Рождение Империи. Преемник магистра - Алексей Балахнин

– Вот. Какой же ярл без своего правящего места! – улыбнувшись, сказал он.

– Спасибо, – ответил Олаф и обнял старика.

Воин аккуратно сел, привыкая к новому месту и вдыхая свежий аромат сосны. Он не сразу заметил, что все до сих пор молча смотрят на него, не отводя взглядов. Воин, смутившись, снова встал и собрался с мыслями.

– Пока не время сидеть на месте. У нас еще много работы. Клан возрождается, и теперь нам нужна рабочая сила, то есть рабы. Нам нужны запасы на зиму, нужны кузница и опытный кузнец, мастера по дереву и строители драккаров. Засеянные поля и скот. Не стоит забывать, что, несмотря на прошедшие годы, темная магия не до конца покинула остров, и теперь нам нужна защита не только от неушедших в Вальгаллу, но и от темных духов. Нам нужна помощь волхва и его обереги. Я вижу лишь единственный способ достичь всех вышеперечисленных целей. Близится лето, и пора нам заняться тем, чем должны заниматься все воины севера, – набегом!

И тут люд взорвался одобрительным гулом голосов. Нетерпеливые повскакивали с мест, обнажая клинки и выкрикивая победные кличи, кто-то просто сжимал рукоять топора и довольно рычал, но в основном народ радостно славил нового ярла.

– Мы уже достаточно засиделись без дела, а наши клинки и топоры соскучились по крови. Пора нам вернуть величие клана, а как это еще лучше сделать, нежели славным походом! – перекрикивая свой народ, вторил им Олаф.

И снова восторженные крики и скандирование имени клана. Ярл дождался, когда ор достаточно утихнет, чтобы продолжить.

– Все прекрасно понимают, что для полноценного похода у нас мало воинов, поэтому вскоре я с доверенными лицами отправлюсь на соседний остров к ярлу Торду. Я буду просить его взять нас с собой в набег, а по окончании похода буду настаивать на признании меня ярлом и равным себе, – уже более спокойно продолжил Олаф.

– Хевдингом, а также своим советником и правой рукой назначаю Гудреда. Более подробно наши планы я хотел бы обсудить со старшими завтра, а теперь предлагаю всем хорошенько выпить и поблагодарить богов за сегодняшний праздник.

Не в силах перекричать вновь начавшийся гомон, молодой ярл наклонился к седому товарищу.

– Завтра утром собери всех воинов на совет, – на ухо сказал Олаф Гудреду.

– Олаф, мальчик мой, посмотри на своих людей. – Седой воин жестом предложил охватить всех присутствующих взглядом. – Сегодня вряд ли хоть кто-то останется трезв. Ты же видишь, как народу не хватало праздника все эти годы.

Олаф проследил взором за жестом товарища и огляделся. Северяне обнимались, поднимали кубки и пили, восхваляя богов, новоиспеченного ярла и клан Вебьернов. Кто-то, уже изрядно опробовав бражку, запел походную песню. Тут же ее подхватили соседи. Олаф согласно кивнул и улыбнулся в ответ.

– Так и быть, соберешь совет ближе к вечеру, – хлопнув по плечу наставника, сказал Олаф. – Раньше я не замечал от тебя такой заботы о ближних.

– А я и не о них забочусь, а о себе. Я же говорил, брага у меня забористая. – С этими словами Гудред откупорил свой бочонок.

Несмотря на туман, рулевой уверенно лавировал среди торчащих из воды скал. Белая как молоко стена густого тумана могла бы стать серьезной проблемой в ориентации на воде, но не для него. Опытный моряк и воин уже не раз плавал в этих водах и знал их как свои пять пальцев. Еще когда клан Вебьернов был силен, ярл с воинами часто посещали соседей, чтобы торговать и организовывать совместные набеги.

– Вижу, Эвар не потерял сноровку и легко находит путь в тумане.

Олаф подошел к Гудреду, который расположился на носу их драккара, и присел рядом, укутавшись в волчьи шкуры.

– Это у него от рождения. Недаром он больше всего молится Ньорду[5].

– Все равно поразительно. Туман хоть глаз выколи, вокруг тишина, лишь слышны волны, бьющиеся о борт, а Эвар точно правит, обходя все скалы и рифы.

– Только ему не говори, а то зазнается, – усмехнулся Гудред. – Но вообще ты прав. Чужак, который вздумает вторгнуться на наши острова, и мили не проплывет, как окажется поражен одним из многочисленных черных клыков. Когда-то все наши пять малых островов и Сиградд[6] были одним большим островом. В центре него высилась, как и сейчас, огромная гора, и на ее вершине была кузница Одина, где он выковал молот Тора. Мощь творимой магии была настолько сильна, что остров раскололся, гора извергала огонь, а в ее вершину били молнии.

Олаф взглянул на старика с укором.

– Я, как и любой ребенок севера, знаю эту легенду. Великий Один создал могущественное оружие своему сыну, но при этом уничтожил половину деревень и живущих у подножия горы людей, заставив их бежать в страхе и разделив наш общий остров на пять поменьше…

– И превратив их тем самым в крепость, – закончил за друга Гудред. – Острые скалы, торчащие из воды вокруг островов, это Одд[7], крушащий корабли врага. Четыре острова – это стены крепости, Вальгард, авангард, встречающий врага. И сам Сиградд – Скьелд[8], за которым укроются выжившие для решающей битвы.

– Никогда не думал об этом с такой стороны, – задумчиво произнес Олаф.

– Вот и обдумай это на досуге, была ли это кара Одина или его дар, ну а пока соберись – мы уже почти на месте.

Олаф не заметил, как туман стал редеть и по обе стороны от драккара темной стеной возникли высокие скалы. Эвар дал команду, и северяне втащили весла внутрь корабля. Никто не спешил отдыхать, и мозолистые руки тут же легли на рукояти мечей и древки топоров.

К сожалению, Олаф никогда не встречался с ярлом Тордом, но с ним знаком Гудред, на что и был расчет. По крайней мере, они не будут просто чужаками, приплывшими неизвестно откуда и неизвестно с какой целью. Тем не менее напряжение отражалось на лицах воинов.

Драккар замедлил ход, начал разворот и пошел боком. Неожиданно из тумана появился скалистый берег с деревянным причалом, вдоль которого стояли чужие корабли. Драккар шел медленно, лишь на одном парусе, проплывая мимо смотровых вышек, чтобы стрелки клана Хольми могли рассмотреть гостей. Все воины по команде Олафа встали, показывая себя дозорным. Стрелять по ним из луков не стали и пропустили дальше. Хоть Олаф и не видел ни одного лучника, но предупредительный сигнал рога дал понять, что их заметили.

Так, не спеша, судно подплыло к причалу, на котором уже собрались воины, предусмотрительно разогнав всех рыбаков. Два десятка хорошо вооруженных северян, а за их спинами еще около десятка лучников наготове. Как только драккар причалил к деревянному пирсу, Олаф легко спрыгнул на бревенчатый настил и медленно направился к встречающим. Рядом уже шагал Гудред. Шкуры, укрывающие их плечи, остались на борту, демонстрируя, что оружие находится в ножнах. Не дойдя пары метров, гости остановились. Им навстречу вышел молодой воин, не старше двадцати пяти зим, но уже со шрамом над правым ухом. Черноволосый, с кривым, не раз сломанным носом и щетиной. Он был ростом чуть ниже Олафа, но уже с цепким властным взглядом. Взор молодого вождя на секунду зацепился за красные полосы на щеке встречающего их воина. Он узнал эти знаки, это засохшая кровь, символ берсерков. За спиной воина стояли еще пятеро с такими же отличительными знаками и взглядами, полными то ли ненависти, то ли бешенства.