Как сильно ты этого хочешь? Психология превосходства разума над телом - Мэт Фицджеральд

На этапах с седьмого по девятый гонка проходила по тому же сценарию. Тома прошел их все, не уступив ни секунды ни Армстронгу, ни кому-то еще из претендентов на высокие места. И вот начались горы.

На десятом этапе гонщиков ждало девять категорийных подъемов[91]. Специалист по горным этапам Ришар Виранк ушел в отрыв на 33-м километре, чтобы завоевать на этом этапе победу для Франции в честь Дня взятия Бастилии. Аксель Меркс из команды Lotto-Domo уехал в отрыв вместе с ним. Команда Тома снова держала место в голове основной группы, не позволяя увеличить отрыв. В генеральной классификации Виранк уступал Тома 12.35. Парни из Brioches позаботились, чтобы его преимущество не стало больше 11 минут.

На этом этапе имелась еще одна интрига: будут или нет главные претенденты на трон Армстронга – Ян Ульрих[92] и Иван Бассо[93] – атаковать фаворита или поберегут ноги для более сложных этапов. Они предпочли придержать силы. Однако на седьмом, самом трудном подъеме на перевал Коль-дю-Па-де-Пейроль длиной 5,5 километра, со средним градиентом около 8 процентов все же произошло нечто любопытное. У начала подъема претенденты на победу в общем зачете увеличили темп, агрессивно, но явно контролируя усилия. По мере того как подъем продолжался, гонщики отставали в очередности почти прямо обратной порядку, в каком они завершат гонку в Париже.

В прошлогоднем «Туре» Тома оказался бы среди первых из тех, кто сломался в такой ситуации, но сегодня он удерживал свое место в пелотоне, сократившемся сначала до 50, потом до 40 и наконец до 30 гонщиков. В то время как лица Армстронга и его главных соперников хранили каменную неподвижность, лицо Тома и вся его фигура выдавали сильнейшее напряжение. Не в силах больше ехать сидя, он привстал, работая рваными, неловкими движениями. В пелотоне оставалось 20 человек, 15, но Тома все еще был с ними.

Ничего в карьере Тома не предвещало, что он окажется способен на то, что проделывал сейчас. Вот почему никто не удивился, когда наконец он сдался, плюхнулся на седло и тут же оказался в хвосте кавалькады из 12 гонщиков основной группы. Однако при виде флага, развевавшегося над горным перевалом впереди и обозначавшего завершение подъема, Тома преобразился. Он подался вперед, приникнув к рулю велосипеда, и с новой силой налег на педали. Ему было достаточно просто догнать Армстронга и прочих, чтобы заявить о себе, однако он с непримиримостью и неожиданной энергией обошел их всех и возглавил группу.

Оставалось еще два подъема – оба не такие тяжелые, как только что пройденный. Тома сумел преодолеть их без новых кризисов и финишировал первым из пелотона и всего в 6.24 позади Виранка. Упорство на подъеме Коль-дю-Па-де-Пейроль принесло ему не один, а два новых дня в желтой майке, поскольку на 11-м этапе не было больших подъемов.

Совсем иная история ожидала его на 12-м этапе. Здесь гонщикам предстояло пройти два подъема первой категории на последних 40 километрах дистанции, ровной на остальных участках и в сумме составлявшей 197 километров. Первый подъем, Коль-д’Аспен, длиной 12,3 километра и с градиентом около 6,5 процента, возносил атлетов на высоту 1489 метров над уровнем моря. Армстронг со своей U. S. Postal Service с самого начала подъема взял высокий темп, так что остальные гонщики отставали от них по двое и по трое. Тома снова с огромным трудом поддерживал темп, который легко давался альфа-гонщикам, и не скрывал отчаяния. Однако он не сдался и на вершине был в лидирующей группе.

Следующим был подъем Ла Монжи длиной 12,8 километра и с градиентом около 6,8 процента. Снова стало жарко, и началась финальная атака. Отстал американский горный ас Флойд Лэндис. Восходящая французская звезда Санди Казар не выдержал темпа. Будущий чемпион Франции в индивидуальной гонке Силван Шанавель (член команды Тома Brioches la Boulangère) был буквально смыт, как серфер, упавший в океанский прилив. Тома, хотя и выглядел самым несчастным из всех, по-прежнему не сдавался. И только когда сам Ян Ульрих перестал справляться с темпом, он сполз в арьергард.

Еще несколько мгновений – и в голове гонки началась настоящая схватка. Атаковал Карлос Састре, его поддержал Франсиско Мансебо, и тут Армстронг выдвинулся вперед с Бассо на хвосте. Теперь, когда пятикратный чемпион пошел ва-банк, судьям оставалось лишь фиксировать разраставшуюся пропасть между ним и обладателем желтой майки. Дерзкий француз отчаянно дрался за каждую секунду, ввергая себя в новую вселенную боли на шести километрах, оставшихся до финиша.

Когда Тома миновал последний поворот и перед ним открылся перевал, собравшаяся там толпа взорвалась. Он пересек черту на 3.59 позднее Армстронга, передвинувшегося на второе место в генеральной классификации, всего в 5.24 позади Тома.

И на следующее утро Тома проснулся в еще одной новой реальности – той, где он стал национальным героем. За какую-то ночь отношение к нему из ровного интереса успело превратиться в фанатичную любовь. Французские газеты восхваляли его panache (стиль) и temperament (силу духа). Когда он выехал на дорогу, направляясь к месту старта, болельщики держали плакаты «Спасибо, Воклер!» и «Воклера в президенты!». Французские велогонщики доставляли слишком мало радости стране – хозяйке «Тур де Франс» с той поры, когда в 1985 году Бернар Ино завоевал свой пятый и последний титул чемпиона. Выступление Тома в желтом заметно оживило позабытый здесь дух товарищества. Но приветствовали Тома не только его земляки. Его самопожертвование преданного делу спортсмена, обладателя желтой майки, тронуло сердца множества фанатов по всему миру, а драматичная манера гонки только укрепила эту любовь.

На «Тур де Франс» ни для кого не новость старания велогонщиков превзойти себя на горном этапе. Однако никому не удалось сделать это так эффектно, как получилось у Тома Воклера. Другие гонщики предпочитали не показывать вида, с каким трудом им дается каждый подъем, они «держали лицо», как в покере, и сохраняли ложную небрежность. Они теряли контроль над лицом и телом только перед самым концом, когда готовы были окончательно сломаться. И они действительно ломались, чтобы навсегда исчезнуть из спорта.

Тома вел себя иначе. Он совершенно не скрывал своего напряжения, часто в довольно необычной форме: например, высовывая язык. По мере приближения к пределу своих возможностей он начинал облизывать или прикусывать губы. В то же время его брови выразительно опускались, придавая ему особенно несчастный вид. Чем ниже опускались брови, тем более судорожными становились движения ног, демонстрируя знаменитый «припадочный» стиль, как будто тело откликается на электрические импульсы, бьющие из руля.