Королевство крестоносцев - Джошуа Правер

В контексте этой истории мы можем лучше понять слова анонимного ученика Нахманида, который отражает образ мышления его учителя. Проживая в Акре, он писал незадолго до падения города в 1291 г.: «Пусть никто не подумает, что Мессия появится в нечистой земле; и никто не должен тешить себя иллюзиями, что он появится в Земле Израиля среди язычников». И он делает, вероятно, закономерный вывод, что заселение Обетованной земли евреями – необходимое предварительное условие для пришествия Мессии, и заключает: «Сейчас многие собираются и охотно отправляются в Землю Израиля. И многие верят, что пришествие Искупителя уже близко, когда они видят, под каким тяжким языческим игом живут дети Израиля во многих местах, и наблюдают другие явные знаки, открытые Избранным».

Из всех институтов Латинского королевства всего лишь несколько претендуют на оригинальность. Королевство опиралось на европейский опыт и редко решалось на инновации, если только к тому не вынуждали местные обстоятельства. Врожденная привычка следовать обычаям родной страны почти что исключала введение любых новшеств. Не было недостатка в талантливых людях и представлявшихся возможностях, но общественный и интеллектуальный климат общества крестоносцев подавлял все новое и оригинальное.

Было два основных исключения из этого общего правила, и в обоих случаях крестоносцы давали свободу своей творческой фантазии. Это касалось духовно-рыцарских орденов и военного искусства наряду с фортификацией. Тот факт, что рыцари нашли в этих двух областях возможности для инноваций, весьма показателен. В религиозном рыцарстве крестоносцы нашли свой идеал, на что повлияла идеология движения крестоносцев. В создании оборонительных сооружений проявилась способность к решению насущнейшей проблемы – физического выживания. В первом случае шла речь об узаконенной идеологии, во втором – о практическом уроке для правящего королевством меньшинства в условиях перманентной войны, или, иначе говоря, в условиях постоянной осады внутри страны и извне.

Первым духовно-рыцарским орденом в Святой земле был орден иоаннитов. Дата основания не имеет большого значения, когда на первое место выходит идеология и организация. Первоначально орден Святого Иоанна посвятил себя заботе о больных и нуждавшихся паломниках. Тем самым он играл важную роль в жизни королевства на первоначальном этапе его существования. Однако это не было новым явлением, потому что подобные учреждения существовали на всех путях пилигримов в Европе за сотни лет до того. Но даже на этом этапе конгрегация Святого Иоанна в Иерусалиме отличалась, и не случайно, от подобных ей европейских институтов. Занятие благотворительностью для представителей класса наследственных правителей и воинов в ее самом уничижительном виде – ухода за больными – было явлением необычным. Несмотря на то что благотворительность была частью кодекса христианской этики и обязанность заниматься ею лежала на богатых и представителях власти, подобные библейские чувства никогда не находили своего выражения в деятельности аристократических институтов. Благотворительность в представлении богатых заключалась в раздаче милостыни среди нуждающихся. Совершенно иной точки зрения придерживалась небольшая группа рыцарей, которая сплотилась вокруг монаха Петра Жерара почти сразу же после завоевания крестоносцами Иерусалима. Они провозгласили благотворительность в качестве своей основной задачи и обязанности. Таким образом, рыцари начали заниматься делами, относившимися прежде исключительно к сфере монашества и церкви.

Бесполезно рассуждать, как подобная деятельность повлияла бы на средневековые общественные отношения и о ее влиянии на Святую землю и европейское дворянство. Естественная эволюция первоначальной идеологии госпитальеров прервалась, когда сошло со сцены их первое поколение. Новое объединение рыцарей заложило основание ордена Храма. Храмовники создали новую идеологию. Ее небывалая сила и притягательность вынудили рыцарей старого ордена признать ее, в то время как они продолжали следовать своим изначальным идеалам. В результате орден Святого Иоанна воплотил в своем уставе два различных и не связанных между собой основополагающих принципа: занятие делами благотворительности и новую монашескую идеологию. Со временем проявилась их несовместимость, и произошло разделение выполняемых рыцарями обязанностей, что повлекло за собой появление в ордене социальных различий. Забота о больных осталась обязанностью ордена. Но в повседневной жизни – хотя это позднее и нашло отражение в уставе – перед братьями по оружию, имевшими благородное происхождение, стали ставиться исключительно военные цели.

Новая идеология тамплиеров (сформулированная к 1128 г.) объединила в себе два идеала средневекового общества – рыцарство и монашество. Сложилась община воинов-монахов со своим уставом, что стало новым феноменом в европейской истории, но было характерным и для других культур.

Тысячелетняя христианская традиция принципиально противостояла войне и кровопролитию, хотя и вынуждена была иногда уступать реалиям жизни и человеческой природе. Нравственные доктрины, провозглашаемые церковью, вряд ли могли изменить общество. Тем не менее не следует преуменьшать их влияние. Воин жил с чувством вины, но класс воинов был необходим для существования и стабильности общества, и он не мог обойтись без моральной оценки его деятельности со стороны христианского духовенства. Отсюда идет покаянная практика, когда рыцари исповедуются на смертном одре и принимают монашеские обеты и им преподается перед смертью причастие. Именно в крестовых походах наиболее явственно проявился моральный аспект в отношении к классу воинов. Идея военного ордена получила свою легитимацию.

Санкционированные церковью крестовые походы и приносимая крестоносцами клятва являлись выражением компромисса с традиционным церковным учением. Церковь узаконила военную профессию исходя из ее целей. Класс воинов теперь получил оправдание перед Богом и обществом. Им были переданы законные социальные функции в обществе, управляемым Божьей волей, и они стали орденом (ordo).

В Средневековье словом ordo называли не только организацию или корпорацию, поскольку в нем содержалась идея социального и общественного порядка. Люди, которые принадлежали к ордену, не только следовали предначертаниям своей судьбы, но занимали определенное место в христианском государстве. Воины как класс представляли теперь орден и имели свои обязанности (officium). Эта идея проводится в кратком вступлении к первому уставу Храма. Рыцарство, говорится в нем, отступило от своих целей. «Оно презрело любовь к справедливости, что является его обязанностью, и не делает того, что ему предначертано, то есть защищать бедняков, вдов и сирот и церковь, но вместо этого соревнуется в насилии, грабежах и убийствах». Первой целью нового института было восстановить первоначальную чистоту рыцарского ордена. Храмовники заявили, что в военных орденах «рыцарство расцвело и воскресло к новой жизни», и они обращаются к тем, «кто ведет жизнь «секулярного рыцарства», для которого Иисус Христос не является примером, и которые преследуют только мирские цели, и призывают последовать за теми, кого Господь по своей неизреченной милости избрал из гибнущего стада и поставил на защиту святой церкви». Идеал «чистого» рыцарства со временем потускнел, и тамплиеры были настроены восстановить его первоначальную чистоту.