Домой приведет тебя дьявол - Габино Иглесиас

грудь. Я был уверен, что время слез прошло и кануло в вечность, но теперь внезапные проявления доброты почти мгновенно открывали мои раны, а мое сердце нагнетало соленую воду в мои глаза.

Рука Маргариты поднялась; ее почти невесомое присутствие разбудило воспоминания о моей abuela – вот она касается моей головы, вот держит меня за руку. Моя мать подтыкает под меня одеяло. Мелиса обнимает меня. Мягкая ручка Аниты. Целая жизнь в женских прикосновениях. А потом мои собственные руки – сначала поднимают Аниту, потом толкают Мелису. Я был ничто. Я не должен был существовать.

Я всматривался в лицо Маргариты, и его затуманивали слезы в моих глазах. Она кивнула мне и улыбнулась печально. Она понимала, как свежа моя боль, как глубока. Ее молчание было утешительным.

– Usted va a volver a ver a su hija. No estе́ tris[297].

Маргарита пошла было в кухню, но остановилась, повернулась ко мне и снова заговорила – теперь голосом куда как более тихим:

– Anoche tuve una visiо́n mientras rezaba por ustedes[298].

Она замолчала и посмотрела на Брайана. Я сделал то же самое. Он спал, глубоко дыша. Его рот был приоткрыт. Он все еще оставался вырубленным.

– Ese hombre es avaricioso. Si usted se despista, е́l lo va a matar[299].

Маргарита вздрогнула, короткая дрожь прошла по всему ее телу. Неужели ей и в самом деле было видение, как Брайан убивает меня? Или это Хуанка ее настроил? Избыток совпадений говорит о том, что никаких совпадений нет вообще.

– Cuídese[300], – сказала Маргарита. С этим словом она повернулась и ушла на кухню. Я сидел в молчании, спрашивая себя, что принесет мне день, беспокоясь, что меня могут убить, размышляя над тем, что я должен сделать, чтобы этого не случилось.

Через несколько минут в кухне появился Хуанка, на нем была синяя футболка и чистые джинсы. Он надел ковбойские сапоги и широкий пояс с пряжкой в форме Техаса в его границах.

– Ты посмотри на этого мудозвона. – Он хмыкнул, показал большим пальцем в направлении общей комнаты. – Эй, Би, задницу отлежишь, просыпайся!

Брайан в ответ только застонал.

– Ты как, Марио, отдохнул? – спросил Хуанка.

– Не так чтобы очень.

– Не переживай. Будешь спать как младенец, когда это кончится. Из денег получаются такие подушки – офигеть.

– Какие планы на сегодня?

– Планы простые. Сначала мы поедим. Потом мы должны будем встретиться с ребятами, которые сегодня вечером собираются издалека наблюдать за развитием событий. У них есть кое-какое оружие для Дона Васкеса. Мы должны все проверить, прежде чем они упрячут все в пикап, на котором мы поедем. Сегодняшний вечер решающий. Мы хотим быть на месте рано и все приготовить, ты меня понимаешь?

* * *

Я принял на скорую руку душ. При том, что наши пит-стопы к данному моменту заканчивались кровью, я не очень обрадовался добавлению дополнительного крюка, в особенности если он связан с пистолетами. Я надел черную футболку и чистые джинсы.

Когда я вышел из ванной, все сидели за маленьким столом в столовой. Чилакиле наполнили дом замечательным запахом. Я присоединился к ним, и мы ели молча. Маргарита могла бы открыть собственный ресторан. Я так ей и сказал. Она поблагодарила меня улыбкой, которая напомнила мне о том, что мы пришли из разных миров, но переживали одинаковые утраты.

Хуанка быстро съел свое, встал и ушел к себе в спальню. У меня создалось впечатление, что он не хочет быть рядом с нами и отвечать на наши вопросы в присутствии матери. Я понятия не имел, что происходит в его голове, но что бы оно ни было, он хотел обдумывать это наедине. Брайан заносил еду в рот так, словно ел в последний раз. Насколько это касалось меня, то такой исход для него был очень даже ожидаемым.

Он погладил себя по животу, рыгнул, после чего встал.

– Muy delicioso[301], – сказал он Маргарите. Она кивнула Брайану, но, прежде чем отвернуться, многозначительно посмотрела мне в глаза. И я вспомнил ее слова, сказанные мне недавно.

Брайан сказал что-то Стефани о «трех вязанках», но больше я ничего не услышал. Три вязанки – для меня эти слова были лишены всякого смысла. Но вдруг меня словно осенило. Три кирпича. Три раза по сотне тысяч долларов. Брайан должен привезти домой не три кирпича. Доля каждого составляла две сотни.

Бля!

«Si usted se despista, е́l lo va a matar»[302].

Обещание? Угроза? Предупреждение?

«Si usted se despista, е́l lo va a matar».

Послание от La Huesuda, от Костлявой, сообщающей мне, что у меня есть шанс отправиться в путь с нею или отложить наш танец на улицах района, который расположен на темной стороне луны.

«Si usted se despista, е́l lo va a matar».

Приглашение бить первым, чтобы та долбаная пуля, что предназначалась мне, осталась в магазине, а не размозжила мне череп, не убила память об Аните и Мелисе. О моей матери и береге, о милях на дороге и объятиях добрых друзей.

Глава 30

Мы снова и почти мгновенно оказались на Ф-10 направлением северо-запад. Хуанка сказал, что у ребят с оружием есть безопасное место у границы Техаса и штата Нью-Мексико.

– Они там организовали бизнес, который к тому же занимается поставкой гранита. «Техасская каменоломня». Все по закону. Ну, ты понимаешь – типа того. Им не составляет труда купить столько машин, сколько им нужно, и они это к тому же используют как предлог для покупки оружия. Ну, типа для защиты своего бизнеса, и земли, и всякое такое. Мы купим у них оружие и переложим контейнер в кузов другого пикапа, который они нам дадут, это будет чистый пикап с техасскими номерами. Новый будет подготовлен для перевозки оружия и в нем будет достаточно пространства, чтобы спрятать деньги, вероятно, под задним сиденьем или где-то там. Они нам все покажут.

– И эти ребята – те самые классные снайперы, о которых ты говорил у меня дома? – спросил Брайан.

– Они мудачье, но это только облегчает нашу задачу, вы меня понимаете. Они нашли способы не слишком пачкаться и зарабатывать кучу денег при минимальных затратах. Копы из Эль-Пасо и Нью-Мексико у них в карманах, так что если один из пикапов попадается на чем-то мутном, то копы могут составить документ, по которому эту машину у них угнали еще раньше. Эти cabrones уже не первый год такими