В царствование императора Николая Павловича - Александр Харников

– Отлично, отлично, – сказал Николай, – знаете, а мне нравится ваша идея, Александр Павлович. Я полагаю, что племянник господина Сергеева будет заниматься всем тем, о чем вы мне только что рассказали, вместе с людьми Александра Христофоровича?

– Естественно, – ответил Шумилин, – именно потому мы хотели бы получить разрешение от вашего величества на небольшую командировку в наше время господина ротмистра, – и он кивнул в сторону Соколова. – Мы хотим познакомить его с некоторыми нашими приборами, а также с тем, как их нужно использовать. Думаю, что в течение недели мы сможем кое-чему его научить.

– Ну что ж, ротмистр, – Николай повернулся к Соколову, – я благословляю вас на путешествие к нашим потомкам. Надеюсь, что вы с пользой проведете там время. Поверьте, люди там живут хотя и не похожие на нас, но не менее нас любящие и болеющие душой за Россию. И еще… Вам, ротмистр, надеюсь, не надо объяснять, что все, что вы там увидите и услышите, должно остаться в полной тайне.

Соколов кивнул и встал по стойке смирно.

– Ваше величество, я обещаю не посрамить честь мундира и сделать все от меня зависящее.

– С Богом, ротмистр, – сказал император. – Александр Павлович, вы отправите его в будущее с племянником господина Сергеева?

– Нет, ваше величество, – ответил Шумилин, – в будущее в этот раз пойдет Виктор Иванович. Ему надо уладить кое-какие домашние дела. Он и возьмет с собой ротмистра. А Денис пока побудет здесь.

– Всего вам доброго, – сказал царь, прощаясь.

Пожав всем руки, он подошел к Соколову и, наклоняясь к его уху, сказал:

– Помните, я надеюсь на вас. Не подведите меня, ротмистр.

Переход ротмистра в будущее произошел банально и скучно. Во всяком случае, для Сергеева-старшего. Но не для Соколова.

Открылся портал, ведущий в бокс, и в глубине его все увидели улыбающегося Антона Воронина. Он, правда, лично не был знаком с жандармом, но слышал о нем много хорошего от друзей.

– Добрый день, Дмитрий Григорьевич, – сказал Антон, – добро пожаловать в двадцать первый век!

Ошеломленный происходящим ротмистр не сразу ответил на приветствие. Он, разумеется, был готов к знакомству с новым, неизвестным для него миром, но сейчас, попав в него, никак не мог прийти в себя.

Пока Виктор и Антон оживленно делились новостями за последние дни в прошлом и будущем, Соколов осторожно осматривался по сторонам. Странное помещение, странные предметы вокруг. Все непривычно и в то же время интересно.

Антон, заметив, что гость из XIX века чувствует себя явно не в своей тарелке, прервал беседу и сказал ротмистру:

– Извините, я тут немного заболтался с другом. Сейчас я займусь вами. Надо вас для начала переодеть. У нас носят несколько другие костюмы.

Ротмистр улыбнулся.

– Я все понимаю, господин Воронин. Как говорится, «попав в Рим, веди себя, как римлянин». Давайте вашу одежду. Но я вас попрошу рассказать мне, как ее надо носить, а также сообщить о принятых в вашем времени правилах поведения.

Через полчаса ротмистр был проинструктирован и экипирован. На нем были джинсы, кроссовки и камуфлированная футболка. С непривычки жандарм чувствовал себя немного неловко. Но критически осмотрев его со всех сторон, друзья решили, что на улицах северной столицы он будет выглядеть не хуже многих ее жителей.

Вскоре подкатил на своей машине и Сергеев-младший. Отец его остался с Ворониным – им надо было обсудить некоторые свои дела. А Николай жестом предложил Соколову следовать за ним.

Выйдя на улицу, ротмистр не мог удержаться от возгласа удивления при виде мчащихся по проезжей части автомобилей.

– Это просто удивительно, – сказал он, – Николай Викторович, с помощью какой чудесной силы движутся эти повозки? Что у них внутри?

– Дмитрий Григорьевич, – ответил Николай, – я не могу вам это объяснить, потому что это займет слишком много времени. А вот что у них внутри – вы сейчас сами увидите. И еще. Я хочу предложить вам называть друг друга по имени. Так и вам, и мне будет проще. Да и со стороны не будет выглядеть странно.

Соколов кивнул, и они направились к автомобилю.

Николай нажал на брелок, раздался писк сигнализации. Открыв дверь, он жестом предложил ротмистру занять место в салоне. Кое-как устроившись на сиденье, тот стал с любопытством осматриваться. Николай уселся сам, пристегнул ремень безопасности, а потом помог пристегнуться и своему пассажиру.

Первые минуты движения Соколов молчал и, как всякий русский, наслаждался быстрой ездой. А потом стал расспрашивать спутника – о значении мигающих огоньков на столбах, о рисунках на синих и красных квадратах и кругах. Николай терпеливо объяснял. Но вряд ли ротмистр что-либо понял из его объяснений.

По его просьбе Николай сделал небольшой ознакомительный круг по центру города. Дмитрия изумляло все – и люди, и огромные автобусы на улицах Петербурга, и современная мода. Некоторые, довольно откровенно одетые девицы вогнали его в краску смущения.

Потом они поехали в учебный центр одного из спецподразделений, где огневую подготовку преподавал старый приятель Шумилина, подполковник Павлов Анатолий Викторович.

Предупрежденный по мобильнику о визите, тот встретил гостей у проходной учебного центра. Поздоровавшись с Николаем, которого знал лично, Павлов с любопытством посмотрел на его спутника. Николай представил Соколова как своего знакомого, сугубого технаря, которому хочется пострелять из боевого оружия. Втроем они прошли по коридорам центра в тир.

Занятий сегодня не было, и Павлов, зайдя в помещение, закрыл на ключ тяжелую железную дверь. Потом он зашел в оружейную комнату и вынес оттуда два ПМ, АПС, АКСУ, ПП-91 «Кедр» с глушителем. На столик у огневого рубежа он выложил с десяток пачек патронов для ПМ и «калаша».

– Ну-с, с чего начнем, – обратился он к Николаю, – с пистолетов или с автоматов?

– Я думаю, что лучше начать с того, что попроще, – ответил Николай. – А вы, Дмитрий, смотрите и вспоминайте, чему вас учили на военной кафедре, – бывший десантник подмигнул правым глазом ротмистру. Левый у Сергеева-младшего был странно неподвижен и холоден, как стекло.

Ну, а дальше началось такое, что Соколов даже представить себе не мог. Николай стрелял почти не целясь. Оружие будущего не требовало перезарядки после каждого выстрела, и огонь велся непрерывно. Потом все пошли к мишени, которая находилась в шагах тридцати от стрелка. На белом квадрате был изображен человек, похожий на злодея, стреляющего из пистолета. Пули Николая попали точно в голову нарисованного стрелка. А на второй мишени, представлявшей собой концентрические круги, все пули оказались в самом центре. Причем отверстия в мишени изображали букву «С». – Это в честь нашего гостя, – галантно пояснил Николай.

Потом стрельба велась из короткоствольного карабина с кривым контейнером для патронов внизу – Николай почему-то назвал этот карабин женским именем «Ксюша», – и из такого же карабина, только поменьше, с большой трубкой, навинченной на ствол. Назывался он так же странно – «Кедр».