Инквизитор - Сергей Семенов

Края раны на его груди еще не успели сойтись, пузырясь и подрагивая, а он уже вскочил на ноги, выхватывая из-под плаща смахивающий на УЗИ снабженный мощным глушителем автомат «Каштан». Надо же, дархи еще заботятся о тишине! В свете последних событий это казалось странным.

Практически бесшумная и невероятно длинная очередь прорезала воздух, едва ли не чудом минуя стоящих неподалеку людей и почти полностью уходя в стену сарая. У Андрея было всего несколько мгновений, чтобы избежать смертоносного серебра, которым была начинена обойма автомата отступника. Оптимальным выходом было бы испарение пуль, но на термические заклинания подобного уровня были способны даже не все Древние. Что уж говорить об Андрее, едва-едва начавшем активно использовать свою силу. Можно было выставить несложный щит, в конце концов, уплотнить воздух, замедляя тем самым скорость полета пуль. Но отсутствие опыта сказывалось сейчас как нельзя сильно. И сделать что-либо колдун просто не успел.

Должно быть, именно так люди, никогда не ходившие в церковь, обретают веру. Неизвестно, сколько пуль было выпущено в Андрея, но в итоге ни одна не достигла цели! Стена за спиной дарха моментально превратилась в решето. Присутствующие при сражении люди вздрогнули и, сообразив, что по ним ведется огонь из автоматического оружия, залегли, испуганно озираясь. Сам Андрей изумленно замер, еще не веря самому себе и ожидая волны боли, скручивающей сознание тугим узлом и утаскивающей его на дно колодца беспамятства, но ничего не происходило. Растерянно оглядев себя и даже недоверчиво ощупав, Андрей взглянул на не менее растерянного врага, поспешно перезаряжающего обойму, и, едва сдерживая приступ хохота, произнес:

— Ну, ты и… снайпер. — После чего вновь стеганул отступника «Огненной плетью». На сей раз не столь мощной, но зато сплетенной почти мгновенно.

И темный колдун, занятый своим автоматом и совершенно забывший на время о своем магическом даре, не успел отреагировать. Брызги бело-голубого огня с шипением прожгли огромные дыры в одежде дарха, погружаясь в его плоть. Отступник закричал. Его грудь, лицо и все левое плечо украшали теперь несколько десятков аккуратных дымящихся ожогов, проевших тело до костей. Не давая противнику прийти в себя и не жалея энергии, Андрей обрушил на его голову «Могильную плиту». На самом деле он не знал, как называется это заклинание. Просто использовал первое, что подсказали его природные инстинкты прирожденного дарха. А инстинкты подсказывали использовать гравитационные искажения Творения и раздавить противника, как таракана. Давление в несколько тонн буквально вдавило темного колдуна в землю, обещая в прямом смысле слова загнать его под могильную плиту. Затрещали кости, хрустнули позвонки. Выпучив от невероятной боли глаза и при этом не имея возможности выкрикнуть хоть слово — столь сильно было давление — отступник распластался в пыли. Однако сдаваться он не собирался. Очевидно, незнакомец не был силен в боевых заклинаниях, но вот защищаться умел хорошо.

И неожиданно вспыхнувшие над ним нити сиреневого света словно щупальца с легким свистом рассекли пространство, а вместе с ним и заклинание Андрея. Андрей даже не понял, что это было такое. Но что бы то ни было, оно довольно эффективно разрушило «Могильную плиту», позволяя отступнику попытаться вновь вскочить на ноги. Впрочем, последнее было для него уже весьма затруднительно. Примитивное на первый взгляд заклинание Андрея переломало все кости в теле несчастного. Не вставая, дарх попытался создать нечто, сильно напоминающее шаровую молнию, но либо агонизирующее сознание не смогло сформировать полноценного заклинания, либо отнюдь не безграничный лимит Силы отступника наконец оказался исчерпан. Все же солнце заставило его использовать невероятное количество лишней энергии. Случись их схватка ночью или хотя бы в пасмурную погоду, бой длился бы до сих пор. Причем с возможным перевесом в сторону дарха Тьмы. А так… Разгоревшись в раскрытой ладони маленьким солнышком, заклинание лопнуло, словно мыльный пузырь. И больше не вспыхивало вновь.

Не гася пока тихо шипящего в руке пламени «Огненной плети», Андрей осторожно приблизился к врагу. Тот вполне мог притворяться, приготовив ему пару неприятных сюрпризов. Но опасения оказались пустыми. Темный дарх умирал! Действительно умирал! Андрей не ошибся, предположив, что отступник является сошар и не способен, как нефалим, протягивать мгновенные Нити Жизни. На схватку служитель Тьмы истратил всю свою энергию, и сейчас у него не было сил даже на восстановление собственного тела. Как совсем недавно не было сил у Дайланы. А вот в тело Андрея сейчас тоненьким ручейком текла энергия его чарва, неспешно затягивая раны, полученные в схватке.

Сжав кулак, Андрей погасил «Огненную плеть» и осторожно склонился над врагом.

— Подыхаешь? — спокойно осведомился он.

К умирающему врагу у него не было ни грамма жалости. Если бы над ним, умирающим, склонился отступник, он задал бы тот же вопрос. И пускай он служит Тьме, а Андрей встал на сторону Творца, создавшего однажды Свет. Они оба солдаты. Солдаты армий, ведомых в бой лютой ненавистью друг к другу. Перемирий не бывает. Милосердие забыто. Так было всегда. Так всегда будет. И никому этого не изменить.

— Тебе тоже… недолго… осталось, — выдавил из себя колдун, не глядя на Андрея.

— Возможно, даже меньше, чем ты думаешь, — согласился с ним Андрей. — Давай-ка пока проверим, что у тебя в карманах.

Андрей принялся бесцеремонно обыскивать отступника. Улов оказался небогатым, но стоящим. К уже перезаряженному автомату прилагались две наполненные серебром обоймы, что в свете последних событий было очень даже неплохо. С пояса Андрей отцепил меч, из нагрудного кармана извлек почерневшую, покрытую сетью трещин глиняную табличку с начертанным на ее поверхности, почти стертым заковыристым иероглифом. В другом кармане обнаружилась заляпанная кровью бумажка с другим символом, менее сложным, нарисованным простым карандашом.

— Что это? — спросил Андрей, показывая глиняную табличку, которая готова была в любой момент рассыпаться мелкой пылью.

— «Серый щит», — ответил умирающий дарх.

— Вот, значит, как… — «Серый щит». Значит, руна все же была. Лежала спокойно в кармане колдуна, и в нужный момент тот просто активировал ее, как защитный амулет. Довольно удобно. Нужно будет запомнить на будущее, если это будущее ему и этому миру вообще светит.

Андрей рассмотрел почти растаявшие осколки «Серого щита» возле его ног. Теперь они больше походили не на старое зеркало, а на грязный лед, сколупнутый с поверхности придорожной лужи и выброшенный на солнце. Последние обрывки защиты таяли, отводя поглощенную ею энергию в землю. Хитрое заклинание. Руна «Темного щита» заговаривается около суток и забирает у дарха половину его жизненной силы. После этого хорошо заговоренная руна способна разбить заклинание невероятной мощности, даже сплетенное Древним дархом. Чем лучше заговорена руна, тем больше ударов она выдержит, прежде чем выгорит полностью. Но если руна заговорена недостаточно хорошо, сильное заклинание пробивает ее, и понадеявшийся на защиту дарх погибает. Руна «Светлого щита» заговаривается до трех дней и подчас требует вложения в нее сразу нескольких человеческих жизней. Но зато эффект просто невероятный. Она не разбивает заклинание, а отражает его, усиливая и изменяя таким образом, что остановить его уже практически невозможно. Но опять же, если заклинание было достаточно сильным, «Светлый щит» прогорал, и его энергия сжигала владельца руны. Именно поэтому «Светлый щит» был столь непопулярен у молодых дархов. А Древним эти игрушки были ни к чему. Они могли защитить себя и по-другому. А вот руны «Серого щита» были гениальным изобретением. Так же как и «Темный щит», они заговаривались около суток, но требовали немного больше энергии и действовали иначе. Они поглощали энергию заклинания, сколь бы сильным оно ни было. Но при этом мгновенно сгорали, не давая возможности использовать себя вторично. Одноразовые руны. Они не были бы столь ценны, если б не могли отвести любой магический удар. Какой бы сильный дарх не сплел заклинание. Именно в этом и была их универсальность.