Королевский убийца - Робин Хобб

Когда мы поели, Верити повел меня к своим картам. Теперь уже нельзя было ошибиться в возникшей схеме. Невзирая на препятствия – лес, реку, замерзшие равнины, – “перекованные” двигались к Баккипу. Это выглядело бессмысленным. Те, с которыми я встречался, казались совершенно лишенными разума и чувств. Мне было трудно поверить, что кто-то из них может решиться идти через всю страну только для того, чтобы добраться до Баккипа.

– А эти записи, которые у вас есть, доказывают, что все они поступают именно так. Все “перекованные” двигаются к Баккипу.

– И тем не менее тебе трудно увидеть в этом согласованный план? – тихо спросил Верити.

– Я не понимаю, как у них вообще может быть какой-нибудь план. Как они общаются друг с другом? Это не похоже на совместные усилия. Они не собираются вместе и не идут сюда бандами. Просто кажется, что все и каждый из них идут к замку, и при этом некоторые встречаются.

– Как бабочки тянутся к пламени свечи.

– Или мухи к падали, – мрачно заметил я.

– Одни очарованы, другие – за пищей, – задумчиво произнес Верити. – Хотел бы я знать, что притягивает ко мне “перекованных”. Может быть, что-то совсем другое?

– А почему вы думаете, что нам нужно узнать, зачем они идут? Думаете, их цель – вы?

– Я не знаю. Но если я выясню, то смогу понять своего врага. Не думаю, что это случайность. Полагаю, они идут ко мне, Фитц. Может быть, не по своей воле, но все равно их действия направлены против меня. Мне необходимо понять почему.

– Чтобы понять их, вы должны стать одним из них.

– О, – он казался почти довольным, – а теперь кто говорит, как шут?

От этого вопроса мне стало как-то неловко, и я не стал на него отвечать.

– Мой принц, когда шут издевался надо мной... – Я помедлил, все еще не в силах спокойно вспоминать об этом. Я всегда верил, что шут мой друг. Сейчас я попытался забыть об этом. – Он заставил меня задуматься в своей дурацкой манере. Он сказал, если я правильно понял его загадки, что нужно искать других людей, владеющих Скиллом. Мужчин и женщин поколения вашего отца, которых обучала Солисити еще до того, как мастером Скилла стал Гален. И, кроме того, он сказал, что я должен больше узнать об Элдерлингах. Как их можно вызвать? что они могут сделать? кто они такие?

Верити откинулся в кресле и сплел пальцы на груди:

– Каждого из этих вопросов хватило бы и на дюжину человек. И тем не менее и единственного недостаточно даже для одного, потому что у нас слишком мало ответов. Что касается первого, то да, среди нас должны быть владеющие Скиллом. Людей, которые даже старше моего отца, обучали для прошлых войн с островитянами. Не все знали, кто именно обучен. Уроки шли очень уединенно, и даже члены группы могли знать очень немногих вне своего собственного круга. Тем не менее должны остаться записи. Я уверен, что они существовали. Но что с ними стало – никто не знает. Я думаю, они перешли от Солисити к Галену. Но они не были найдены в его комнате или среди его вещей после того, как он... умер.

Теперь настал черед Верити замолчать. Мы оба знали, как Гален умер, мысленно оба при этом присутствовали, хотя никогда не обсуждали это между собой. Гален испустил дух изменником, в момент попытки захватить силу Верити при помощи Скилла, высосать ее и убить его. Но Верити взял силу у меня, чтобы убить силы самого Галена. Ни одному из нас не доставляло удовольствия вспоминать об этом. Но я говорил смело, стараясь, чтобы голос не выдал моих эмоций:

– Вы думаете, Регал может знать, где эти записи?

– Если и знает, он ничего об этом не говорил. – Голос Верити был таким же ровным, как и мой. Он закрыл эту тему. – Я добился некоторого успеха в обнаружении владеющих Скиллом. Имена, по крайней мере. Но те, кого мне удалось обнаружить, или уже умерли, или находятся неизвестно где.

– Ага. – Я вспомнил, что слышал об этом от Чейда некоторое время назад. – Как вам удалось узнать их имена?

– Некоторых вспомнил мой отец. Членов последней группы, которая служила королю Баунти. Других немного знал я, когда был совсем маленьким. Еще нескольких я обнаружил, разговаривая со стариками в замке, прося их вспомнить все, что они слышали об обучении Скиллу. Этих, конечно, я расспрашивал не так подробно. Я не хотел и по-прежнему не хочу, чтобы о моих поисках стало известно.

– Могу я спросить почему?

Он нахмурился и кивнул на свои карты:

– Я не такой блестящий человек, каким был твой отец, мой мальчик. У Чивэла бывали прозрения, казавшиеся почти волшебством. А то, что я обнаружил, это схемы. Тебе не кажется странным, что все одаренные Скиллом, которых я смог найти, или умерли, или исчезли? Мне кажется, что если я найду кого-то и его имя станет известно как имя владеющего Скиллом, это будет вредно для его здоровья.

Некоторое время мы сидели молча. Я получил возможность прийти к собственному заключению. У меня хватило ума ничего не произносить вслух.

– А Элдерлинги? – спросил я наконец.

– Это другая загадка. В то время, когда о них писали, все знали, что они такое. Так я предполагаю. Ну как если бы ты захотел найти свиток с подробным описанием, что такое лошади. Ты найдешь массу упоминаний о них, и несколько трактатов о науке подковывания, и родословную какого-нибудь жеребца. Но кто из нас сочтет необходимым тратить время и силы на описание лошади?

– Понимаю.

– Это означает подробное исследование деталей. У меня нет времени, чтобы посвятить себя такой работе. – Некоторое время он сидел, глядя на меня. Потом открыл маленькую каменную шкатулку на своем столе и вынул оттуда ключ. – У меня в спальне есть шкафчик, – сказал он медленно. – Я собрал там все найденные мною свитки, в которых хотя бы мимолетно упоминалось об Элдерлингах. Кроме того, есть несколько других, касающихся Скилла. Я разрешаю тебе посмотреть на них. Попроси у Федврена хорошей бумаги и записывай все, что обнаружишь. Ищи схему в этих записях. И приноси мне то, что у тебя получится, примерно раз в месяц.

Я взял у него маленький медный ключ. Он был странно тяжелым, как будто к нему была прикреплена задача, предложенная шутом и одобренная Верити. “Ищи схему”, – сказал он. Внезапно я увидел частичку – паутинку, сотканную между мной и шутом, а потом между мной и Верити. Как и прочие детали, она не казалась случайностью. Я подумал, кто же создал ее. Я посмотрел на Верити, но он уже размышлял о другом. Я тихо встал.

Когда я коснулся двери, он заговорил со мной:

– Приходи ко мне. Очень рано, завтра утром. В мою башню.

– Сир?

– Может быть, мы найдем еще одного владеющего Скиллом, пока никем не заподозренного.

Возможно, самым страшным в нашей войне с красными кораблями было охватившее нас ощущение беспомощности. Как будто паралич поразил землю и ее правителей. Тактика пиратов была настолько непредсказуемой, что в течение первого года мы ничего не предпринимали, как будто оцепенели. На второй год набегов мы пытались защититься. Но наши боевые искусства проржавели: слишком долго мы занимались только одиночными морскими разбойниками, случайными или безрассудными. Против организованных пиратов, которые изучили нашу береговую линию, расположение сторожевых башен, приливы и течения, мы были бессильны. Только Скилл принца Верити давал нам какую-то защиту. Сколько кораблей он повернул в сторону, скольких лоцманов он запутал, скольких рулевых смутил – мы никогда не узнаем. Но, поскольку никто слыхом не слыхивал о его самоотверженных трудах, все выглядело так, словно Видящие сидели сложа руки. Люди видели только те набеги, которые были успешными, и никогда не знали о кораблях, которые выносило на скалы, или о тех, что заплыли слишком далеко на юг во время шторма. Люди потеряли мужество. Внутренние Герцогства не спешили платить налоги, которые собирались для защиты береговой линии. Прибрежные Герцогства сгибались под тяжестью налогов, которые ничего не меняли. Так что если энтузиазм по поводу боевых кораблей Верити был непостоянным и зависел от изменения отношения людей к принцу, мы не можем винить их за это. Кажется, это была самая длинная зима в моей жизни.