Тёмные времена. Наследники Александра Невского - Илья Куликов

– Ты меня этим не пугай!

Когда же Юрий Андреевич и великий князь остались наедине, то их общение стало вовсе не таким приветливым, как было на людях. Великий князь со всей силы ударил своего племянника, и тот упал на пол.

– Ты, – обратился он к племяннику, – позор нашего рода! Не думай, что я беззакония твои прощу!

– Дядя! – со слезами на глазах взмолился Юрий Андреевич. – Прости меня! Бес опутал и жжёт изнутри. Люблю я Ядвигу! А она язычница. И даже в жены я взять её не могу. А что в ратных делах я неумел, так это кому что дано. Я свой поход к Пскову держал в тайне ото всех, а когда подошёл к Пскову, то мир заключил, чтобы кровь христианскую не лить. Прости меня, дядя!

Ярослав Ярославович не ожидал подобного поведения от Юрия и вышел, не зная, как ему поступить с влюблённым племянником. Может, и вправду стоит отправить его в Суздаль. Это ближе к Владимиру. А на место его посадить Михаила Андреевича, брата Юрия. Плохо в этом было то, что Михаил действительно был неглупым юношей и мог использовать Новгород для своего усиления, а это в планы Ярослава вовсе не входило. Был ещё его племянник Даниил Александрович, князь Московский, но тот был слишком мал для подобного. Оставалось или назначить наместником кого-либо со стороны, или всё же оставить на новгородском наместничестве князя Юрия.

Великий князь Ярослав Ярославович решил воспользоваться создавшейся обстановкой, чтобы поднять свой авторитет. Сил у него было достаточно, и вместе с новгородскими воинами он мог смело пойти в Эстляндию.

Дворяне Божьи были обескровлены и едва ли смогли бы оказать достойное сопротивление. Этого же хотел и владимирский баскак Амраган. Этот поход мог втянуть великое княжество Владимирское в сложный конфликт. Но в случае, если силы Ордена будут разбиты, то престиж Ярослава значительно возрастёт.

Ярослав для себя всё уже решил, но формально должен был согласовать это своё решение с посадником Новгорода Павшей Ананьевичем. Он позвал его в Городище. На совет были также приглашены его племянник Юрий Андреевич и сын Святослав. Ну и конечно же не мог Ярослав не пригласить ханского баскака, который проявлял недюжую заинтересованность в государственных делах Руси.

– Мужи, – обратился ко всем великий князь. – Благодаря хитрым и расчётливым действиям моего племянника Юрия Андреевича ливонские псы ушли с награбленным к себе в логово и вряд ли смогут оказать нам достойное сопротивление, если мы вторгнемся в Эстляндию. Сил для этого у нас хватит. Кроме этого, Ар со своим личным отрядом будет нас сопровождать в этом славном походе, представляя тем самым великого царя и господина нашего хана.

– Новгород рад смыть позор, который навлекли мы на себя, отпустив ливонцев из-под Пскова. А что великий князь хочет представить это в виде особого замысла князя Юрия Андреевича, так я скажу вам, что сам был рядом с ним и видел, как тряслись его поджилки от страха перед ливонцами, – высказался посадник Павша Ананьевич.

Дерзок старик, подумал великий князь. Покойный посадник Михаил Фёдорович был куда покладистее. Жаль, что погиб достойный муж Новгорода. Впрочем, Павша говорит правду, и скрыть её очень сложно. Его племянник повёл себя недостойно, и, оправдывая его, Ярослав как бы говорит всем, что трусость допустима, если исходит от князя.

– Так это было или нет, теперь проверить не удастся, – вмешался баскак Ар, – но если наше войско вторгнется в Эстляндию, то это принесёт пользу, а значит, надо так и сделать.

– Отец, – решил высказаться княжич Святослав, – если мы двинемся в Эстляндию, то предлагаю позвать Довмонта Псковского, если тот оправится от ран. Его воины и удача нам лишними не будут.

– Нет, – высказал своё мнение великий князь, – Довмонта я не позову. Хватит с него славы. И так все заслуги стойкости псковитян приписывают ему, не имея на это никаких оснований. Не хватало этому выскочке и здесь всю славу себе присвоить. Он своё дело сделал: ослабил ливонцев. А за сгоревший Изборск с него ещё спросить надо.

Весь совет Юрий Андреевич сидел молча. Он сильно страдал оттого, что не мог, как в прежние времена, всё время находиться со своей возлюбленной Ядвигой.

– Великий князь, – обратился Павша Ананьевич к великому князю, – нет в Новгороде тысяцкого. Наместник, которого ты поставил править нами, так и не назначил никого на место Кондрата. Мы посовещались между собой и хотим видеть тысяцким боярина Себеслава Игоревича. Рода он славного, и храбрость его известна всем.

– Нет, – ответил великий князь Ярослав Ярославович, – с тысяцким я, может, на смерть пойду. Я назначу его сам.

– Ты ведь крест целовал, что…

– Чиновников ваших я без вины смещать и не намерен. Но тысяцкого сам назначу. Пусть Себеслав придёт в Городище, и пусть другие мужи, славные в ратном деле, придут. Я подумаю и выберу.

На самом деле великий князь Ярослав уже давно решил, кого назначить тысяцким, но до времени откладывал. Тысяцким Новгорода видел он дружинника своего, сына Михея Ратибора.

– Хорошее решение, – одобрил баскак, – выбрать тысяцкого по воинским заслугам.

Посадник Павша Ананьевич криво поглядел на татарина. Новгород меньше других городов зависел от татар и страшился их, а посему и почитать их хотел меньше. Дань, которую платил Новгород татарам, была, пожалуй, единственной его повинностью перед Ордой. Дань была немалой. Но богатому торговому городу это было вполне по силам.

Снег ещё лежал, но всем было понятно, что наступает весна. Анна Мстиславовна, поправ все приличия, вместо того, чтобы чинно ехать в санях, скакала рядом со своим будущим супругом Дмитрием Александровичем.

– Переславль! – радостно сказал Дмитрий. – Долгая дорога подходит к концу, княжна. Смотри, вон встречают нас уже бояре и епископ.

– А мне понравилась такая дорога. Жаль, что всё подходит к концу. Я бы хоть до самого Новгорода ехала вот так!

Весь переславльский люд встречал Дмитрия Александровича с невестой из Галицкой Руси. Одним из первых встречал их на санях Вадим Всевластович. Судя по всему, он был не очень трезв, так как, едва увидел князя, спрыгнул с саней и, шатаясь, пошёл ему навстречу.

– Князь-батюшка! Зря не послушал меня и привёз её в наш город! Посмотри на неё! Она же словно муж, а не дева, на коне сидит, всё достоинство твоё высмеивая. Отправь её обратно или спрячь в дальнем тереме!

– Лёш, – смеясь, спросила Анна у Алексея Перо, поскольку князь уже спешился и обнял Вадима, – что это за пьяница, который меня хулит?

– Это Вадим Всевластович. Князь прислушивается к нему.

– А… Понятно, боится власть из рук упустить. Ну ладно, я тоже хочу с ним познакомиться!

Сказав это, Анна направила на Вадима коня. Тот отпрыгнул, но княжна не унималась и прекратила только после того, как Вадим упал, грязно ругаясь на княжну. Та, по его словам, и тихой клячи удержать была не в силах, а залезла на дракона.