В поисках настоящего - Александр Рей

– Обещаю… – отвечает Алан. В руках у него рисунки, среди которого есть и ее изображение.

– Вне зависимости увидимся ли мы… Можно я оставлю на память одну из твоих работ? – просит она, показывая на листы, что он держит в руке.

– Да, конечно, – Алан с радостью протягивает ей рисунки. – Хоть все…

– Все мне не нужны. Они принадлежат тебе, и я хочу чтобы лишь один остался со мной. Вот этот… – она выбирает лист, на котором вагоны на своей спине несут к солнцу фигуру одинокого человека . – Пусть он останется у меня.

Мари улыбнулась, прижала Алана к себе, и нежно поцеловала. Он протянул руку, желая погладил ее.

– А ты говорил не идут…

– Что? – не понял Алан.

– Ты говорил, что твои часы не идут. Хотя очень даже бодро тикают.

Алан прислушался – невидимая секундная стрелка звонко перебегала от деления к делению… и судя по еле заметному движению минут шла в правильном направлении ! Алан ошарашено глядел на чудо…

Мари открыла дверь, за которой уже дожидался коридорный – тот самый, что провожал его в зал.

– Надеюсь, до встречи… – помахала она Алану, и закрыла сегодняшний день на замок.

На этот раз они бесконечно брели по пересечениям коридоров в абсолютной тишине. И даже люди, не встречались на пути.

– Который час? – спросил Алан коридорного.

Тот прикинув в голове ответил:

– Половина девятого… точно половина.

«На улице, наверняка, кромешная тьма», – про себя подумал Алан.

Мальчик попытался перевести часы в соответствии с указанным временем, но как и прошлые разы, стрелка так и не сместилась даже на миллиметр. Складывалось такое ощущение, что часы сами решали как, когда, и в какую сторону им двигаться.

Наконец, Алан с провожатым добрались до выхода, где его ждал еще один сюрприз – в маленьком холле за стойкой администратора сидел мистер Морли. Увидев Алана, он радостно улыбнулся, и встал, чтобы пожать протянутую руку.

– Я рад, что тебе понравилось у меня в гостях. Мисс Уилсон тоже приятно твое присутствие здесь, мой мальчик.

– Спасибо вам огромное, что разрешили мне приходить, – искренне поблагодарил Алан хозяина санатория.

– Глупости. А вот, кстати, и обещанная вчера благодарность за спасение мисс Уилсон… – и протянул ему небольшую рамочку.

Алан принял свободной рукой подарок, и только лишь рассмотрев его поближе чуть не выронил листы! За стеклом в обрамлении деревянной рамки красовался его рисунок – тот самый с поездом и фигуркой человека. Именно его Алан только что подарил Мари! Точно такой же! Единственное отличие от «брата-близнеца» – большая закорючка внизу инициалов на латинице: «D.А.».

««Д.А.» – это что… Дзгоев Алан?» – думал он, стараясь хоть сколько-нибудь прийти в себя и понять суть происходящего.

– Я вижу ты ошарашен моим подарком. И я тебя абсолютно понимаю. Еще бы! Этот рисунок семь лет назад я выкупил у одного коллекционера… Не буду говорить, сколько это стоило – ведь у искусства нет цены. С тех пор картина «скитальца», как я ее иногда называю, висела у меня в кабинете. Я это говорю не для того, чтобы набить подарку цену, а чтобы ты понял, насколько он важен для меня, а значит и я благодарен тебе.

Джим заметил листы в руках Алана.

– Ты тоже рисунки свои пришел показать? Можно? Хм-м… здорово! – он удивленно и восхищенно посмотрел на застывшего в растерянности Алана. – Ты сам… смог нарисовать? О, мисс Уилсон! Великолепно получилось…

Джим схватил руку Алана и затряс ее, как одержимый, не переставая хвалить его.

– Просто великолепно! Здорово! Теперь я ни капли не жалею об утрате моего любимого рисунка, ведь теперь он находится у настоящего творца, способного оценить по достоинству другого мастера…

– Я пойду? – тихо сказал Алан.

– О, да, конечно! – мистер Морли отступил в сторону. – Когда придешь в следующий раз, принеси, пожалуйста, все свои рисунки. Я очень тебя прошу.

– Хорошо.

– Вот и славно! – улыбнулся Господин Директор. – Тогда до встречи, юный мастер.

– До встречи…

На улице горы освещала яркая луна, недавно взошедшая на небосвод, и можно было разглядеть каждый камушек под ногами.

Лишь только выйдя за ворота, он помчался к дому, быстро вышагивая по дороге, прижимая к груди странный подарок и альбом своих работ. Он шел, изо всех сил стараясь не споткнуться – ноги заплетались. Выбравшись на асфальт, мальчик смог наконец оглядеться.

Холодная луна все кругом освещала в голубоватый, почти белый свет. Горы, дома, облака и река словно появились из другого мира, не принадлежащему «здесь». Алан остановился, залюбовавшись редкими оттенками ночи.

Будто желая произвести побольше впечатления на редкого в этих местах ценителя прекрасного, природа рассы́пала в воздухе, закружила вокруг него миллионы тополиных пушинок. Сначала Алан решил, что выпал первый в этом году снег, но поймав в ладонь белесую кроху, он понял, что это!

Но откуда и как?! Осенью?! В горах?! Здесь отродясь не водились тополя. Мальчик видел их лишь однажды, когда с родителями ездил в город. Это было единственное, что запомнилось, кроме самого поезда – как посреди лета в воздухе кружили маленькие пушинки… Мама тогда сказала, если поймать один из них в ладонь и прошептать свою мечту, она обязательно сбудется. Алан совсем не помнил, что именно он, будучи трехлетним малышом загадал, и сбылась ли та мечта. Но сейчас, Алан поднес к губам зажатое в кулаке «письмо Богу», и прошептал:

– Помоги мне сделать правильный выбор… Помоги!

Из раскрытой ладошки, пушинка взмыла в самое небо прямо к луне…

Все было так же, как и прошлый раз – я брел в белом мареве, не ощущая даже собственного тела. Туман заполнял все кругом, и казалось, я сам состоял из маленьких частиц воды, белым облаком застывших в воздухе. Я плыл в неизвестность, бессмысленно переступая ногами, абсолютно не ведая, куда иду. Станционный Смотритель сказал, что если знаешь куда идти, то рано или поздно, туда попадешь. Но проблема в том, что я лишь интуитивно и очень размыто представляю, куда мне нужно.

Цок… цок… цок… – раздалось неизвестно откуда.

Какой странный и приятный звук. Хочется слушать, наслаждаться им. «Цок… цок…» – повторялся он с четким интервалом, отбивая неведомый доселе мне ритм. Это цоканье не похоже ни на один слышанный звук. Он немного напоминал тот, что раздался в обители Старьевщика в момент появления наручных часов – странный звук, манящий… Звук явно принадлежал какому-то механизму. Природа предпочитает упорядоченный хаос, а не мелочную точность. При этом в нем чувствовалась сокрытая внутри жизнь. Меня неудержимо тянуло к нему магической силой. Из-за тумана я не мог ничего видеть, а мне хотелось… очень хотелось узнать, что же может цокать так странно…