Алмазная история-2 - Иоанна Хмелевская

— Спятила?

— Вот и я говорю — на черта нам этот Нуармон?

— А если не найдётся на него покупателя?

— Тогда пусть себе стоит, не поджигать же его. На аукцион выставим.

— А о нем умолчим? — ткнула Крыська пальцем в сверкающее чудо.

— Полагаю, не станем умалчивать, хотя бы из-за рекламы. Представляешь, как она пригодится при продаже замка и его содержимого? Но не сразу признаемся, сначала придумаем для него надёжное убежище. Согласись, место под шкафом в доме Кацперских не самое подходящее.

— Правильно. Об алмазе в любом случае стоит сообщить. А вдруг все-таки когда-нибудь решимся продать. Ну ладно, пошли на ужин. Заодно посоветуемся с Кацперскими.

* * *

Поскольку стол для торжественного ужина пером не описать, я и пытаться не стану. Но вот хозяйка навела последний лоск, все уселись. Мы, старики Кацперские и трое их детей. Все глаза с любопытством устремлены на нас. Воцарилась напряжённая тишина.

— Вам как желательно — с самого начала или сразу конечный результат? — спросила Крыська.

Все пятеро ответили одновременно, причём у каждого было особое мнение. Верх одержала Марта. Наверное, благодаря пронзительному голосу, ну ещё и потому, что, нацепив на вилку кусок селёдки, угрожающе размахивала им под носом братьев.

— Сначала результат! — потребовала она. — А уж потом по порядку. Иначе помру от любопытства, так и не дождавшись результата. Да и не пойму ничего из рассказа, все буду думать — а чем закончилось?

— Ага, значит, результат. Проше бардзо, пожалуйста. Вот результат.

И, вынув из кармана алмаз, я положила его в центре стола, между салатом из помидоров и грибами в сметане. Как раз под лампой, спускавшейся с потолка. Явно довольный соседством, алмаз рассверкался так, словно посередине стола вспыхнул яркий огонь, затмивший свет лампы.

По столовой пронёсся звук, словно все присутствующие одновременно захлебнулись.

Через какое-то время последовала индивидуальная реакция.

— Святой Юзеф! — простонала Эльжуня. — Что же это такое?

— Так вот оно, ваше сокровище? — выкрикнула потрясённая Марта.

— Ага, значит, все-таки нашли! — почти спокойно констатировал Ендрусь.

— Так что это? — подозрительно поинтересовался Гена. — Не алмаз же, хотя и похож на него.

— И не хрусталь, хрусталь сокровищем не назовёшь, — добавил Юрек.

— Именно алмаз, — вздохнула Кристина. — Мы с самого начала знали — ищем алмаз, причём самый настоящий. Проверили, стекло режет. И теперь не знаем, что с ним делать.

— А можно его взять и рассмотреть? — с почтением попросила Марта.

— Можешь даже откусить кусочек, если захочешь. С ним ничего не случится, с тобой тоже. Разве что зуб сломаешь.

Поскольку за сокровищем потянулись сразу все руки, пришлось предварительно алмаз отмыть от налипшей горчицы, а также сметаны, майонеза и оливкового масла. Эльжуня сбегала в кухню и вернулась с миской тёплой воды и самым лучшим посудным полотенцем. После купания алмаз стал ещё краше.

После того как он перебывал поочерёдно в руках у всех Кацперских и получил достойную его порцию комплиментов и восторгов, его опять осторожненько поместили в центре стола, и Юрек потребовал:

— Ну, а теперь давайте обо всем с самого начала.

Столь продолжительного ужина в этом доме, пожалуй, ещё никогда не было. Во всяком случае, в одиннадцать ночи мы добрались лишь до половины нашей одиссеи. Теперь, когда перевалили за половину, подключился Ендрусь, принялся кивать, подтверждая наш рассказ, и кивал до самого конца. И потом торжественно заявил:

— Выходит, это было то самое. Дядя Флориан перед смертью упоминал, туманно упоминал, но очень настоятельно, что вот, мол, имеется одна вещь, что принадлежит вам, но неизвестно, где она и что это такое и вообще, есть ли оно или нет. Но очень может быть. И если что найдётся, так это собственность Нуармонов, и нам, то есть роду Кацперских, должно быть стыдно, если у нас обнаружится. Со дня смерти Антоси, брата жены, никто ничего не может знать, а если что не так, только из-за неё.

Туманно. Должно быть, это у Кацперских фамильное. Хотя молодое поколение уже было другим. Гена позволил себе лёгкий критицизм по отношению к отцу:

— Не уверен, что папаша изложил суть яснее, чем это сделал перед смертью дядя Флориан. Опять туманно…

— Так оно и было, — подтвердил неизвестно чем довольный Ендрусь. Кажется, он совсем не обиделся.

— Ничего, мы понимаем, — живо отозвалась Кристина. — Сами подумайте, что могла сделать несчастная Антуанетта, обнаружив такое сокровище после бегства своего жениха? И после того, как влюбилась в вашего Мартинека? А что влюбилась, так я головой ручаюсь! Мы с Иоаськой уже думали над этим. Ведь её бывшего жениха сначала обвиняли в убийстве виконта, а она зла ему, жениху, не желала и сначала могла спрятать алмаз, чтобы скрыть вещественное доказательство преступления. Шло полицейское расследование, девушка не знала его нюансов, мало ли что. А потом, когда невиновность Шарля Трепона оказалась доказанной, решила оставить алмаз себе. К этому времени уже влюбилась в Мартинека, уже решила стать его женой, уже решила уехать в Польшу. Многое для нас остаётся неясным, не все перипетии истории Нуармонов и Пшилесских отражены в сохранившейся корреспонденции, поэтому наверняка сказать трудно. Мы приняли первую версию. Из уважения к Антуанетте, Антосе, одной из представительниц вашего рода.

Я оседлала своего любимого конька и произнесла краткую речь в похвалу исторической переписке представителей двух наших родов, благодаря которой до нас дошли не только перипетии Великого Алмаза, но и донесена атмосфера ушедших в прошлое эпох, воссозданы приметы канувшего в Лету времени, живой жизнью наполнились сухие страницы истории. Попутно рассказала парочку анекдотов, вычитанных из переписки. Эльжуня сразу же заинтересовалась кулинарными рецептами, но её перебила дочь.

— Одна англичанка, две француженки, остальные сплошные польки, — принялась она перечислять по пальцам. — И глядите, все бабы одинаковы, независимо от национальности. Я сама… не поручусь, но и алмазик могла припрятать, и голову потерять ради какого-нибудь мужика… И вовсе Антосю не осуждаю, хотя она, похоже, дважды теряла голову ради двух мужиков, сначала французского, а потом нашего…

— Девушка чувствительная, — с пониманием вздохнула Эльжуня.

Мужчины во все времена были одинаковы. Вот и эти не очень прониклись сентиментальной подоплёкой алмаза, их интересовали сугубо деловые вопросы.

— Так что вы собираетесь с ним делать? — спросил Юрек.

— В том-то и дело, что не знаем. Прабабушка Каролина твёрдо знала, раз алмаз двойной, мы просто обязаны найти его, раз мы двойняшки. То есть он должен непременно достаться нам. И все! О том, что дальше с ним делать, прабабушка не оставила никаких указаний. Никаких инструкций, может, потому как сама не очень верила в такую удачу. И даже в то, что алмаз где-то сохранился. Мы на вас надеялись, может, что посоветуете. Ведь так уж исторически повелось — на протяжении ста пятидесяти лет семейство Кацперских было просто благодеянием для Пшилесских и Нуармонов.