Большая книга приключений охотников за тайнами - Анастасия Дробина

– Чаем лучше, – хмуро ответил Ромка. – От кофе пятна могут остаться.

Юрка взглянул на брата, потом почему-то на Белку и усмехнулся.

– Мы вообще-то на майских праздниках все сделать собирались. Москва пустая стоит, в музеях никого. А в среду вечером вообще только одна экскурсия бывает. И до самого концерта она вся на нижнем этаже, вместе со всеми бабульками. Получается, почти полчаса верхние залы пустые стоят. Что хочешь снимай и уноси.

– То есть прямо средь бела дня вы собирались спереть картину?! – поразился Шампоровский. – Ну и наглость у вас, юноша! На что вы рассчитывали?

– Я все правильно рассчитывал, – сквозь зубы сказал Ваганов. – Ночью мы точно спалились бы! Вы попробуйте сигнализацию в потемках отсоединить! И картину снять без шума! А свет включать опасно, с улицы было бы видно! Там все-таки центр, куча народу по ресторанам на Полянке ходит! Увидел бы кто-нибудь – и ментам позвонил!

– Здраво, – коротко заметил генерал Полторецкий. – А прибор ночного видения ты не думал использовать?

– Думал. Но они бешеных денег стоят. У нас их не было.

– А как вы собирались отключать сигнализацию?

– Там ничего особенного нет, – пожал плечами Юрка. – Я же электротехничку заканчивал. Я собирался перед закрытием отключить местную сигналку – ту, которая прямо у картины. В принципе, риска никакого. Если бы кто вошел – я сказал бы, что просто проводку проверяю.

– Но ведь после закрытия охрана обязана проверить, вся ли сигнализация включена!

– …а охрана – это я и Колька Андропуло! Но он, ленивый черт, всегда только первый этаж проверял, а на верхний я один поднимался… Короче, все бы еще на майских получилось. Только вот она нам дело сорвала. – Юрка, невесело улыбнувшись, кивнул на Белку.

– Я?.. – Та невольно придвинулась ближе к старшей сестре. – Но я же ничего не знала! И не видела! Я просто играть пришла… вместо Сони…

– На пятнадцать минут раньше! – хмыкнул Ваганов. – Блин, а у нас такой хороший расчет был… Когда ты влетела, я уже почти сигналку снял! А Ромка в соседнем зале, через который все входят, на шухере стоял… вернее, сидел. С карандашами своими. Типа, студент из художки, копирует, ничего такого…

– И тут она, – впервые за вечер открыл рот Ромка. – В белом платье. С красными кораллами. И – сразу за пианино!

Зеленые глаза парня в упор посмотрели на Белку, и у нее по спине побежали мурашки.

– Это заколка была… – пробормотала она. – Никакие не кораллы…

Ромка отвернулся. Старший брат молча похлопал его по спине.

Воровать Ромка Ваганов боялся до смерти. Но отказать брату в помощи ему и в голову не приходило. Впрочем, делать копию известного портрета было несложно и даже интересно: получится ли. Вышло совсем неплохо, Ромка сумел сделать даже несколько вполне приличных копий. Но, отчетливо понимая, что они с Юркой готовят самую обычную кражу, за которую полагается тюремный срок, парень чувствовал себя отвратительно. До последнего дня он надеялся, что старший брат передумает, испугается, музей закроют на реставрацию или нужные деньги появятся откуда-нибудь еще. Но время шло, а ничего не происходило. Юрка, впрочем, уверял, что в случае неудачи возьмет все на себя. Ромка знал, что старший брат говорит правду, – и от этого ему было еще противнее. Но изменить ничего он не мог.

Сначала Юрка собирался все сделать один, но Ромка настоял на своем участии. Тем более что ему нужно было всего лишь посидеть в соседнем зале и проследить, чтобы никто из посетителей не увидел, как брат возится с сигнализацией. По их расчетам, у них было почти полчаса. И половина этого срока уже прошла, когда в пустой зал, где сидел Ромка, внезапно ворвалась… графиня Сарра собственной персоной. В белом платье с декольте, как на портрете. С красными кораллами в волосах.

– Я там чуть концы не отдал, – нехотя сознался Ромка. – Вообще не знал, что делать. В привидение я, конечно, не верил… хотя директор рассказывал, что да, появляется иногда. Но не днем же! А тут – она… Влетает – и сразу к пианино! И начинает играть! Даже по сторонам не смотрит! А Юрка в соседнем зале сигналку крутит! В общем, надо было что-то срочно делать, и я…

И Ромка, преодолев испуг, героически двинулся прямо к «привидению». Но, подойдя, он сразу понял, что это вовсе не призрак, а самая обычная девчонка, ненамного моложе его самого. В бальном платье с открытыми плечами и нелепой красной заколкой в волосах. Невероятно, потрясающе похожая на юную графиню Сарру Толстую, каждая черточка которой была запечатлена у него в памяти. И эта девчонка того гляди заметит, что в соседнем зале происходит что-то подозрительное.

– И поэтому ты… понес всю эту чушь по-французски? – прошептала Белка. В глазах стояли слезы, и она все отодвигалась и отодвигалась от света лампы, чтобы Ромка их не увидел. – И назвал меня графиней? И…

– Глупо, конечно, было, – хмуро сказал Ромка. Его скулы залились густой краской. – Но… ведь сработало же? Ты, по-моему, еще больше меня испугалась.

– Свинья! – взорвалась Соня. – Ей с минуты на минуту надо было играть сложную программу, а ты!..

– Она ее отыграла на ура, – криво усмехнувшись, заверил Ромка. – Там люди сидели и не дышали. Но… Юрку-то она все-таки увидеть успела. Могла бы сообразить что-нибудь… Если бы все вскрылось, то и показания дала бы. В общем, мы в тот день так и не рискнули.

Похищение было отложено на неопределенный срок. И, возможно, портрет графини Сарры Толстой так и не был бы украден. Но две недели спустя рабочие, копающие канаву в переулке, неожиданно повредили кабель электричества. В шесть часов вечера во всем музее погас свет и перестала работать сигнализация. По случайности, именно на эту ночь пришлась Юркина смена. И братья Вагановы решили, что другого такого случая у них не будет.

Ночью Ромка подъехал к музею. Второй охранник, Коля Андропуло, привычно спал на диванчике в подсобке, и парень спокойно вошел через открытую старшим братом дверь служебного хода. Юрка остался в подсобке – на тот случай, если Андропуло вдруг проснется и потребуется его отвлечь. Ромка со свернутой копией портрета под мышкой пошел по пустым темным залам.

Несмотря на уверения брата, что ситуация под контролем и все пройдет отлично, Ромку отчаянно трясло. Дрожали руки, перед глазами все кружилось, и парень не сразу смог вынуть знаменитый портрет графини Сарры из рамы. Заменив картины, он заново закрепил раму, бережно спрятал подлинник Соколова в свою сумку… и, застегивая молнию, неловким движением задел витрину под портретом. Раздался звон, на пол посыпались осколки.

Примчавшийся Юрка сразу понял, что дело плохо. Теперь уже нельзя было скрыть то, что в музее ночью был посторонний. Нужно было как-то выкручиваться. К счастью, соображал Ваганов быстро: выхватив из разбитой витрины первое попавшееся – какую-то фарфоровую чашку, – он сунул ее в руки младшему брату, толкнул створку окна и велел бежать что есть силы. Ромка был слишком испуган, чтобы возражать, и послушался. Когда его шаги стихли в ночном переулке, Юрка заорал: «Стой, стрелять буду!» – разбудил напарника, и они, как было положено по инструкции, вызвали полицию.