Наизнанку. Лондон - Маша Крамб

– Отпускай девчонку! Хватит!

Каблук Эреба сильнее впился в отросток Окуляра. Тот задрожал.

– Я сказал, отпускай, дырявая ты посудина! Никому с тобой не справиться, но мы оба отлично помним, что случилось с храмом Солнца, с Академией наук, не так ли? Ты же в курсе, что на Изначальном Иглы не охраняются, да? Я с радостью уйду вместе с этим островом. Может, ещё и кусочек Европы прихватим, а может, и всю Европу, но от тебя мы избавимся точно. Отпускай!

Тонкие кровавые ленточки рассыпались в пыль. Вязкая преграда исчезла. Тим и Грей застонали, но на них никто не обращал внимания. Эреб бросился к Соне и Максу. Подхватил его на руки, так же без усилий, как давеча Грея у себя во дворе. Аккуратно уложил рядом с Соней.

– Нокс, милая, ты нужна ему!

Эреб взялся за раскаленный нож, будто не замечая температуры. Легко выдернул его из спины комтура. Разрезал одежду, обнажая уродливую рану.

– Давай же! Сколько сможешь, мы быстро.

Кошка запрыгнула на Макса и принялась тщательно вылизывать поврежденную спину.

Эреб подошел вплотную к Окуляру, запустил руки прямо в бьющий столп. Закрыл глаза. Прислушался к собственным ощущениям.

– Ах ты ж… – повторять оскорбление Хранитель не стал. – Всё же закончил уже! Перед кем красуешься? Кому это твое шоу нужно?

Воды Окуляра медленно опустились обратно в чашу.

Эреб нагнулся к самой глади и тихонько зашептал.

– Ты вернешь ей всё, что отобрал. Слышишь меня? Сколько тебе нужно было её крови? Капля? Две? Подавись! Образности захотелось, да? Мрак она разливает. Тоже мне, поэт. Второй раз ты меня на это не купишь. Две-три капли. Остальное верни! И только попробуй выкинуть что-то в том же духе, что с Нокс. Я не шутил по поводу неохраняемых Игл. И уж поверь мне, я знаю слабые места каждой из них. Каждой! Ни армии, ни оружия не понадобится.

Эреб отошел от Окуляра, поднял Соню с земли. Наверное, даже Нокс в этот момент весила больше. В девушке почти не осталось жизни.

– Нет! – первое, что смог выговорить Тим.

Эреб не обернулся.

– Ты меня понял, – сказал он Окуляру.

Хранитель бережно положил девушку на воду. Маленькая волна поднялась, завернулась причудливым завитком и укутала Соню голубым коконом. Эреб зачерпнул полную горсть хрустальной жидкости, поднёс руки к спине комтура.

– Ты молодец, справилась, – похвалил он.

Кошка, довольная и обессиленная, посторонилась, и Эреб полил рану Макса.

– Теперь ждать, – выдохнул Хранитель.

* * *

Сзади подошёл Тимоха. Тихонько опустился на землю рядом с чашей. Взгляд такой пустой, такой мёртвый.

– Не надо так, всё уже хорошо, – сказал Эреб и потрепал парня по плечу. – Он её вылечит, ему деваться некуда.

– Почему?

– Не задавай вопросов, ответы на которые не готов услышать. Просто поверь, он её вылечит. А она вылечила нас всех.

– Почему?

Эреб усмехнулся.

– А ты, я смотрю, отличаешься завидным постоянством.

Тимоха напрягся, хотел грубо ответить.

– Ну-ну, – опередил его Хранитель, – не горячись, я не хотел тебя обидеть. Сейчас не время. Потом.

Макс закашлялся.

– Ещё один торопыга, – проворчал Эреб. – Ты куда собрался? Лежи!

Спорить с комтуром – себе дороже. На ногах тот оказался быстрее, чем Хранитель успел договорить. Только слегка подрагивающая рука выдавала, что с Максом не всё в порядке.

– Дай я посмотрю, что там у тебя, герой.

Макс попытался отмахнуться от навязчивого участия, но не так-то просто отделаться от Эреба, когда тому что-то на самом деле надо.

– Вот и славно, благодари Нокс! Всё там у тебя в порядке.

За всю жизнь Максу было стыдно за себя от силы раз пять. Но вот так, чтобы дважды практически за сутки – никогда. Как после той безобразной сцены в птичнике благодарить хвостатую за своё спасение? Как ей вообще в глаза смотреть? Тот факт, что Нокс всего лишь кошка, никак не менял дело.

Чрезмерной обидчивостью спутница Эреба не страдала. Сама подошла к Максу на мягких лапах, уселась рядышком, чуть касаясь хвостом его ноги.

– Спасибо, – тихо, одними губами, но Нокс услышала. – Как она?

Ответил комтуру Тим, на удивление, уверенно.

– Хорошо, с ней всё будет хорошо.

Маляк аль-маут Третий вспорхнул на плечо Максу, и так они и застыли впятером: сидящий на земле Тим, рядом с ним Эреб и комтур, с вороном на плече и кошкой у ног. Ждали, когда спадёт водный кокон. Ждали, когда покажется Соня. Ждали, когда она первый раз глубоко вздохнёт.

Про Грея все забыли.

* * *

Грей занимался бесполезным самобичеванием. Как можно было так глупо попасться? Как только поверил этим двум соплякам? Око вело их от самого Лондона? Невозможно. Слежку бы он точно не упустил. Но здесь-то, здесь! Ворона этого треклятого как можно было не заметить? Хватит! Мог бы, рявкнул бы на себя вслух. Думать.

Бежать сейчас – не вариант. Бежать потом – не вариант тем более. Грей судорожно хватался за невнятные обрывки идей, но всё без толку. Но вот что-то зыбкое, похожее на план. Можно добраться до машины, пока все увлечены наблюдением за окуклившейся девицей, но что дальше? Око – оно, как известно, всевидящее. Без денег далеко не убежишь. Того, что принесла Соня из штаб-квартиры, хватит от силы на пару дней. Да и то сомнительно. Опять финансовый вопрос. Так, не концентрироваться на проблемах! Искать решение!

Если повезёт и он успеет в Портсмут на паром до Бильбао, то это будет шанс. Испания, чужая территория, ни один комтур туда не сунется. У Грея отчаянной надеждой загорелись глаза.

Он начал понемногу сдвигаться в сторону Фиесты. Сантиметр, ещё, ещё. Внимания на него по-прежнему никто не обращал. Прибавил скорости. Можно, можно ещё быстрее. Перевернуться на живот, так ползти удобнее. Мерно, не думая, не оборачиваясь. Как в метро: рука – нога, рука – нога. Его уже не видно за склоном холма. Только бы никто не обернулся, не обнаружил пропажу. Не думать, мысль материальна. Ползти. Всего несколько метров. Грей уже почти поверил в то, что план сработает.

Два огромных чёрных глаза. Прямо перед ним. Как она тут оказалась? И опять, как в архиве: ожог, паралич. Чертова кошка! Голову сковало обручем боли. Терновый венок показался бы сейчас милым украшением.

– А не надо плохо думать о Нокс, – голос Эреба показался Грею скрежещущим лязгом. – Всё, дружок, отползался.

* * *

– Эреб! – наверное, впервые в жизни комтур звал кого-то от беспомощности.

Кокон с Соней поменял положение. Он встал вертикально, оборачиваясь всё новыми и новыми лепестками волн. Фигурка девушки внутри угадывалась с трудом.