Игрушка темного принца - Елена Княжина

Наставница, как всегда, была права. Новости последнего часа вытрясли из меня остатки сил и эмоций. Кутаясь в апатию, я еще немного погладила Джильберту и отправилась на кушетку. И, без всякой «Сомнии», отключилась.

***

Очнулась я только к ужину следующего дня. Чужие воспоминания не беспокоили, словно уставшему организму удалось отвоевать право на ночь без сновидений. И я им с ажиотажем воспользовалась.

Я решила включить мудрость, последовать совету Мари и перестать игнорировать свое самочувствие. Выпила все предложенные эликсиры и травяные сборы, сходила в душ, хорошенько потерла мочалкой покрытую розовыми рубцами кожу. Они не спешили бледнеть, но я ни на секунду не сомневалась в наставнице и ее фирменных рецептах. Раз сказала, что через неделю пройдут, значит, так и будет.

Больничные сорочки мне порядком поднадоели, и я, порывшись в своем шкафчике, с радостью обнаружила там запасной набор нормальной, человеческой одежды. От нижней сорочки и чулок до чистенькой блузки и плотной серой юбки. В таком наряде сразу хотелось жить. Куда-то бежать, кого-то спасать. Словом, действовать, а не «лежать сложа руки». Мне, как и Карпову, это было не по нраву.

16.2

Я покрутилась перед крошечным зеркалом в душевой – его недавно повесили взамен того, что Дорохов разбил в палате. Причесала упрямую копну, поправила под блузкой медальон Андрея. Защелкнула браслет на запястье, скрыв не слишком симпатичное – зеленое и чешуйчатое – тату.

В кофте, которую я натягивала вчера поверх дурацкой голубой ночнушки, обнаружился плотный бумажный ком. Вторая часть послания – письмо от самого Кесслера! Арчи не дал мне его дочитать, отправив готовиться к экскурсии.

Я быстро пробежала глазами знакомый текст – о том, что Фридриху было поручено мне кое-что передать и как он искал возможность со мной связаться…

«…Кроме того, я, кажется, нашел способ обойти клятву на крови и могу многое вам поведать о планах арканов. Они касаются вас, мисс Дэлориан. В скором времени я передам эту информацию и вашему профессору – нахальный ламбикур сказал, что вы обучаетесь в Академии.

Андрей Карпов – мой давний друг, и вы можете всецело ему доверять, несмотря на мерзкий характер. И все-таки я бы хотел встретиться лично. Потому что считаю, что вы должны знать о своей тайне и предназначении. О сути ритуала и его возможных последствиях для мироздания в целом и магического сообщества в частности.

Вы можете прилететь вместе с профессором, я буду рад познакомиться с девочкой, которую опекал мой отец. Обратитесь к нему, покажите письмо! Мне он не откажет.

Но если вдруг Андрей заупрямится (не обессудьте, у него чертовски скверный нрав) – воспользуйтесь привязкой телепорта, которую найдете в конце записки. У меня сохранились дневники отца, уверен, вам будет интересно их полистать. Они дороги мне как память, и я не могу передать вам их насовсем. Там много воспоминаний об их молодости и дружбе. Только будьте очень осторожны, если решитесь отправиться самостоятельно.

С надеждой на встречу, Фридрих К.»

Я несколько раз перечитала записку и в сомнениях уселась на кушетку. Мой отец доверял этому Адалвалфу так же, как Андрей – младшему Кесслеру. И логика, и интуиция твердили в один голос, что, значит, и я могу. Почерк на открытке точно принадлежал папе, а телепорт привел меня «домой»… Пока никаких подвохов не обнаружилось.

Карпова рядом не было, да и я почти уверена, что он не согласился бы отвести меня к Кесслеру. Это ведь опасно, и за домом двойного агента могут следить, но…

Тревожное чувство скреблось в груди. Словно я не на кровати должна была сейчас сидеть, а находиться совсем в другом месте. Будто должна была что-то предотвратить. Что-то страшное…

Дурное предчувствие не прошло и после ужина, который Мари принесла на подносе из трапезного зала и поставила на тумбу. Наоборот, в информационном «коконе тишины», в который меня закутали, оно разрослось сильнее. От крестного новостей не было, от Демона – и подавно. Спустя час я совершенно издергалась.

Времени было около семи. Весенний вечер подернулся сумерками. Погода за открытым окном помрачнела, под стать настроению. В воздухе запахло намечающейся грозой и тревогой.

Я покрутила на запястье браслет: кожу под ним начало покалывать. Он опять отказался расстегиваться и сильнее засиял синими камнями. Пытался меня к чему-то подтолкнуть. Кричал, что вот-вот случится что-то непоправимое. И только я могу это остановить. Но что именно?

Раненая Джи-Джи, вся перемотанная и перевязанная, без чувств валялась на кушетке. Арчи так и не прилетел, и мне категорически не нравилось происходящее. Предвкушение беды затапливало изнутри. Еще немного, и катастрофа станет необратимой.

Глаза снова упали на записку от Кесслера, и рука сама потянулась к жезлу. Не уверена, что это я ткнула в телепортирующий штамп. Чувство было, что меня кто-то подтолкнул. Но это было уже неважно: я снова летела в слепой черноте, затаив дыхание и не представляя, к чьему порогу меня вынесет новый вихрь.

16.3

***

Седое небо многотонным одеялом нависало над головой. Плотные тучи превращали вечер в ночь, лишь изредка открывая проход для последних вялых лучей подслеповатого солнца. Стоило мне глянуть в сторону заката, как светило окончательно растаяло за горизонтом. И пришла всеобъемлющая серость. Где я, тролль меня укуси?

Колени упирались в неказистую деревянную дверь небольшого двухэтажного дома. Порог был усыпан кроваво-красными лепестками, словно меня кто-то ждал. Или не меня? Я потопталась на месте, сделала пару шагов в сторону, заглянула в черное окно первого этажа… Внутри нашлась пустая кухня. Но может, Кесслер прилег отдохнуть? Я робко постучала в стекло.

– Кого ищешь, деточка? – пробормотали сзади на французском, и я обернулась. Старушка в симпатичном зеленом пальто стояла прямо передо мной и растерянно хлопала покрасневшими глазами. – Не понимаешь? Ох… Ну да, ну да… Nach wem suchst du?

Ее ломанного немецкого я совсем не поняла, поэтому тряхнула головой и ответила по-французски:

– Человека по имени Фридрих Кесслер.

– Опоздало ты, дитя… – как-то отчаянно и грустно, словно искренне переживала за нашу несостоявшуюся встречу, заявила женщина. – Ушли они. Иди… Может, еще нагонишь… Вперед до леса и там у столба направо…

– Спасибо! – поблагодарила я на бегу, подхватывая длинную юбку и устремляясь в указанном направлении.

– Если поторопишься, должна догнать! – крикнула вслед старушка.

Поторопиться мне и самой хотелось. Вечер был достаточно прохладным, а плащ я не прихватила. Поэтому, подгоняемая мерзнущими конечностями, летела в сторону указанного перелеска.

Судя по небольшим домикам – кособоким, ветхим, но в то же время аккуратно выкрашенным и обрамленным милыми палисадниками, – я попала в какую-то деревеньку. Может, австрийскую, может, немецкую… Воздух был напитан ароматами цветов, но вскоре его грозился смыть намечающийся дождь. Промокнуть до нитки в незнакомом лесу в мои планы не входило, и я стала перебирать ногами быстрее.