Сталинградская Богородица - Валерий Шамбаров

Под Великими Луками оборонялись две неприятельские дивизии. Но 24 ноября началось наступление, и командование группы армий «Центр» немедленно перебросило сюда еще восемь! Пришлось и Сталину, Жукову, Коневу наращивать силы, вводить новые контингенты. Все-таки удалось повторить сценарий Сталинграда, хотя и в меньших масштабах. Великие Луки взяли в кольцо. Попытки разомкнуть осаду были отражены. Но части, засевшие в городе, дрались с крайним упорством. Гитлер даже пообещал переименовать Великие Луки в Зассенштадт – в честь коменданта, подполковника фон Засса, возглавившего оборону. Только через полтора месяца жестоких боев сопротивление сломили, остатки гарнизона капитулировали.

Но на Ржевско-Вяземском выступе третье сражение оказалось таким же неудачным, как два предыдущих. Наложился тот самый стратегический ход разведки. Ни рядовые солдаты, ни офицеры, ни сам Жуков не подозревали, что свои же спецслужбы фактически выдали планы врагу [54]! Неприятели ожидали на этом участке главный удар русских, изготовились, направили сюда 5 свежих дивизий – 4 танковых и 1 моторизованную. Бойцы Западного фронта падали в снег на подступах к сожженным лесным деревушкам, обвисали на линиях колючей проволоки, но прорвать оборону вообще не смогли. Калининский фронт сумел вклиниться в неприятельские позиции через замерзшие болота, пустил в пробитую брешь механизированный корпус. Но германские танковые дивизии караулили прорыв и отрезали его. Пришлось контратаками вызволять мехкорпус из окружения.

15 декабря Жуков прекратил наступление. Однако теперь разохотились немцы! Полезли отбивать несколько утраченных городков и деревенек. Прекратили, когда измочалили друг друга. Советские потери составили 70 тыс. погибших и пленных, вдвое больше раненых и больных. Грустно было. Гибло, уныло. Победы были не здесь, а на юге, на Волге и Дону. Но оплачивали их кровью и здесь тоже. Под Великими Луками, под Ржевом. 72 дивизии группы армий «Центр» так и остались на месте! Не подкрепили своих товарищей, рвавшихся на Сталинград и Кавказ. А для отражения русского наступления сюда еще и добавили этакую силищу! 800 танков! Ох, как пригодились бы они Манштейну…

Верхушка японских политиков в общем-то понимала, что одними лишь собственными силами господствовать над всей Азией будет проблематично. Появился лозунг «Азиатской сферы взаимного процветания». Этакого братства азиатских народов. Руководить братством, конечно, предстояло Японии – она выставляла себя освободительницей от белых колонизаторов. Правда, сами же японцы рушили эти пропагандистские схемы. В Китае, Малайе, на Филиппинах отметились такими зверствами, что поверить в освободительную миссию было трудновато. Никак не увязывалось с «взаимным процветанием» и повальное ограбление подвластных стран. Люди чесали в головах и соображали: под белыми жилось все-таки полегче, чем под желтыми. Но там, куда японцы еще не дошли, многие люди и впрямь верили, что Токио поможет им освободиться.

Основой Британской империи оставалась Индия – отсюда англичане черпали значительную долю своих богатств и ресурсов. Хотя самим индусам жилось совсем не сладко. С началом войны подати, и без того высокие, выросли, для снабжения метрополии широким потоком вывозились сырье и продовольствие. Мужчин призывного возраста забирали в армию, за время войны через британские вооруженные силы прошло 2,4 млн индусов. Сражались они хорошо. Но активисты освободительного движения полагали, что ситуацией надо воспользоваться для облегчения положения народа и обретения независимости.

Относительно методов мнения резко разделились. Руководство партии Индийский национальный конгресс не теряло надежды, что с Англией можно договориться. Она нуждается в поддержке, и индусы готовы постараться. Но пускай и англичане проявят ответную благодарность. Например, предоставят права самоуправляемого доминиона, как Южной Африке или Австралии. Другая политическая группировка, которую возглавлял Субхас Чандра Бос, в добровольные уступки англичан не верила. Считала, что независимость можно обрести только при разгроме Британской империи.

Бос порвал с Индийским национальным конгрессом, жил в эмиграции и заключил союз с японцами. Его признали главой «правительства». Из индусов, попавших в плен, в Сингапуре началось формирование «Индийской национальной армии». Бос ездил и в Германию. Связи с Индией очень заинтересовали самого Гитлера, Гиммлера, нацистских оккультистов и геополитиков. В Берлине открылось представительство «независимой Индии». А сам Бос вступил в СС. Тех индусов, которые в африканских боях угодили в германский или итальянский плен, тоже начали вербовать в «национальные» войска, Индийский легион СС.

Между тем японские соединения, поколотив англичан в Бирме, выходили к границам самой Индии. В нее хлынули отступающие воинские части, беженцы. Колониальные власти пребывали в раздрае и панике. Объявляли внеочередные мобилизации. Оборудовались полосы укреплений, строились аэродромы, прокладывались дороги. Для этого насильно собирали всех окрестных крестьян. Никакой оплаты не предусматривалось, даже покормить не удосуживались. Зато с населения трясли дополнительные поборы на оборону. Росли цены. Обстановка накалялась.

Руководители Индийского национального конгресса – Махатма Ганди, Джавахарлал Неру и др. – вступили в переговоры с британским колониальным правительством [33]. Пытались в угрожающей ситуации выторговать гарантии создания индийского государства. Однако надежды найти взаимопонимание оказались тщетными. Инструкции из Лондона поступали однозначные, и любые формы уступок отвергались. Англичане отделывались расплывчатыми обещаниями всего лишь «рассмотреть» вопрос о статусе Индии – где-нибудь потом, в неопределенном послевоенном будущем. К чему приведет подобное «рассмотрение», было заранее ясно.

8 августа 1942 г. Ганди и его соратники прервали переговоры. Призвали людей к общенародным акциям гражданского неповиновения (Ганди проповедовал непротивление злу насилием). К англичанам обратились с требованием: «Оставьте Индию!» Колонизаторы отреагировали жестко. 9 августа вся верхушка Индийского национального конгресса была арестована. Но это стало детонатором взрыва. По Индии забурлили митинги, манифестации. Рабочие бастовали. А насилие, в отличие от Ганди, отрицали далеко не все. Поджигались полицейские участки, отделения почты и другие государственные учреждения. Шли в ход самодельные бомбы. Рубились столбы линий связи, электропередач. Крестьяне кирками и лопатами разбирали полотно железных дорог.

Но англичане никогда не церемонились с мятежниками. Если в боях с японцами их войска проявили себя слишком бледненько, то безоружные толпы громили очень лихо. По официальным докладам, воинские части 538 раз применяли оружие по скоплениям народа. Убитых насчитали 1028 человек, раненых – 3200. Это, опять же, по официальным докладам, прозвучавшим в Лондоне. Сколько людей на самом деле попали под пули или удары сабель, были потом впопыхах закопаны на пустырях, никто не знает. Полиция развернула облавы и аресты оппозиции. Было разгромлено 143 региональных отделения Индийского национального конгресса. Захватывали стачечные, забастовочные, крестьянские комитеты. Общее число арестованных перевалило за 60 тыс. 43 человека расстреляли по обвинениям в измене. Остальным суды щедро распределяли различные сроки каторжных работ, тюремного заключения. С сентября волнения пошли на спад.