Мир без Солнца - Алексей Калугин

– Вернитесь на место, Нестор! – обернувшись, прикрикнул на него Кийск.

Но Леру в ответ только беззаботно махнул рукой.

– Я понял, что это значит! – повторил он, подбежав к Кийску. – Они хотят помочь нам защитить квады от разрушительного воздействия внешней среды!

В ответ на заявление философа Кийск скривил недовольную гримасу.

Леру снова махнул на него рукой и, не обращая внимания на предостерегающий жест Кийска, подбежал к людям-ящерам.

Первым делом философ приложил руку к груди и учтиво поклонился каждому из чужаков. Затем он подошел к тюку, который они выволокли из норы, и легко развязал стягивающие его тонкие, гибкие ветви.

– Смотрите, – обратился он к Кийску.

Продолжая следить за державшимися чуть в стороне людьми-ящерами, Кийск краем глаза взглянул на то, что хотел показать ему Леру.

Тюк оказался стопкой очень тонких, плотно упакованных зеленых ковриков размером тридцать на сорок сантиметров каждый. Но сделаны эти коврики были не из синтетического материала. Ворс создавали посаженные плотно друг к другу травинки высотою около сантиметра. Причем ни одна из травинок не была выше или короче других. Подложкой, ничуть не уступающей тканой основе обычных ковров, служили плотно переплетающиеся корни растений.

– Вы понимаете, что это значит? – Леру посмотрел на Кийска и тряхнул перед ними растительным ковриком, который держал за углы.

– Буду признателен, если вы мне объясните, – недовольно буркнул Кийск.

Леру резко взмахнул ковриком, как будто намереваясь вытрясти из него пыль, а на самом деле досадуя на непонятливость своего собеседника.

– Вы помните, во время нашего первого выезда в пустыню мы обнаружили, что упаковки с едой и канистры с водой остались неповрежденными? Ну так это тот же самый принцип! – Леру вновь взмахнул зеленым ковриком. – Органика, да к тому же еще и живая ткань, которая создает собственную зону стабильности!

Громкий голос и интенсивная жестикуляция философа обратили на себя внимание всех присутствующих, включая и людей-ящеров, которые, переглянувшись между собой, обменялись короткими репликами.

– По-моему, вы им понравились, – все еще несколько натянуто улыбнулся Кийск.

– Еще бы не понравился, – самодовольно вскинул подбородок Леру. – Берите-ка эти коврики, – велел он Кийску и Плавту.

Пока римлянин и Кийск делили содержимое тюка пополам, Леру вновь обратил внимание на людей-ящеров. Растянув коврик в руках, он с видом фокусника, собиравшегося превратить обычную вещь в нечто совершенно невообразимое, продемонстрировал его хозяевам подземного поселка. Затем, не выпуская коврика из рук, развернул его в сторону вездеходов.

Оба человека-ящера одновременно подняли руки до уровня плеч и тут же снова опустили их.

– Этот жест означает согласие, – объяснил Сервий Плавт.

– Они хотят, чтобы мы укрыли этими ковриками наши машины, – вынес свое окончательное решение Леру.

Сделав приглашающий жест рукой, он шагнул в направлении квадов. Убедившись, что люди-ящеры следуют за ним, Леру зашагал быстрее.

– Если они поняли, что представляют собой вездеходы, значит, у них имеются какие-то свои механизмы, – заметил Кийск, догнав Леру.

– Совсем необязательно, – не согласился с ним философ. – Вы ведь без труда отличите спелое яблоко от червивого. Вот и они поняли, что эти груды металла на колесах являются примитивными, на их взгляд, средствами передвижения. Но тот факт, что они уже успели разобраться с сущностью багрового мира, делает им честь.

Возле вездеходов Кийск и Плавт опустили свою ношу на песок.

– Освободите машины, – скомандовал Леру, быстро включившийся в новую, непривычную для него роль руководителя.

Как только сидевшие в вездеходах люди покинули свои места и вынули из багажных отделений всю поклажу, люди-ящеры принялись за дело. Каждый из них аккуратно брал за края растительный коврик, растягивал его, слегка встряхивал и клал на машину. Когда Леру изъявил желание помочь им, один из людей-ящеров сделал отрицательный жест рукой. По-видимому, укладывать коврики следовало в строго определенном порядке, и люди-ящеры сомневались в том, что хозяева вездеходов сумеют сделать это правильно.

– А что, если это не сработает? – негромко спросил у Леру Кийск.

Философ беспечно дернул плечом.

– Вы знаете, как иначе можно сохранить вездеходы в целости?

Вопрос был риторический, поэтому Кийск не стал на него отвечать.

Не прошло и пяти минут, как оба вездехода превратились в зеленые холмики. Для полной достоверности не хватало только ромашек на склонах.

– Отлично! – Обращаясь к закончившим работу людям-ящерам, Кийск указал рукой на скрытые зеленью вездеходы, улыбнулся и показал большой палец. – У вас все здорово получилось!

Человек-ящер с золотой цепью на шее что-то прощелкал на своем языке, явно адресуя эту трель Кийску, и, сделав пару шагов по направлению к песчаному холмику, из-под которого не так давно выбрался, указал рукой на нору.

– По-моему, нас приглашают в гости, – предположил Кийск и посмотрел на Плавта, чтобы получить подтверждение своей догадке.

– Именно так, – уверенно кивнул центурион. – Люди-ящеры приглашают нас в свой дом. И я не вижу причин отказываться от этого приглашения.

– Если не считать того, что хозяева проявляют к нам повышенный интерес, – заметил один из десантников, указывая копьем в направлении близлежащих холмиков.

Сейчас возле многих из них были открыты один, а то и два лаза. Из каждого лаза высовывалась круглая голова человека-ящера, внимательно наблюдавшего за гостями.

– Не меньше сорока особей, – на глаз прикинул Кийск.

– А под землей еще больше, – добавил Плавт. – По моим прикидкам, в поселке примерно сто людей-ящеров, не считая детей.

Возле одного из лазов возникло какое-то непонятное движение. Человек-ящер, по грудь высунувшийся из норы, что-то недовольно заверещал, обращаясь, судя по всему, к тому, кто находился в той же норе, но ниже уровня песка. Все еще что-то щелкая и рассерженно шипя, человек-ящер начал вылезать из норы. Как только выход освободился, в нем показалась голова человека с темными, коротко остриженными волосами. Быстро глянув по сторонам и увидев людей, приехавших на вездеходах, он что-то громко крикнул и, оперевшись руками о края норы, выбрался на поверхность.

Наряд человека был в высшей степени необычен: короткая римская туника изумрудно-зеленого цвета, сделанная не из материи, а из плотно переплетенных между собой травяных стеблей, на левом плече вместо заколки, стягивающей края туники, красовалось соцветие какого-то диковинного цветка, пояс перетягивал шнурок, также свитый из трав, и только на ногах у него были римские кожаные башмаки.

– Это Иторис, – сказал, обращаясь к Кийску, центурион. – Мой легионер, которого нам пришлось оставить у людей-ящеров. У него была серьезная рана бедра, и он не мог продолжать путь вместе с нами. Как видите, с ним не произошло ничего плохого.