Повелители фрегатов - Владимир Шигин

Первые морские масонские ложи оформились еще в 70-х годах XVIII века, и на юге — «Марс» и «Минерва». В них входили помимо армейских генералов и офицеров многие моряки, среди них адмирал Н. Мордвинов, П. Пусгошкин, Де Рибас, граф де Линь. В 1780 году герцог Зюдерманландский организовал 9-ю провинцию своего масонского ордена, куда помимо Швеции включил и Россию. Отныне русские масоны были поставлены в прямую зависимость от наследника шведского престола.

На флагманском линейном корабле Балтийского флота «Ростиславе» с началом боевых действий против шведов в 1788 году проходил чрезвычайный капитул масонской ложи «Нептун». В золотых трехсвечниках и семисвечниках горела ровно 81 восковая свеча Переборки были затянуты кроваво-красными тканями. Даже палуба в адмиральском салоне была устлана красным сукном, рассеченным по диагонали голубым Андреевским крестом. У одного из бортов возвышались семь крутых ступеней, символизирующие путь к жертвеннику и трону Префекта. На жертвеннике — небольшой высеченный из камня гроб с изображением последнего гроссмейстера ордена тамплиеров Жака Молэ в орденском одеянии. Слева от жертвенника походное знамя — красное, с белым крестом. Посреди салона была водружена черная виселица с подвешенным большим золотым крестом храмовников. У ее подножия разостлан черный гробовой покров. Братья молча выстроились вдоль переборок салона. Все в белых плащах с красным восьмиконечным нагрудным крестом, в красных поясах, в ботфортах со шпорами, в белых шляпах с белыми перьями На руках у всех белые лайковые перчатки с красным крестом, нашейные ленты и цепи. У всех в руках длинные обоюдоострые мечи. Сегодня особое собрание, а потому на нем присутствует только масонская знать — рыцари ложи. Секретарь ударил мечом об меч. Звоном мечей открывается капитул. Затем великий префект ударил трижды молотком о жертвенник и произнес

— Капитул объявляется открытым!

Все рыцари разом скрестили руки на груди — знак верности рыцарей храма. Наконец префект занял свое место и раскрыл Библию на 21-й главе Откровения Святого Иоанна Свой меч он положил на раскрытые листы святой книги.

— Просвещенные братья, блюстители Храма, который час? — вопросил великий префект.

— Солнце правды сияет на Востоке, — раздалось в ответ. Невидимый хор с воодушевлением запел масонский гимн

«Коль славен Господь в Сионе». Скрестив руки на груди, братья преклонили колени. Началась молитва, после которой префект провозгласил открытие капитула.

После окончания всех ритуалов, братья-рыцари расселись на лавки.

Председательствовал мастер стула контр-адмирал Алексей Спиридов.

— Причина нынешнего капитула, думается, вам, братья, понятна! — начал он заседание, оглядев всех присутствующих. — Государыней объявлена война Швеции, и мы, члены ложи шведский системы, должны уяснить для себя, что для нас важнее — Россия или масонское братство.

— Предлагаю заслушать мнение каждого из братьев! — подал голос командир линкора «Мстислав» Муловский.

— Тогда начнем с младших! — кивнул Спиридов. Первыми встали лейтенанты.

— Братство нам дорого, но и Россия нам тоже дорога! К тому же мы принимали присягу на верность Отечеству. Поэтому предлагаем на время войны отложить дела масонские и заняться делами ратными! — сказали они.

Лейтенантов поддержали рыцари в чинах капитанских, но уже не все. Командиры линкоров Коковцев, Вальронд и Баранов были куда менее категоричны:

— Надобно нам с братьями нашими шведскими договориться, чтобы всем мимо друг друга стрелять!

— Для чего ж они на нас нападают, чтобы мимо нас палить? — резонно подал голос командир «Ростислава» Одинцов.

— Тогда надобно все одно мимо ядра кидать. Братья-масоны со стороны шведской увидят наш знак и одумаются! — даже вскочил со своего места командир «Иоанна Богослова» Вальронд.

— Держи карман шире, одумаются! — усмехнулся капитан 1-го ранга Муловский. — Пока мы будем мимо палить, они нас всех на дно морское отправят и не поперхнутся!

Большинство рыцарей было за то, что надо драться с братьями-шведами по-настоящему. Но несколько человек все еще сомневались.

Наконец взял слово, молчавший дотоле, командующий Балтийским флотом и по совместительству мастер ложи Самуил Грейг.

— Не мы, а шведский король Густав вероломно напал на нашу державу. Во главе флота его брат принц Карл, коему по закону масонскому мы подчинение имеем. Но возможно ли изменить присяге и государству своему в сей грозный час, чтобы влечения наши к совершенству превыше России ставить?

Братья-рыцари заговорили разом:

— Истину говоришь, брат Самуил! Не мы, а шведы братство наше отринули! Не мы напали, а они! Будем драться так, чтобы навек от границ наших отвадить!

Молча сидели лишь Вальронд, да его дружки командир «Дерись» Савва Коковцев, да «Памяти Евстафия» Баранов. Эти были за святость масонских уз. Но их было меньшинство и они ничего не могли изменить в решении ложи.

— Драться, да так, чтобы от супостата щепки летели! — таково было общее мнение.

— Быть по сему! — махнул рукой адмирал Грейг, в свое кресло усаживаясь.

— Быть по сему! — с размаху ударил молотком о жертвенник контр-адмирал Спиридов. — На сем капитул объявляю закрытым!

— Прошу каждого заняться его прямыми обязанностями! — объявил Грейг. — Дела масонские откладываем до лучших времен, теперь время дел военных!

Позднее историк напишет: «Грейг и все масоны-моряки выказали себя верными россиянами и покрыли славой свои имена».

Впрочем, в реальности все было далеко не так просто…

Вскоре после победы над шведским флотом в Гогландском сражении и блокаде шведов в Карлскруне, командующий Балтийским флотом Самуил Грейг внезапно заболевает и скоропостижно умирает. Официально адмирал умер от простуды. На самом деле тайна смерти командующего флотом не раскрыта до сегодняшнего дня. Есть предположение, что адмирала «убрали» свои же братья-масоны. Результатом смерти Грейга был уход Балтийского флота от Карлскруны.

А затем были похороны Грейга в Ревеле, обставленные в лучших традициях масонства. Зала, куда нескончаемой вереницей шли моряки и местные обыватели, чтобы проститься с покойным, была обшита черным сукном с серебряным флером. Сам гроб возвышался на постаменте под черным балдахином В ногах покойника стояла серебряная чаша. В головах фамильный герб со старинным шотландским символом всегдашней готовности к борьбе — тремя поднятыми вверх ладонями и девизом: «Бей точно». Сам покойный был облачен в парадный адмиральский мундир, на голову его одет лавровый венок. По сторонам на белых атласных подушках лежали ордена, среди которых так ни разу и не одетый Андрей Первозванный и погнутый пулей Георгиевский крест за Чесму.

Перед выносом тела выступал предводитель ревельского дворянства барон фон-дер-Пален, говорил о жизни, службе и добродетелях усопшего. Затем вся процессия двинулась к Ревельской лютеранской церкви, где решено было хоронить покойника.