул головой Кот. – Да лучше бы их и не было.

– А штурм?!

– Что штурм? – легкомысленно отозвался он, пожал плечами. – Давно уже должен был начаться. Может, передумали?

Зря это он сказал. Сглаз еще никто не отменял. А тут и по дереву постучать не успел, как свет мигнул – и потух во всем здании.

– Началось, – роняя сигарету, сказал Кот.

Тут же пространство вокруг сжалось, наполненное разлетевшимися во все стороны кусками и клочьями, – что-то взорвалось внутри баррикады, перегородившей широкий коридор. По ушам врезало грохотом выстрелов и взрывов, засверкали вспышки, потянуло острым запахом пороха. Разум привычно отключился, уступив место инстинктам. Они куда-то бежали, а мозг отстраненно отмечал детали: спецназ, похоже, ворвался через окна. Все-таки началось.

Это был тот самый момент, когда уже не думаешь ни о чем, кроме спасения собственной шкуры. Потому что геройствовать в мешанине свистящего свинца, как минимум, неразумно. Единственное, что сейчас приходило в голову, – это добраться до институтских подвалов, в которых есть все шансы затеряться и переждать. Он бы так и поступил.

Но здесь была эта Лена со своим воспаленным любопытством. Оператор тоже выглядел испуганным и растерянным лишь до момента, пока не уставился в окуляр камеры. Лена что-то кричала, оператор снимал, и Кот с тоской понял, что не сможет их бросить, даже несмотря на то, что они ведут себя как последние идиоты. Крепко выругавшись, он вернулся, схватил Лену повыше локтя, крикнул ей в ухо:

– Уходить надо! Пристрелят!

– Нас не тронут! – с какой-то первобытной уверенностью заявила девушка. – Мы представители СМИ, у нас удостоверения…

Кот на секунду опешил. В чувство его привело пламя, полыхнувшее в дальнем конце коридора. На голову посыпалась мелкая крошка.

– Дура! – гаркнул он. – Ты им еще сиськи свои предъяви!

– А что такое? – Девушка недоуменно уставилась на сталкера.

– Да за этот твой материал они тебя вместе с удостоверением!..

Он не договорил. Чутье заставило его прислушаться к каким-то незначительным вроде бы звукам.

– Ложись! – заорал он, сбивая с ног девушку и оператора.

Рухнул на них, и тут же воздух над головой вспороли хлесткие очереди. Били с дальнего конца коридора, и можно не сомневаться – добьют. Потому что там – профи. Раз уж стрелять начали, то гарантированно не дадут отползти назад, нырнуть в дверь какой-нибудь лаборатории, и уж тем более – уйти в спасительный подвал. Все что им нужно – чуть опустить линию огня и превратить замершие на полу тела в кровавый фарш. Это финиш, братцы.

Как оказалось, до финиша еще предстояло добраться. Рядом возник плотный лаборант из сектора высоких технологий. В руках у него была уродливая, явно самодельная, хреновина из пары баллонов, шланга и отрезка железной трубы. Без лишних слов он вдавил широкую скобу на трубе, и коридор озарило ослепительным светом, обдав жаром и химической вонью.

Этот парень умудрился собрать из подручных средств настоящий огнемет!

Стрельба из дальнего конца коридора захлебнулась в огненно-дымных клубах. Огнеметчик поднялся и в сопровождении еще одного мужика в технической форме короткими перебежками отправился вперед. Полыхнуло снова – теперь уже за поворотом. Вдоль коридора догорала огненная дорожка.

Кот уже приподнялся с пола и решил продолжить движение, но снова загрохотали очереди – теперь уже с противоположной стороны.

Кот снова вжался в пол, рывком перевернулся на спину и, зажмурившись, заорал в потолок:

– Не стреляйте! У нас нет оружия! Мы сдаемся!

Он знал, что стрелкам плевать на его слова. Сдаваться надо было раньше. Теперь же шансы таяли со стремительностью обратного отсчета. Он ждал следующей, более точной очереди. Или жадной сдержанности снайперской пули. Или холодного стука гранаты, когда понимаешь, что все, конец, но как-то надо еще прожить эту оставшуюся, бесконечно тянущуюся секунду…