Гунны – страх и ужас всей Вселенной - Вольфганг Акунов

С рассветом десятки тысяч жителей Второго Рима (напомним лишний раз, что именно так повелел называть город на Босфоре сам Константин Великий, даже приказавший увековечить свою волю в надписях на каменных столбах!), в том числе император Феодосий «Каллиграф», вышли из города. С непокрытой головой и босые, василевс и весь его народ двинулись, словно паломники к святыне, к своей разрушенной стихийным бедствием твердыне. После чего в едином, героическом порыве, подобного которому тысячелетний, богатейший город не испытывал ни до, ни после, стена была восстановлена его жителями всего за три месяца.

Если Аттила имел во Втором Риме соглядатаев, то они в ту пору, вероятно, пребывали в зимней спячке. Ведь удобнее момента для удара по Царьграду было невозможно и вообразить себе. Однако имевшаяся у гуннов полевая армия настолько превосходила восточно-римскую, что «кентаврам» Аттилы не требовались для победы ни Божественное вмешательство, ни землетрясения. В конечном итоге граждане (а фактически – давно уже подданные) Второго Рима (имперские власти из предосторожности сгруппировали их при проведении строительных работ в соответствии с цирковыми пристрастиями, так, чтобы они работали, так сказать, по цирковым партиям«димам», или, по-нашему – группам «фанатов») зря старались. Ибо судьба очередной войны с гуннами решилась далеко от Константинополя, на границе с Дакией. Под городом Марцианополем (Маркианополем) – нынешней Девней (Болгария). В битве «ромеев» с Аттилой на реке Утус (Утум, Ут). В этой битве пал «военный магистр» Восточного Рима (у Иордана – «военный магистр Мисии» – В.А.) Арнегискл, продолжавший сражаться даже после того, как под ним пал конь, смертельно раненый гуннскими стрелами. Вся римская Фракия и северная Греция подверглась неописуемому опустошению. Гунны дошли до самых Фермопил. Но не нашлось новых спартанцев, чтобы преградить им путь. Современник событий, хронист Каллиник, со скорбью писал о нашествии варварского народа гуннов, нападавших с такой мощью, что ими было захвачено более 100 городов и под угрозой оказался сам Константинополь, чьи жители стали спасаться из города бегством. Даже монахи направили свои стопы из обреченного, как им, видимо, казалось, града на Босфоре, в Иерусалим. Гунны учинили такую резню, такое кровопролитие, что никто не мог сосчитать убитых. Они грабили церкви и монастыри, мучили монахов и монахинь. Они разорили даже храм Священномученика Александра Дрициперского, похитив из него все сокровища и пожертвования, чего еще ни разу прежде не случалось. Хотя гунны уже неоднократно бывали близ этой святыни, но до того они ни разу не осмеливались вступить в дом Божий. Фракия подверглась столь ужасному опустошению, что, по мнению Каллиника, ей никогда больше не достичь прежнего расцвета.

Из жалоб Каллиника, напоминающих «Плач Иеремии», явствует, что после поражения восточно-римских войск на Утусе, южном притоке Истра, с пути гуннов исчезла последняя преграда. «Кентавры» грозного Аттилы молниеносно захватили весь юго-восточный «угол» Европы. Невзирая на трудности преодоления горного ландшафта, гунны в нескольких местах дошли до берегов Внутреннего (Средиземного) и Мраморного моря (Пропонтиды).

Сообщение Каллиника и других о разграблении степняками храма Священномученика Александра, расположенного на дороге, связывавшей прибрежный город Гераклею (Ираклию), или Перинф, с Аркадиополем (нынешним турецким Люлебургазом), доказывает, что гунны предпочитали продвигаться вдоль римских дорог, где нередко давали сражения своим противникам. Вполне понятное обстоятельство, сыгравшее особую роль в дальнейшем, при движении гуннского войска к Каталаунским полям.

Как объяснить, что Второй Рим – Новый Вавилон Античного мира – все-таки избежал в тот раз гибели и смог сохранить свои сокровища для турок-османов, отдаленных потомков гуннов Аттилы – явившихся под его стены через 1000 лет после Аттилы? Как понять отступление бесчисленного гуннского войска во главе с самим Аттилой, находившимся в самом расцвете сил, без захвата главного приза – Царьграда? В то время как венецианский дож Энрико Дандоло, бывший вдвое старше Аттилы (да к тому же еще и слепой!), ухитрился, с гораздо меньшими силами, захватить Констинтинополь дважды – в 1203 и в 1204 г.?

В поисках ответа на этот сакраментальный вопрос, хронисты ссылаются на вмешательство неких высших, таинственных сил: землетрясение, конечно же, было небесной карой, ниспосланной грешному граду на Босфоре. Но спасение от гуннов стало ему наградой за стойкость в вере в пору гуннского нашествия. «Ромеи» были повинны в грехе сребролюбия, любостяжания, нечестия, плотских пороках, пристрастии к цирковым представлениям. Но гунны, по пути к Босфору, обесчестили стольких невинных христианских дев, что истощили свои силы. А Бог наслал на них за любострастие чуму – совсем как при Ругиле…

Конечно, вспышка эпидемии в рядах наступающих войск – серьезная причина для отступления. Однако главные силы гуннов, находившиеся под предводительством самого Аттилы, судя по всему, не пострадали ни от упадка сил, ни от болезни. Возможно, потому, что под бдительным оком владыки, беспощадного к малейшим упущениям, гунны строже соблюдали дисциплину и не так легко пускались во все тяжкие…

Уже тогда гуннская держава занимала огромную территорию. Сегодня можно с уверенностью утверждать, что она действительно простиралась до Балтийского моря. А некоторые современные историки даже утверждают, что господство гуннов распространялось и на Британские острова. Во всяком случае – в форме регулярно взимаемой гуннами с тамошних кельтов дани. В пределах этой неизмеримой, включающей всю Восточную и Среднюю Европу, простирающейся до Кавказских гор державы могло произойти немало разного рода событий, побудивших Аттилу умерить свои аппетиты. Отказаться от захвата Нового Рима и удовольствоваться очередной порцией «ромейского» золота. Золота «ромеи» предложили ему, надо думать, немало. Взять его с собой было легко. Тем более, что в результате продолжительной и, в любом случае, с неясным исходом, осады Рима на Босфоре царь Аттила получил бы, по большому счету, то же золото (пусть даже чуть больше). А надежд на быстрое взятие Константинополя было мало. Поскольку гунны, не имея флота, не могли обеспечить блокаду Второго Рима с моря. По морю же в столицу Восточной империи продолжало бы поступать продовольствие и все необходимое для того, чтобы пережить осаду.

Итак, Константинополь уплатил очередную контрибуцию, чтоб избежать осады. После чего Аттила удалился, увозя с собой более 8 000 фунтов (литр), или, по-нашему, 2,5 тонны золота. Ведь положение восточных римлян было, по сути, безвыходным.

«Они согласились и на плату дани, которая была самая обременительная, несмотря на то, что доходы и царская казна были истощены не на полезные дела, а на непристойные зрелища, на безрассудную пышность, на забавы и на другие издержки, от которых благоразумный человек и среди счастливейшего состояния государства должен удерживаться, а тем более должны были удерживаться от того люди, которые НЕ РАДЕЛИ О ДЕЛЕ РАТНОМ (выделено нами – В.А.) и платили дань не только Скифам (гуннам – В.А.), но и прочим варварам, живущим вокруг Римских владений. Царь (злополучный император Феодосий «Каллиграф» – В.А.) принуждал всех вносить деньги, которые, следовало отправить к Уннам. Он обложил податью даже тех, которые по приговору суда или по щедроте царской, получили временное облегчение от тягостной оценки земли. Положенное количество золота вносили и особы, причисленные к сенату, выше своего состояния. Многих самое блистательное состояние их довело до превратностей. Побоями (!!! – В.А.) вымогали у них деньги, по назначению чиновников (налогового ведомства – В.А.), на которых возложена была царем эта обязанность, так что люди издавна богатые выставляли на продажу уборы жен и свои пожитки. Такое бедствие постигло Римлян после этой войны, что многие из них уморили себя голодом, или прекратили жизнь, надев петлю на шею (выделено нами; а ведь самоубийство считается с христианской точки зрения, тягчайшим грехом! – В.А.). В короткое время истощена была казна; золото и беглецы (перебежчики-«политэмигранты», выдачи которых требовал Аттила – В.А.) отправлены были к Уннам» (Приск).