Начало звёздного пути - Александр Санфиров

– Коленька! Милый, спасибо за подарок! – воскликнула она. – Я никогда не видела таких украшений.

Андрей Григорьевич усмехнулся в седые усы.

– Думаю, что такие украшения видели немногие. Их императрице не стыдно надеть. Хорошо, Николенька, что у тебя хватило благоразумия не показывать такой трофей. Не представляю, откуда драгоценности могли быть у нищих черкесов.

– Отец, все же их командир сам был в свое время довольно богатый человек, к тому же грабили они всех подряд. А эти драгоценности, думаю, скорее всего, они привезли из Грузии. Я, когда проходил по базарам, то заметил, что эти драгоценности чем-то схожи с теми, что продавались как сделанные там. А вез я их зашитыми в седло, и только вчера переложил в шкатулку.

Тут на столе начали появляться блюда с аппетитно пахнущими кушаньями, и на время разговор прекратился.

Но через некоторое время, когда оголодавший в пути князь насытился, разговор понемногу возобновился. Андрей Григорьевич и Катя потребовали, чтобы Николка доложил им все, что с ним произошло. Тот, конечно, постарался изложить все не так серьезно, как это было на самом деле, своими рассказами старого князя он, конечно, не провел, а Катенька ничего не заметила, хотя слушала рассказ внимательно, и периодически ее глаза наполнялись слезами.

Когда она узнала, что Николка заглянул по пути к ее отцу, то сразу устроила целый допрос, что там и как происходит. А когда узнала, что через месяц папеньку надо ждать для свадьбы, то не выдержала и, сев рядом с Николкой, обняла и расцеловала его.

Андрей Григорьевич несколько смутился такой непосредственности своей будущей невестки, но быстро пришел в себя и сделал вид, что не заметил эдакого нарушения приличий. Разговор продолжался, и через несколько минут Катенька с гордостью сообщила жениху, что сделала большие успехи в изучении математических наук. И вот тут старшему Шеховскому пришлось действительно туго.

Он сидел и не понимал ни слова из того, что говорили его соседи за столом. Функции, логарифмы, косинусы и прочая дребедень, эти слова ничего не значили для него.

– Николенька, Катя! – взмолился он. – Может, вы отложите ваше обсуждение этих проблем на потом. Я ничего не понимаю в ваших разговорах.

Давайте поговорим о чем-нибудь более приятном и понятном.

Двое математиков остановились на полуслове и засмеялись.

– Простите нас, Андрей Григорьевич, – сказала Катенька. – Мы с Колей немного увлеклись, обещаю, что за столом больше не будем говорить о цифрах.

– Странно мне это, – глубокомысленно сказал Шеховской в ответ, – последнее время часто размышляю о превратностях судьбы. Вот смотрите, мой сын милостью божьей в ум вошел, твой отец, Катенька, его приметил и своей заботой не оставил. Государь мою просьбу исполнил. И вы друг к другу прониклись, вот свадьбу вскоре играть будем. Даже интересы у вас общие имеются.

Тут он усмехнулся:

– Кто бы знал, что это математика. Расскажи кому из знакомых, так не поверят. Я и сам, если бы не слышал сейчас, ни за что не поверил, что женский ум способен постичь такую науку.

Он глубоко вздохнул:

– Знаете, дети мои, все так гладко идет, поэтому начинаю бояться, что вот-вот что-нибудь произойдет, – тут князь постучал костяшками пальцев по столу. – А уж со мной точно что-то неладное творится, – признался он, – ведь думать забыл о подагре, не болят ноги совсем, да и одышка пропала. Впору на службу возвращаться.

Очень мне это не нравится.

– Андрей Григорьевич, милый! – заворковала Катенька. – Ну что вы такое говорите, даже слушать вас удивительно, если вам стало лучше, то считать, что это для вас хуже, очень странно.

Шеховской испустил еще один горестный вздох.

– Ну, как ты, дочка, не понимаешь, ведь эдакое дело, говорят, перед смертью бывает.

– Отец, ну что ты сейчас сказал, – укоризненно ответил Николка, – не надо на себя наговаривать. Ты сейчас выглядишь в сто раз лучше, чем зимой, когда меня провожал на Кавказ.

– Так-то оно так, – сообщил Андрей Григорьевич, – но все же следует мне распорядиться вовремя имуществом и прочим. Хорошо, что ты, сынок, приехал, вот свадьбу сыграем, к стряпчим съездим, и тогда я буду спокойно ожидать того, что приготовила мне судьба…

– Хорошо, папа, – сказал сын, – мне кажется, что ты все же не прав в отношении своего здоровья. Но если тебе будет спокойней, если вся бумажная волокита будет закончена, то мы с Катенькой в том тебе нисколько не препятствуем, и постараемся, чтобы все сделать быстрее. А сейчас, пожалуйста, оставим эту тему. Лучше расскажите, что нового за эти месяцы произошло в Петербурге, может, автор новый появился, или оперу в театре поставили.

Тут в разговор вступила Катенька и с удовольствием стала рассказывать о новинках литературы, которые обсуждались в салоне княгини Голицыной, и о последней опере, прошедшей с феноменальным успехом. Говорят, сам император изволил в конце представления встать в своей ложе и несколько раз хлопнуть в ладоши.

В это же время не очень далеко от особняка князя в Шеховского в здании английского посольства посол принимал неожиданного посланца.

И сейчас они тихо беседовали в кабинете, предварительно проверив, не может ли кто-либо их подслушать.

– Господин посол, я не скажу вам много нового, но все же считаю не лишним повторить, – говорил в это время посланец молодой королевы. – Если убрать всю ту ерунду, что по нашим заказам пишет пресса Европы про царствование Николая Первого, то выяснится, что перед нами единственная страна на земном шаре, оказавшемся совсем не таким большим, как когда-то думалось, которая не зависит от нас. У этой проклятой страны полная финансовая независимость от наших капиталов и военные возможности нам противостоять. И это факт, против которого ничего не сделать, по крайней мере, в настоящее время. А быстрое экономическое развитие России достойно удивления. Но к счастью, Господь отдал этим русским северные холодные земли, на которых они ведут свою нищую дикарскую жизнь. И наша задача, дорогой господин посол, состоит в том, чтобы они в этой жизни оставались дикарями, снабжая метрополию продуктами типа пеньки и смолы, не думая о фабриках, заводах и прочих благах цивилизации, получая оные только из наших рук. Ну, вы это все знаете и без меня, я просто напомнил вам мнение Форин-офиса по поводу этой северной державы.

В свете уже сказанного я хочу подчеркнуть, что на данный момент у нас совершенно четкая задача – не дать русским высунуть нос из закупоренных морей. Эту задачу наша дипломатия успешно выполняет. Но как вы знаете, есть одна опасность, сорок лет назад мы ее успешно решили, потратив совсем небольшие деньги, ну вы знаете, когда произошли известные события. Но сейчас она появляется вновь. Мы любыми путями должны предотвратить проникновение русских в Среднюю Азию и Афганистан, сами понимаете почему. И, кроме того, все явственней становится перспектива захвата проливов, Османская империя слабеет, и султан уже не может, как раньше, выполнять наши пожелания. Поэтому я привез инструкции об усилении работы по привлечению осведомителей из числа видных сановников двора и других не менее важных фигур. Кстати, меня заинтересовали сообщения некоего вашего агента Сидорова. Он имеет возможность доставать важные документы, но еще больше меня заинтересовала его способность делать далеко идущие выводы из этих бумаг. Очень занимательный господин. Не скажете, мой друг, на чем его в свое время поймали?