Равенна: забытая столица эпохи «темных веков» - Евгений Викторович Старшов

называли его добровольным рабом, стыдили его, говорили, что ему не стыдно променять царское достоинство на рабство; упрекая его во многом другом подобного же рода, они звали его к власти. Равным образом они твердо обещали, что Ильдибад (такая форма имени в тексте. – Е.С.) придет к нему добровольно, чтобы сложить свою порфиру к его ногам и провозгласить Велизария императором готов и италийцев. Так говорили послы, думая, что Велизарий немедленно без всякого колебания схватится за титул императора. Он же, чего они никак не ожидали, прямо ответил им, что при жизни императора Юстиниана нога его не вступит на императорский трон и он не примет звания императора. Услыхав это, они быстро удалились и передали Ильдибаду весь этот разговор. Велизарий отправился в Византию. Вместе с тем окончилась зима, а с ней окончился и пятый год (539—540) войны».

Как повествует Иордан: «Так славное королевство и сильнейшее племя, столь долго царившее, наконец… покорил победитель всяческих племен Юстиниан-император через вернейшего ему консула Велизария. Витигес был приведен в Константинополь и почтен саном патриция; он прожил там более двух лет, пребывая в милости у императора, после чего ушел от дел человеческих. Матесвенту же, супругу его, император сочетал браком с братом (племянником. – Е.С.) своим Германом, патрицием. От них – уже после смерти Германа-отца – родился сын, тоже Герман». Сдались все крупные города и крепости, за исключением Тицина и Вероны.

Народ Константинополя ликовал, встречая Велизария, а вот мстительный Юстиниан не удостоил его даже триумфа. Более того, полководца ожидал очередной императорский «сюрприз» – разжалование и конфискация имущества. Так что василевс не прощал не только каких-то реальных попыток отхватить кусочек его власти, но даже намеков на таковые или слухов. Считая, что завоевание Италии завершено, он оставил ее на попечение довольно средних полководцев, помышлявших только о своей корысти, и в итоге, как сетует Прокопий, «…в короткое время все дело римлян рухнуло».

Глава 8

Установление византийской власти

Итак, первой главной ошибкой византийского правительства по овладении Италией стал отзыв Велизария. О второй четко пишет историк М.В. Левченко: «Реставрация римских порядков в Африке и Италии несла с собой насильственное насаждение православия, жестокую расправу с “еретиками”, восстановление господства крупных собственников. Бежавшие колоны и рабы ревностно разыскивались земельными собственниками для водворения их в прежнее положение… Юстиниан издал указ, согласно которому иски частных лиц по восстановлению прав собственности имели силу в течение трех поколений… Готы искусно использовали в свою пользу возраставшую непопулярность “греков” и императорской администрации, которая своими грабежами и вымогательствами заставила тех, кого она пришла освобождать, жалеть о временах варварского владычества. К бедствиям и опустошениям войны новое правительство прибавило необычайно тяжелый налоговый гнет. Юстиниан для своих грандиозных начинаний должен был добывать деньги всеми способами; неудивительно, что отвоеванная Италия была подвергнута немедленному ограблению агентами фиска. Она не только должна была содержать навязанный ей сложный правительственный аппарат, но и посылать деньги в Константинополь на содержание центрального правительства. Императорские налоговые чиновники (логофеты) беспощадно взыскивали налоги с разоренной страны, не делая никакой скидки, взыскивали недоимки даже за готское время и обогащали себя за счет налогоплательщиков в такой степени, что, согласно свидетельству современника, населению Италии “не оставалось ничего, кроме смерти, так как оно было лишено всех средств жизни”. Колонам запретили свободное передвижение и серьезно ограничили в брачных правах; бежавшим рабам уродовали ногу и отправляли на рудники; взявший в жены рабыню становился рабом ее хозяина. Жителям Рима отменили бесплатную раздачу хлеба; римских чиновников, служивших в администрации остготского королевства, уволили. Владения арианских церквей передавались духовенству господствовавшего вероисповедания. Византийские воины стали жертвами обсчетов и обманов, что немедленно привело к возмущениям и разложению армии. Вот как описывает деятельность одного такого византийского финансового чиновника Прокопий: “Был в Византии некий Александр, заведовавший государственными финансами: римляне, говорящие по-эллински, называют занимающих эту должность логофетами. Он все время обвинял солдат, что они предъявляют к государственному казначейству несправедливо высокие требования. Подвергая их таким несправедливым обвинениям, он снижал им жалованье и, будучи незнатным, быстро достиг высоких должностей, из человека бедного став страшно богатым; вместе с тем он и для императора больше, чем кто-либо другой, добывал крупные суммы, и из всех людей он был наиболее виновным в том, что солдат осталось мало, что они обнищали и с неохотой подвергались военным опасностям. Византийцы дали ему прозвище Псалидион – Ножницы, потому что он ловко обрезал золотую монету кругом, делая ее меньше, насколько хотел, но сохраняя прежнюю круглую форму. “Псалидион” – “ножницы” – называется инструмент, которым при этом орудуют. Этого Александра император послал в Италию, после того как вызвал к себе Велизария. Появившись в Равенне, он произвел подложные раскладки с бессмысленными требованиями. От италийцев, которые даже не касались императорских сокровищ и не имели никакого даже косвенного отношения к казначейству, он требовал отчета, обвиняя их в обмане Теодориха и других готских властителей и заставляя их выплачивать то, что, по его словам, они обманно присвоили себе. На раны и опасности воинов он отвечал мелочными придирками своих расчетов и требовательных ведомостей, обманывавших их надежды. Всем этим он, конечно, отвратил расположение италийцев от императора Юстиниана. Из воинов никто уже не хотел подвергаться военным опасностям, но, сознательно проявляя свою пассивность, они позволяли усиливаться положению врагов». Короче говоря, новая власть сделала все, от нее зависящее, чтобы быстро возбудить массовую ненависть и недовольство. По словам короля готов Тотилы (516—552 гг., правил с 541 г.), византийцы «…устроили своим подданным такую жизнь, что италийцам за свою измену, которую они осмелились совершить по отношению к готам, уже нечего было бояться другого наказания; все виды бед, короче говоря, они испытали от тех, кого дружески приняли».

Фактически готская государственность рухнула с падением Равенны, и все дальнейшие события расценивались Византией просто как мятеж. Однако готы еще пытались сопротивляться и продолжали избирать королей. Итак, византийцы проявили себя совершенно не лучшим образом, но и готы тоже предстали во всем своем варварском «блеске». Из-за ссоры их жен Ильдебад, успевший нанести поражение союзным византийцам герулам, приказал убить Урайю, в результате чего, по закону кровной мести, был зарублен на пиру (Прокопий объясняет это местью жениха, невесту которого готский король выдал за другого): «Когда Ильдебад, протянув руку за кушаньем, склонился с ложа над столом, Велас неожиданно ударил его мечом по шее, так что пальцы Ильдебада держали еще пищу, а голова его упала на стол, приведя всех присутствующих в величайший ужас и внеся крайнее смятение». Новым королем стал Эрарих – представитель племени ругов, но, поскольку он был чужд готам, через 5 месяцев правления от него избавились, и королем стал Тотила, племянник Ильдебада, незадолго до того, кстати, пославший в Равенну к Константиану предложение сдать город Тарвизий, которым он командовал, вместе с гарнизоном. Убийство Эрариха, возобновившего было переговоры с Юстинианом по поводу подчинения остальной Италии, взбесило василевса, он послал своим полководцам в Равенну указ идти на Верону и Тицин. Под Вероной византийцы потерпели поражение, то же произошло под Фавенцией и Флоренцией; готский король милостиво обошелся с пленными, в результате чего многие из них присоединились к его войску.