Оберег из Сычигорья - Сергей Фрейнд

впихнув мальчика в необжитую халупу. – Ты не смотри, что он хилый. Недельку похнычет, потом привыкнет и польза будет. На вот, на первое время хватит.

Скотник протянул пастуху две монеты, чем в очередной раз спас пацана от гибели. Молчаливый пастух сторонился людей. Спозаранку собирал скот у посадников, пас его весь день, да вечером возвращал обратно, избегая общения. Молчун и аскет принял мальчика, как должное. Кивнул белой головой и показал Тациту его угол для ночлега. Пастухов ноги кормят, незачем дома обустраивать. Ребёнок улёгся и заплакал.

Два дня пролежал Тацит в слезах и горести. Пастух не тревожил мальчика. Уходя по утру, оставлял немного хлеба и ягод. По-прежнему молчалив и задумчив. На третий день пацан сам напросился на выпас. Тацит пытался разговорить пастуха, но тот был односложен. Кивнёт, цокнет, а чаще «нет, нельзя, помолчи» – вот и весь разговор. Тацит смирился с новой жизнью, с новой судьбой и поддался настроению пастуха. Перманентное созерцание природы и молчаливость. Мальчик особенно любил дни, когда пастух подходил ближе к поселениям, усаживался поудобней и вертел головой, иногда невпопад ухмыляясь или даже смеясь.

Через несколько недель пастух неожиданно попросил:

– А ты откуда взялся?

Тацит нехотя начал рассказывать, но постепенно разошёлся, а в конце заплакал.

– Дяденька, – мальчик до сих пор не знал, как зовут пастуха, – а вы бы спасли мою маму? Почему белые не показывают свои силы? Вам запрещено? Я видел силу красных, скорость синих, выносливость зелёных. А вы?

– Родственники есть?

– Не знаю. Меня никто не знает, я никого не знаю, – тихо плакал мальчик. – А вы? Вы мне родственник?

Пастух ничего не ответил и опять ушёл в себя. Через полгода Тацит окончательно привык. Они вместе пасли скот, много молчали и много созерцали. Тацит научился управляться с коровами, пастух получил больше времени для размышлений. Мальчик думал, что жизнь теперь определена. Когда подрастёт, его волосы побелеют, как у всех пастухов и он всю жизнь будет пасти коров. Однажды к нему в халупу придёт знакомый скотник и приведёт очередного мальчика. Круг замкнётся.

Но судьба в очередной раз вмешалась. В один из особо созерцательных дней, когда пастух любил находиться поближе к домам посадников, он вскочил и побежал в их аскетичный дом.

– Запоминай! – выпалил он, вернувшись.

В руках у пастуха был толстый продолговатый предмет. Мужчина закрыл глаза, повертел головой и волнительно повторил.

– Запоминай!

Через много лет повзрослевший Тацит благодарил судьбу за влюблённость проезжавшего мимо их поселения книгочея. За красоту местной девушки. За халатность юноши и то, что все события наложились на белый день. Амбициозный юноша, только что вступивший в статус книгочея, направлялся в город местного баронства. Остановившись на ночлег, влюбился в местную селянку. Та смеялась над неуклюжестью иноземца и игнорировала ухаживания. Тогда юноша решился на отчаянный шаг: научить девушку грамотности. Книгочей знал, что в случае обнаружения несанкционированного обучения, его ждёт мучительная смерть. Селянку же помилуют повешением. Но юноша был юн и безрассуден. Кто в этой дыре узнает? Поэтому стал обучать алфавиту прямо в белый день, не догадываясь о любопытном пастухе. Девушка не понимала всей опасности и решила поиграть «в забаву».

Книгочей учил алфавиту, пастух повторял вслух услышанное, Тацит запоминал. Оба старались находить знакомые чёрточки в принесённой пастухом книге. Книгу эту мужчина много лет назад нашёл в лесном схроне.

– Видите, сюда палочка идёт? А вот здесь кругляшок. Тут три штриха, на забор похоже, правда? Это буква «ша». Какие у вас милые пальчики…

То ли девушка был глупа, то ли упивалась настойчивостью юноши, не обращая внимание на обучение, но процесс затянулся на весь день. Причём, одни и те же буквы повторялись по многу раз. К заходу солнца каждый получил то, что хотел. Юноша селянку, пастухи алфавит. Нескольких букв не успели, но со временем мужчина с мальчиком разобрались.

Книгочей наутро уехал, селянка вернулась в поля, напрочь позабыв об уроках, чем спасла себя и юношу от возможного наказания. А жизнь пастухов изменилась.

После первых женихов Люция поняла, что необходимо брать судьбу в свои руки. Иначе выдадут за вонючую плешь и живи на грядках. Дорогое поместье и стрёмные кухарки вместо азарта городской жизни. Можно было сбежать, но связь с родственниками рвать не хотелось. Поэтому Люция решила сама найти себе мужа. Не имея возможности лично искать мужчину мечты, она доверилась переписке. Грамотность Люции не светила. Зачем невесте Синих Холмов, баронства живущих в посаде людей, баловаться чтением и письмом? Есть ещё тайнопись, но на неё не было ни денег, ни возможности. Последний вариант – книгочеи. Девушка им не доверяла, убеждённая, что они наушничают родителям.

Люция воспользовалась тётушкой. Ловя моменты боярышниковой доброты, девушка подружилась с книгочеем Фелиции. Пару раз присутствовала при диктовке, а потом на столько вошла в доверие к застенчивому юноше с пугливым лицом, что тот рассказал ей содержание некоторых писем.

Её дела оказались плохи. Пестунья нашла для невесты трёх кандидатов, с кем усиленно переписывалась. Зато девушка узнала об отказе Фелиции от услуг свахи. То, что нужно.

– Капун Ромашковый-склон, отчего вы грустны сегодня? – заигрывала девушка с книгочеем. – Напишите мое имя. Обещаю, я не буду смотреть! Невеста Люция, девятнадцать лет. Написали? Какой вы застенчивый, – смеялась она. – Дайте, сюда. Не бойтесь. Хотите поклянусь, что не разверну? Клянусь!

Девушка забрала листок, не собираясь нарушать клятву. На следующий день пригласила другого книгочея и продиктовала ерунду про урожай и здоровье дедушки. Отправить попросила по адресу отказавшей Фелиции свахе, наврав про родственные связи. Люции хватило