Папарацци - Елена Макарова

Знала, что без Соболева не обошлось, только не представляла размах его “любви и заботы”. Если бы работа была стоящей и я по-настоящему стремилась достичь в ней неких высот, то никогда не позволила бы Андрею вмешиваться, а так — он лишь помогал мне пережить черную полосу, которой стала моя работа в редакции.

— Хоть ты и неблагодарная, я все равно дам тебе добрый совет, — шеф будто делал мне одолжение. — Зря ты устраиваешь свою жизнь подобным образом, вечно содержанкой быть не сможешь. Соболев не из тех, кто женится. Тем более на таких как ты.

А вот этого я уже стерпеть не смогла, слишком уж часто меня такают в это носом. Всю жизнь мне это повторяла и я сама поверила, что не достойна сытой жизни и приличного мужчин.

— Да пошел ты! — и с размаху зарядила кулаком по его мерзкой роже.

***

К дому я подъехала с ноющей рукой и ощущением того, что пару костей все же сломала. Митька, осмотрев меня, заверил, что это не так. Потом притащил из офиса пакет с заморозкой и заставил приложить к покрасневшей и, кажется, чуть опухшей кисте. Сам парень был в восторге: я осуществила главную мечту всех подчиненных — съездить начальнику по лицу. Но искренне огорчился, что мы больше не будем работать вместе. Я пообещала, что мы останемся друзьями. К тому же, думаю, мы будем часто встречаться у Машки.

На улице уже стемнело. Короткие зимние дни превращали поздний вечер в сумрачную ночь. В тусклой подсветке салона я побросала в рюкзак те немногочисленные вещи, что унесла из редакции, и неуклюже больной рукой выволокла его за собой на улицу. Задача усложнилась, когда зазвонил телефон. На экране высветилось имя Андрея.

— Скажи, что у тебя хорошие новости, — больше ждала их для него, нежели для себя.

— Отличные! — радостно объявил. — Она уступила. Поверить не могу.

— А я тебе говорила, что все удастся, — не упустила случая указать на свою правоту. — Тебе нужно больше доверять мне, — вечно он недооценивает мои таланты.

— Знаю, — виновато признал. — Торжественно клянусь впредь доверять тебе полностью.

Это уже слишком, к такой ответственности я не готова.

— Соболев, я ходячая катастрофа. Забыл сколько раз ты вытаскивал меня из полицейского участка? Давай, хоть один в нашей паре будет вменяемым.

— Как скажешь, — рассмеялся, послушно соглашаясь.

Меня пугала его сговорчивость в последнее время. На самом деле, я была в ужасе, что наши отношения настолько серьезны, что он полагался на меня; и что от него я не смогу сбежать, ничего не объяснив, как поступала с другими мужчинами до него.

— Вика? — позвал, будто на расстоянии, через телефонную трубку, почувствовал мое смятение.

— Да?

— Нет, — передумал, — поговорим лично, когда приеду.

— Хорошо, — на миг показалось, что наша история действительно может закончиться хорошо. — Буду ждать тебя дома.

— До встречи.

Необъяснимо хотелось остаться и встретить его прямо тут, на улице, у входа, но замерзшие руки убедили, что долго я так не простою. К тому же в свете фонаря я увидела как хлопьями посыпал снег — поднималась метель.

Он скрепил под ногами, когда я поспешила к подъезду, нырнув в переулок. Морозный ветер заставлял сильней вжимать голову в плечи, глубже ныряя в ворот куртки и теплый шарф. Скорей всего именно поэтому я не услышала приближающихся сзади шагов.

С двух сторон меня подхватили под руки. Как только я попыталась закричать, на лицо легла шершавая пятерня, а бедро болезненно кольнуло.

Мышцу в ноге сводило сковывающей болью при каждом шаге. Но меня скорей волокли, чем я передвигалась самостоятельно — ноги стали ватными. Пыталась разглядеть тех, кто запихивал мое безвольное тело в машину, но все плыло в снежном вихре.

Перед глазами возникла темная обивка салона. Из последних сил оставаясь в сознании, перевела взгляд в сторону водителя, но его профиль виделся мне лишь размытым темным пятном.

Оно разрасталось по салону жутким аморфным монстром, оплетая своими черными щупальцами все вокруг: свет, звуки, ощущения, мысли. Пока не добралось и до меня, поглотив в непроглядную бездну.

Глава 42

Андрей

После встречи с Еленой сразу поехал к дочери. Забрал бы ее в это же день, но для начала решил подготовить для нее комнату. И для няни. Любовь Борисовну я не мог разлучить с воспитанницей: они обе привязались друг к другу. Эта женщина проводила с Соней больше времени, чем родная мать. К тому же мне не помешает помощь хотя бы на начальных порах.

Теперь дело оставалось за малым: познакомить Соню с семьей. Но это нисколько не пугало, в них я уверен как в земле под ногами. Надо было раньше рассказать о ней, не понимал, почему тянул.

Как и тянул признаться Вике, что люблю ее. Едва сдержался, чтобы не выпалить это в телефонную трубку. Не самый лучший способ сказать о своих чувствах. Хотел сделать это, глядя ей в глаза, поэтому теперь гнал машину на запредельной скорости, лишь бы скорей увидеть ее.

Проезжая мимо цветочного магазина чуть не поддался порыву остановиться и купить что-нибудь. Вдруг подумал, что ни разу ничего не дарил Вике. Камеру нельзя считать подарком: техника это не романтично. А вот цветы…

Но не будет ли выглядеть нелепым, если я как первоклассник явлюсь к ней с букетом? Даже не мог вспомнить, когда в последний раз делал нечто подобное. Наверное, матери покупал. Или крал с клумб? Сейчас смешно об этом вспоминать.

Под вой метели вбежал в подъезд, пробежал лестничные пролеты, перепрыгивая через ступеньки. Позвонил в дверь, с нетерпением ожидая в ту же секунду увидеть разомлевшую ото сна Вику. Но она не спешила открывать.

Снова звонок — никакой реакции. С досады постучал кулаком, но это тоже не разбудило Спящую красавицу. Достал из кармана телефон и набрал Вике, прислушиваясь к звукам в квартире. И снова проклятая тишина: ее точно не было дома. Гудки шли, но никто не отвечал. Где она, черт побери?

Выдохнул и постарался сосредоточиться, продумывая все возможные места, куда она могла отправиться на ночь глядя.

Да куда угодно! Это же Вика. Но она пообещала дождаться меня дома. Что за дерьмо?!

Глянул в сторону соседней квартиры — там жила ее, наверное, единственная близкая подруга.

Теперь я звонил и колотил в Машину дверь. Судя по сонному виду, та уже давно спала.

— Какого хе?… — хотела возмутится моей бесцеремонности, но потом узнала меня и не стала рисковать, посылая матом. — Вы?!

— Ты Маша, верно? — не был знаком с ней лично, знал лишь с чужих слов. — Где Вика? — спешил скорей получить от нее хоть сколько полезную информацию.

— Не знаю, — пожала плечами, зевая, — дома, наверное.