Сталинградская Богородица - Валерий Шамбаров

План операции «Уран» предусматривал сразу же, без перерыва, расчленить окруженную группировку врага, уничтожить ее, и после этого «Уран» переходил в другую операцию, «Сатурн». Армии Донского и Сталинградского фронтов поворачивали на запад, в огромную брешь, открывшуюся в германских боевых порядках. Должны были рвануться на Ростов, и попадала в окружение вся вражеская группа армий «А» на Кавказе! Однако для конкретной обстановки конца 1942 г. подобные замыслы оказались слишком дерзкими. В армии Паулюса удержались полный порядок и дисциплина. Она оттянулась к городу, замкнув оборону по курганам и балкам. Попытки с ходу прорезать неприятельскую территорию нарвались на шквалы огня и контратаки. Впоследствии открылось, что советская разведка и командование ошиблись в оценке численности противника. Полагали, что окружили 85–90 тыс., а их было втрое больше.

Ставка скорректировала задачи. Ликвидация группировки Паулюса возлагалась на Донской фронт Рокоссовского. Ему передавались 62-я армия Чуйкова и другие войска, которые непосредственно участвовали в окружении. Остальным армиям Сталинградского фронта вместе с Воронежским и Юго-Западным предписывалось действовать в рамках операции «Сатурн», развивать наступление на запад. Фронт отодвинется подальше – глядишь, у Паулюса поубавится желания сопротивляться.

Но и германское руководство уже предпринимало экстренные меры. Геринг заверил Гитлера, что для снабжения окруженных он наладит такой же удобный «воздушный мост», как для Демянского котла, опыт был уже отработан. А для спасения Паулюса создавалась группа армий «Дон» Манштейна. Ему передавались 4-я танковая армия Гота, две румынских армии и все прочие силы, которые удалось стянуть на этот участок. Набралось 30 дивизий. Еще 8 свеженьких дивизий, в том числе 4 танковых, были высланы к Манштейну из Германии и Западной Европы. Но он понимал – спрятать в зимних степях такую массу войск невозможно. Русские уже догадываются о его намерениях. Если потерять время, то и они успеют подготовить серьезный отпор.

Манштейн решил ударить имеющимися войсками. Для начала их должно было хватить, а остальные догонят, нарастят усилия. Румынами он прикрыл фланги, а лучшие дивизии выдвинул на участок 51-й советской армии. В предшествующих боях она поредела, в ней оставалось 34 тыс. солдат и 77 танков. Утром 12 декабря на нее вдруг двинулись 500 танков. За ними разворачивались к бою 76 тыс. германских солдат. 51-я вступила в неравный бой. Погибала, пятилась. Артиллеристы и пехотинцы заливали снег своей кровью, силясь хотя бы задержать врага.

Но к этому времени уже выяснилось, что в Сталинграде заперто гораздо больше вражеских сил, чем считалось изначально. Чтобы добить их, Донскому фронту была выделена 2-я гвардейская армия Малиновского. Она формировалась под Тамбовом, и как раз сейчас три полнокровных корпуса, два стрелковых и механизированный, находились по дороге к Сталинграду. На фронте находился начальник Генштаба Василевский, он предложил перенацелить 2-ю гвардейскую против Манштейна. Взвесив все «за» и «против», Сталин согласился [18].

Кроме того, были внесены поправки в планы операции «Сатурн». Воронежскому и Юго-Западному фронтам наметили наступать не на Ростов, а поближе – прорвав оборону, повернуть в тылы группировки Манштейна. 16 декабря шквалы артподготовки перетряхнули позиции итальянской 8-й армии, румын, германской оперативной группы «Холлидт». Советские армии по льду устремились через Дон, заняли плацдармы на правом берегу. Манштейн догадался, что его пытаются отвлечь от Сталинграда, но не поддался. Останавливать и раздергивать свою основную группировку не стал. Она добивала остатки 51-й армии, раздавила и отбросила несколько советских дивизий, наскоро переброшенных ей наперерез. Казалось, что путь к Сталинграду открылся.

Однако на степных полустанках уже разгружалась 2-я гвардейская армия. Когда Малиновский получил новый приказ, остановить Манштейна, у него из 165 железнодорожных составов прибыло на место лишь 60, две стрелковых дивизии. Но им сразу приказали выступать навстречу врагу, занять оборону по речке Мышкове. Колонны солдат торопились по морозным степям, рыли окопы, долбили окаменевшую землю. Немецкая авиация заметила появившиеся в снегах цепочки траншей. Налетела, обрабатывая бомбами. 20 декабря показались танки. До расположения Паулюса им оставалось 30–35 км. Можно было проскочить за пару часов… Не проскочили.

Немцы таранили страшно, упорно. Две дивизии, вставшие на острие вражеских атак, потеряли больше половины личного состава. Но подступы к окопам устилали неприятельские трупы, все обширное поле прекратилось в кладбище танков. За два дня побоища противник совсем выдохся. А в это же время в тылах разворачивались остальные силы 2-й гвардейской армии, механизированный корпус. Ставка придала Малиновскому еще два мехкорпуса, и 24 декабря вперед двинулись наши войска. Теперь уже Манштейн пробовал зацепиться в обороне – уж слишком близко он был от цели, слишком жалко отказываться.

Но развивалось наступление и с севера, на которое Манштейн не счел нужным отреагировать. Воронежский фронт за несколько дней вдребезги расколотил 8-ю итальянскую армию. Она превратилась в беспорядочные толпы, бежала, бросая оружие и замерзая в донских степях. Наши части углубились на сотню километров, вышли к Миллерово. 24-й танковый корпус генерала Баданова вырвался вперед и под Тацинской захватил огромный аэродром – на летном поле и стоянках насчитали 300 самолетов. Тех самых самолетов, которые обеспечивали снабжение армии Паулюса!

Как уже отмечалось, к Манштейну тоже прибывали свежие дивизии из резерва, 4 танковых и 4 пехотных. Но их пришлось повернуть не на усиление основной группировки, не на Мышкову, а навстречу Воронежскому фронту, затыкать возникшую дыру Эти дивизии нанесли контрудар, отрезали от своих корпус Баданова. Но он сумел дозаправиться на вражеском аэродроме – вместо дизельного топлива танкисты смешали с машинным маслом авиационный бензин. Трофейные самолеты сожгли и вырвались назад. А ударное ядро Манштейна, застрявшее на Мышкове, мехкорпуса Малиновского обходили справа и слева, оно еле выбралось. Недосчиталось больше половины личного состава, потеряло все танки и артиллерию. Попытка выручить армию Паулюса была похоронена.

Других резервов у Германии в самый нужный момент не оказалось. Впрочем, это было неслучайно. Советская Ставка специально позаботилась отвлечь противника, запланировала для этого две операции. 3-я ударная армия Калининского фронта должна была взять Великие Луки. А главным силам Калининского и Западного фронтов предписывалось повторить наступление на Ржевско-Вяземский выступ. Для руководства этими операциями из-под Сталинграда отозвали Жукова. Но даже Жуков, первый заместитель Верховного главнокомандующего, не знал, что военные замыслы были переплетены со сверхсекретной игрой спецслужб.

Лишь в конце XX века эту тайну открыл в своих мемуарах руководитель советской разведки П. И. Судоплатов. Гитлеровской СД подсунули группу офицеров, якобы из Генштаба, изобразив их тайными оппозиционерами. Кроме того, удалось перевербовать нескольких арестованных германских агентов. По различным каналам, как бы независимо друг от друга, немцев принялись убеждать – русские готовят решающий контрудар не на юге, а на центральном участке, под Ржевом и Вязьмой. Была допущена и утечка информации о назначении Жукова. Гитлеровские генералы отлично понимали, что Жукова всегда ставят на главные направления. Поверили [124, 125]…