Ночь перед свадьбой - Софи Джордан

– Мистер Элиот должен прийти к нам в течение часа, будьте добры, проводите его в гостиную.

– Да, конечно.

– Он настоящий священник? – с сомнением в голосе спросила Мередит.

Хозяин удивленно раскрыл глаза.

– Роберт? О да, мисс. Разве вы раньше никогда не слышали о кузнеце-священнике?

Она покачала головой, удивляясь, не попадали она в другой мир, когда они пересекли границу Шотландии. А затем она узнает, что еду для них на кухне приготовили эльфы.

– Не желаете подождать Роберта в гостиной? – спросил хозяин. – Я могу сказать жене, чтобы она принесла вам и вашей молодой леди что-нибудь закусить.

– Это было бы кстати, благодарю вас, – ответил Ник, подталкивая Мередит, пока их вели в убогую, но уютную гостиную.

Пока они ждали, когда принесут ужин, Мередит сидела молча, поджав губы. Часы на камине тикали в тишине, а она боролась с мыслью, что ее свяжет священными узами брака с сидевшим напротив нее человеком кузнец. Жена хозяина вкатила столик с чайным сервизом и разнообразными аппетитными закусками, а затем быстро исчезла, поняв, что ее веселая болтовня не вызывает Мередит на разговор. Мередит грызла сухое печенье. Ник, казалось, смирился с ее молчанием и взял газету, как будто это был обычный день и несколько минут не отделяли их от момента, когда они будут связаны навеки.

Больше не в состоянии вынести этого, Мередит воскликнула:

– Ты в самом деле хочешь, чтобы нас обвенчал кузнец?! Ник с усталым вздохом опустил газету:

– Уверяю тебя, этот брак будет настоящим во всех отношениях. Может быть, наша свадьба не отвечает понятиям дочери викария или не выдерживает сравнения с торжественной свадьбой в соборе Святого Павла, но наш брак не будет менее законным в глазах Бога или общества.

– Бога? – Мередит наклонила набок голову и звенящим голосом спросила: – С каких это пор ты признаешь Божий закон?

Его губы сложились в недовольную гримасу.

– Я не признаю, но ты признаешь. Если британский закон признает наш союз, то мне этого достаточно.

Мередит задала вопрос, не выходивший у нее из головы с тех пор, как она согласилась на их брак.

– А после того, как мы поженимся? Что потом?

Ник вернулся к газете и небрежно ответил Мередит:

– Я не очень задумывался над тем, что будет после сегодняшнего дня.

Этого недостаточно. Она хотела знать. Она должна знать. Она никогда бы не потерпела, чтобы почву выбивали из-под ее ног. На этот раз лучше ей узнать сейчас, чем оказаться разочарованной потом. Надо все обсудить и обо всем договориться прежде, чем будут произнесены обеты. Прежде, чем наступит ночь.

Откинувшись на спинку стула, Мередит, прищурившись, разглядывала Ника:

– Я бы предпочла вернуться в Оук-Ран. Ты, как я понимаю, желаешь остаться в Лондоне, где тебя удерживают дела.

Он снова опустил газету, но на этот раз его тон не был столь небрежным.

– Позволь рассказать, какой именно брак ожидает нас.

Мередит выпрямилась.

– Никаких заблуждений относительно любви, – заявил Ник, и его голос напомнил ей голос отца, когда тот читал проповедь. – Любовь не включена в соглашение. Брак моих родителей начался как брак по любви, а закончился горем. Послушай меня сейчас: я никогда не полюблю тебя. Прости, если оскорбляю тебя, но я должен сказать прямо, чтобы избежать возможных недоразумений.

Прошло много времени, прежде чем Мередит пришла в себя настолько, что смогла солгать сквозь зубы:

– А я не полюблю тебя.

Словно не слыша ее, Ник продолжил:

– Я постараюсь забыть о твоей склонности ко лжи и буду относиться к тебе с уважением. Взаимное уважение лучше, чем отношения в большинстве браков. Я буду жить своей жизнью. Ты можешь жить своей. Но я не вижу причины, почему бы нам не делить друг с другом постель время от времени. – Он помолчал и посмотрел на нее. – Последний раз мы нашли это приятным.

– Ты высокомерный… – Мередит подыскивала достаточно оскорбительное слово, – индюк!

Ник приглушенно хмыкнул.

– Мередит, я не верю, что слышу это от тебя. Я подумал, что ты довольна. Ты получаешь от нашего союза больше, чем в прошлый раз. По крайней мере теперь ты остаешься в выигрыше – с мужчиной в своей постели.

Укол оказался более болезненным, чем когда-либо. И он поразил ее. Она не думала, что Ник настолько жесток, что сможет укорять ее в том, что Эдмунд отверг ее.

– Это был бы выигрыш, если бы это был другой человек, а не ты.

– Как я вижу, ты все еще не отказалась от своей мерзкой привычки лгать. Хочешь, я докажу, что нас влечет друг к другу? – Ник встал.

Мередит подняла руку, останавливая его, и старалась найти слова, чтобы отвлечь его:

– Зачем нам нужна близость? Ты сказал, что мы не должны любить…

– Не будь такой, как все эти многочисленные надоедливые особы, которые принимают близость за любовь. Это не любовь. – Он насмешливо усмехнулся, блеснув своей волчьей улыбкой. – Это чисто физиологическая потребность, и она настойчиво возникает каждый раз при твоем появлении. Я сам этого не могу объяснить. – Его глаза безжалостно впивались в нее. – Я уверен, это желание со временем угаснет. Всегда угасает. Но сейчас близость между нами – это условие, на котором я настаиваю.

Мередит покачала головой:

– Нет. Эдмунд не требовал от меня этого и…

– К черту Эдмунда. – Улыбка исчезла с лица Ника. – Как ты можешь сравнивать меня с ним? У меня, как ты знаешь, другие потребности. Или наша ночь, проведенная вместе, не убедила тебя в этом?

Мередит чувствовала себя растерянной. О чем он говорил?

Через минуту его раздражение сменилось раздумьем.

– Мередит… – Ник медленно произнес ее имя.

Она облизнула пересохшие губы:

– Почему ты на меня так смотришь?

Он смотрел на нее так, как будто видел впервые. Он вглядывался в ее лицо так пристально, как будто мог увидеть истину, написанную на ее лице.

– Ты уверена, что знаешь, почему Эдмунд никогда не – прикасался к тебе?

Она вздрогнула.

– Конечно. Он очень ясно объяснил мне это в нашу брачную ночь. – Она пыталась говорить равнодушным тоном, но не могла скрыть боль, звучавшую в ее голосе, выдавая ее притворство. Нику не надо знать об обиде, затаившейся в ее душе. Он и так слишком много знал. Она предпочитала хранить свой стыд в себе.

– Не думаю, что ты знаешь, – тихо сказал Ник, в его голосе крылось что-то пугающее.

– Нет, я знаю, – сказала Мередит, сжав руки. Черт бы его побрал. Неужели она должна рассказать? – Я должна рассказать? Прекрасно. Я его не интересовала. Он об этом высказался вполне ясно. Он сказал, что я не вызываю у него желания. – Она рассмеялась. Резким невеселым смехом, полным боли.