Иосиф Григулевич. Разведчик, "которому повезло" - Нил Никандров

Один из сенаторов — Бартон Вилер — не поверил в подлинность карты. «Это британская подделка», — крикнул он. Эта реплика никого из членов конгресса не удивила. Британская империя предпринимала все, что было в ее силах, чтобы подтолкнуть США к войне. «Нет, не подделка, — ответствовал Рузвельт. — Карта получена из источника, пользующегося у меня полным доверием».

Два американских исследователя Лесли Роут и Джон Братцель через десятки лет после той патетической сцены в конгрессе смогли проследить, из какого «надежного источника» возникла карта. Оказалось, что это действительно была подделка, вернее копия карты, которая висела у всех на виду в штаб-квартире нацистской партии в Буэнос-Айресе. И вот в голове тогдашнего военного атташе США в Аргентине М. Девине родилась хитроумная идея создать что-то вроде дубликата той карты, чтобы подтолкнуть «несознательных американцев» в нужном направлении.

О нацистском шпионаже в Латинской Америке написаны сотни книг. Многостраничные опусы, которые появлялись на эту тему в 30—40-е годы, нельзя рассматривать как достоверный источник информации. Пропагандистская направленность этих изданий сказалась на их объективности. Десятки журналистов рыскали по городам и весям Латинской Америки, выискивая «жареные» факты, как сейчас говорят, о «подозрительных» сторонах жизни немецких общин и выходцев из Германии. Особенно тесно от пишущих «охотников за нацистами» было в Чили и Аргентине. На них-то паразитировали мошенники-фальсификаторы, предлагавшие сенсационные «разоблачительные документы» с официальным грифом рейха.

Подделки с «подлинными» нацистскими секретами пользовались особым спросом у журналистов. Полученный материал умело препарировался, тенденциозно преображался, приобретал хлесткость и пугающую остроту. У читающей публики складывалось впечатление, что к югу от Рио-Гранде «пятая колонна» наци-фашистов вот-вот овладеет континентом. С особой охотой пишущая братия эксплуатировала тему секретных аэродромов нацистов в Колумбии. Самолеты «люфтваффе» якобы уже были там и только дожидались команды на взлет, чтобы разбомбить шлюзы Панамского канала. С задором обсуждался вопрос о готовящемся нацистском перевороте в Боливии. Нацисты нуждались в олове и других металлах. Бразилия подавалась как естественный плацдарм для высадки германских армий в Южной Америке, поскольку от африканского континента до бразильских портов Ресифе и Наталь было рукой подать.

Некий корреспондент Ассошиэйтед Пресс купил по сходной цене целый пакет «нацистских документов» и не без выгоды перепродал их посольству США. Посол Армур ознакомился с содержанием «документов» и направил их в Вашингтон как неопровержимое доказательство «замыслов рейха по захвату Патагонии». Возможность получения сверхсекретных документов «за смешную цену» в сто—двести долларов настолько воодушевила Армура, что он в декабре 1940 года создал «посольскую разведку». Самодеятельность эта продолжалась до тех пор, пока в мае 1942 года в Аргентину не прибыл атташе по правовым делам Вильям Дойль, «человек Эдгара Гувера».

Распоряжение о создании Специальной разведывательной службы (СРС) Рузвельт подписал 24 июня 1940 года. Службе предписывалось обеспечение безопасности США в странах к югу от Рио-Гранде. О слабости разведывательных позиций США в странах Латинской Америки в Вашингтоне вспомнили, когда политика активного пробританского нейтралитета и «мирного диалога» с Японией стала бесперспективной, поскольку сковывала североамериканского гиганта на международной арене. Германия и Япония настойчиво осуществляли свои планы по завоеванию мирового господства. Надо было поставить заслон на пути агрессоров, в первую очередь в Западном полушарии.

Штат разведслужбы определили в 360 агентов, на обеспечение оперативной работы которых были выделены значительные средства. Шеф ФБР Эдгар Гувер понимал важность человеческого фактора в работе своей организации, но всегда стремился подкреплять его финансовым: вражеские амбразуры лучше затыкать долларами, чем телами сотрудников. В срочном порядке был создан центр по подготовке оперативного состава, предназначенного для работы в экзотических странах. Помимо учебных спецдисциплин, связанных с ведением разведработы, специальных агентов просвещали в отношении исторического прошлого, культурных и национальных особенностей латиноамериканских народов, социального устройства государств, в которых предстояло жить и работать. Кандидату на поездку, если он не владел ни испанским, ни португальским языками, давали интенсивную языковую подготовку.

Диктаторские режимы в Латинской Америке были в то время не исключением, а правилом. Гитлер и его победоносные легионы импонировали смуглолицым тиранам, хотя они явно не соответствовали арийским расовым стандартам. В подсознании каждого диктатора обитал свой собственный Гитлер, и поэтому агентам ФБР предстояла непростая работа.

К февралю 1941 года Гувер сообщил в Госдепартамент, что его «маленькая армия» разведчиков выдвигается на передовые позиции в страны Латинской Америки. Из них, помимо Мексики и Панамы, ключевыми для национальной безопасности США были признаны страны «южного конуса»: Бразилия, Аргентина, Чили и Уругвай. Американские разведчики работали «под крышей» посольств и других традиционных прикрытий, включая журналистские. Параллельно были подготовлены сверхсекретные планы по оккупации американскими войсками тех стран континента, которым могла угрожать агрессия. По оценкам главного их разработчика, командующего ВС США в зоне Панамского канала генерала Даниэля Ван Воорхиса, подобным потенциалом обладали Германия и Япония. Граждане и выходцы из этих стран стали главными «фигурантами» разведывательных разработок.

Первое время дела у американцев в Чили и Аргентине не ладились. Местные полицейские власти не испытывали никакого желания сотрудничать с ними. Все приходилось делать незаконно, с оглядкой. Однако спецагенты ФБР шли на риск, особенно в столь сложном деле, как пеленгация абверовских радиостанций на территории «симпатизирующих» нацизму стран.

* * *

Информация о том, что «по соседству» действуют разведчики из союзных стран, в организацию «Артура» поступала все чаще. Схожесть задач — работа по нацистам и их сторонникам в Латинской Америке — приводила иногда к ситуациям пересечения интересов: одни и те же «объекты проникновения», одни и те же средства и методы, и даже кандидаты на включение в сеть могли одновременно заинтересовать разведчиков из «конкурирующих» структур.

Вообще, кодовое обозначение «конкурент» было удачным. Оно предполагало соперничество, но в рамках существующих союзнических отношений. Если это «конкурент», то свои профессиональные секреты (задачи, успехи, людей, средства связи) надо держать от него подальше. «Артур» ни на минуту не забывал, что сегодняшние союзники могут стать завтра злейшими врагами.

Наиболее подходящим объектом для первой боевой операции с «зажигалками» «Артур» считал газету «Памперо». Это издание было аргентинским отпрыском геббельсовской «Фелькишер Беобахтер». Финансировало газету германское посольство. Редактору ежемесячно вручалось, — конспиративно, конечно, — по 40 тысяч марок. «Артур» знал, что главным распорядителем средств на нацистскую пропаганду в стране был атташе по печати Сандстеде, «на бюджете» которого находилось не менее десятка других изданий прогерманской ориентации, включая «Дойче Ла Плата Цайтунг», «Кларинаду», «Нуево Орден».