Последняя Цивилизация - Анастасия Рябова

-- Подожди, дай девчонке хоть слова вставить, -- одернул его старейшина Михаил.

-- В рейде мы столкнулись с представителями более развитого поселения, но командир вместо того, чтобы провести переговоры и наладить контакт вероломно напал них. Вероятно, такое происходит не первый раз, насколько я поняла из разговоров. После чего «Процветающие» напали на нас. В ходе столкновения они погибли, -- я старательно подбирала слова, пытаясь объяснить суть происходящего. – Нам удалось уйти от преследования и скрыться. Дальше командир спланировал ограбить их, в ходе этой операции погибли Олег Павлович и Евгений. «Процветающие» явно объявят нам войну после такого дерзкого преступления. Мы убили немало их людей.

-- Мы все знаем, девочка, -- ласково произнесла старейшина Августина. – Никита Андреевич еще вчера доложил об успешно завершенной миссии.

Мои руки не произвольно сжались в кулаки. Они обо всем знали?! Дура, какая же я дура! Конечно, Никита не мог так своевольничать. Гнев во мне начала медленно закипать.

-- Как вы можете посылать нас раз за разом на смерть? Скоро никого не останется кроме стариков и детей? – мое негодование выплеснулось наружу.

-- Ты могла бы вести себя подобающе Роза Сорел! Мы понимаем, что ты огорчена гибелью своих товарищей. Но это не дает тебе права влетать сюда без приглашения и орать, -- старейшина Августина пугающе спокойным голосом осадила меня.

-- Я думала, вы ни о чем не знаете. А вы, вы... – выдохнула, стараясь унять злость. -- Я хотела предложить заключить с ними перемирие. Я могу это сделать… -- покорно опустила голову и смиренно ожидала их ответа, до боли сжимая руки. Мои надежды разбивались, словно волны о скалы.

-- Нет, это невозможно! Мы с лишком давно находимся с ними в напряженных отношениях, они не будут тебя слушать. Тебя убьют или будут пытать, пока ты не раскроешь наше местоположение, -- сказал седой старичок с дьявольски темными глазами, и длинной бородой – Асмодей.

-- Но возможно в словах девочки есть доля правды. И нам все же стоит попытаться! – сказал другой старик с большими залысинами, и необычными усиками, старейшина Михаил.

-- Ха-ха! Да что мы можем им предложить?! Наши земли? Жизни? Себя в качестве рабов?! Нет и еще раз нет! Это слишком опасно, -- продолжал настаивать на своем старейшина Асмодей. Высказав все свои аргументы оба мужчины посмотрели на Августину.

-- Я согласна с Асмодеем. Нам совершенно нечего им предложить в обмен на помощь. Да и в сложившейся ситуации слишком опасно, кого-либо посылать на переговоры. Однако и продолжать рейды нельзя. У нас есть достаточное количество лекарств будем экономить столько, сколько сможем.

У меня буквально выбили почву из-под ног. Перед глазами все поплыло. Нет! Я протестую! Это неправильно. Такое решение равносильно самоубийству. Это путь в никуда. За зиму у нас закончатся лекарства. Первыми умрут старики, зависящие от постоянного употребления лекарств. А дальше уже любая простуда может стать смертельной...

Мне хотелось закричать, что это не решит проблемы. Но старейшины все уже решили. Асмодей сурово сдвинул брови и смотрел на меня, так словно хотел испепелить взглядом.

-- Роза ты слышала, что я сказала, -- одернула меня Августина. -- И не смей самовольничать. Ты знаешь наказание! Все, свободна и впредь сначала дождись приглашения!

Она вынесла свой приговор, который не подлежит пересмотру и не может быть обжалован.

-- Хорошо, что Ник ее отстранил на месяц, -- пробубнила Августина.

-- Да, а какая девочка была перспективная, -- с сожалением произнес Асмодей.

Который раз я убеждалась в своей наивности, но все с меня хватит. Не хотят, я сделаю все сама. И они еще будут сожалеть о том, что не послушали меня.

Я тряхнула головой подозвала Нэда, перекопавшего клумбу, и пошла к единственной подруге. Не знаю то-ли сама судьба вела меня, то-ли просто кто-то слишком хороший стратег, но проходя мимо сарая столкнулась с Никитой.

Он стоял, облокотившись на стену, и лениво смотрел на Марыську строившую ему глазки. Вдова стояла непозволительно близко к командиру, их бедра почти касались. Но и этого ей было мало. Она старалась, словно невзначай касаться мужчины и выпячивала грудь.

У-у-у! Мне хотелось зарычать от накатившего разочарования! Неужели после всех его признаний, он будет развлекаться ней?!

Я отвернулась в другую сторону прошла мимо, изо всех сил стараясь не сорваться на бег. В итоге к подруге я пришла злая как дьявол. Меня даже не порадовал тот факт, что подруга снова занялась любимой работой.

-- Что случилось?! – он без каких-либо объяснений поняла, что мне плохо. Вот только что я могу ей рассказать.

Я просто уткнулась в дружеское плечо, а девушка меня обняла.

-- Это из-за Ника и погибших парней? Да?

Я кивнула, стараясь не скатиться в истерику.

-- Я... я видела его с Марыськой, -- призналась я.

-- Вот кобелина! – всплеснула руками Катя, и схватив гаечный ключ, чуть было не ринулась на мою защиту. Потом вдруг опомнилась, и посмотрел на меня. – Погоди, ну так он вроде тебе совсем не нравился? Чего ревнуешь тогда?

Я вздохнула и выложила подруге всю историю наших отношений и все чувства, в которых запуталась.

-- Да, подруга, ты влюбилась!

Я замахала на нее руками и покрутила пальцем у виска.

-- Да правду тебе говорю. Все твои отговорки полный бред! Нет, конечно, Никита, тот еще собственник. Зато с таким будешь как за каменной стеной. А то, что разные, так это же хорошо. Скучно не будет. К тому же ни в одном человеке тебе не может нравиться абсолютно все. Я, например, постоянно злюсь, когда Николя бросает носки и оставляет кружки на столе. А уж сколько раз мы ругаемся, вообще промолчу. Но любить его от этого меньше я не перестаю. Так же у тебя. Тебе нравится Ник, его характер, а поступки тебя раздражают.

-- Катя, но его поступки гораздо хуже разбросанных носков, -- возразила я.

-- Какие?

-- Ну, он..., -- я смущенно замолчала.

Какие из его поступков можно назвать ужасными?! Попытка изнасилования, настраивание разведчиков против меня, вылазка на завод, убийство людей?! Но в каждом случае он всего лишь пытался защитить поселение или меня, пусть даже от самой себя...

-- Нет, конечно, его тирания во время подготовки к отборочным экзаменам определенно плохой поступок. Но знаешь, будь моя воля, я бы тебя туда ни за что не пустила, -- призналась подруга.

Катя вдруг всхлипнула и обняла меня.

-- Я каждый день молилась за тебя. Молилась, чтобы ты вернулась живой. И чтобы я снова могла тебя обнять и поблагодарить за свою жизнь, за то, что не отказалась от меня, когда я вела себя как стерва.

Я обняла ее в ответ.

-- Знаешь, кажется я беременна, -- тихо произнесла она.