Наизнанку. Личная история Pink Floyd - Ник Мейсон

Если кто-то из нас работал сольно, не возникало проблем, какие запросто могли возникнуть – и возникали – в других группах: трения между Миком Джаггером и Китом Ричардсом в 1980-х случились ровно из-за этого. Мы все записывали собственные альбомы, работали с другими музыкантами, и это не становилось источником напряжения или зависти, а наоборот, давало нам полезный предохранительный клапан.

К счастью, проблему нехватки материала решил Роджер. Пока мы все были чем-то заняты, он работал в своей домашней студии. Демозаписи Роджера резко различались по качеству. Одни были так хороши, что нам не удавалось улучшить их в студии, и в итоге мы возвращались к оригиналу. Другие – всего лишь грубые наброски, перемодулированные и искаженные. Правда, Роджер тогда возражал, что его материал сплошь отличного качества, а сейчас грозится в доказательство снова прокрутить мне все это от начала до конца, так что я окажу ему любезность и соглашусь с его мнением.

«Стенные» очки – прототип ироничного мерча, который мы так и не запустили в производство. Они, однако, указывают на то, что мы уже придумывали не только традиционные футболки, какие выпускались под туры «Dark Side», «Wish You Were Here» и «Animals», – мы надеялись, что так некие доходы с продаж сопутствующих материалов пойдут группе, а не пиратам. От пиратов, впрочем, была и польза: они не давали нам расслабиться, поскольку поклонникам зачастую их продукция очень нравилась.

Момент, который дал искру альбому «The Wall», случился на концерте, проходившем в Монреале на стадионе «Олимпик» во время гастролей «Animals» 1977 года. Это был гигантский спортивный стадион, над которым склонялась футуристическая башня, – строили его для проходивших годом раньше Олимпийских игр. Башня воспаряла до поистине заоблачных высот, так что одним своим масштабом эта концертная площадка не слишком благоприятствовала теплому отклику фанатов.

Ближе к сцене расположилась относительно небольшая, но перевозбужденная группка, у которой явно был полный порядок с химикатами, зато полный непорядок с внимательностью и вежливостью. Поскольку находились они прямо перед нами, их было хорошо слышно, так что они и создавали у нас общее ощущение от публики. В перерыве между номерами эти люди во весь голос советовали, что нам стоит спеть. Когда зоркое око Роджера уловило особенно горластого члена этой компании клакеров, вопящего «Сыграй „Careful With That Axe“, Роджер!», наш басист наконец потерял терпение и плюнул в обидчика.

Поступок был не просто необычный – дикий. С тех пор как ушел Сид, оратором на сцене всегда был Роджер. Он брал на себя вступления, заполнял бреши в ходе концерта, когда ломались проекторы, отвечал на критику из зала и зачастую изрекал комические наблюдения. Инцидент в Монреале ясно указывал, что наладить связь с публикой нам становится все сложнее.

Этот концерт вогнал в уныние не только Роджера. За многие годы у нас сложился стандартный бис: группа исполняла медленный двенадцатитактовый блюз, а бригада тем временем постепенно убирала аппаратуру и инструменты, пока на сцене не оставался один безмолвный музыкант, который затем тоже уходил. В тот раз Дэвида так разозлило настроение публики, что играть на бис он вообще отказался.

Инцидент с плевком всех напряг, зато привел в движение творческие шестеренки Роджера, и он в общих чертах придумал шоу, построенное на концепции физического и эмоционального отчуждения публики от ее кумиров. Повлияла ли конфронтация в Монреале на несчастного оплеванного фана, неизвестно: во всяком случае, он не только не обратился к адвокату, но и не потребовал вознаграждения за то, что вдохновил Роджера творить.

«The Wall» – это множество разных медиа: пластинка, концерты (усиленные показом видео, сценическими эффектами и реквизитом) и кинофильм. Роджер с самого начала так и задумывал. Он и раньше тяготел к исследованию возможностей мультимедиа, но проект «The Wall» пошел значительно дальше. И вдобавок он потребовал массы времени – работа длилась с середины 1978 года, когда Роджер создал первоначальную версию, до 1982-го, когда на экраны вышел фильм.

Роджер по опыту знал, что для успешной работы самое главное – уловить, когда настало время протолкнуть идею. В 1978 году он почувствовал, что время настало, и взялся за работу в домашней студии. К тому времени, когда Роджер прокрутил нам результаты (помню, минимум однажды я ходил слушать к нему домой, и он приносил катушки на Британия-роу), у него на самом деле были вчерне намечены сразу две пластинки – «The Wall» и «The Pros and Cons of Hitch Hiking».

Позднее первая пластинка очень сильно изменилась, во Франции Роджер, по сути, переписал весь альбом, однако демозапись «The Wall» содержала вполне ясные и самодостаточные концепции – одни в зачаточном виде, другие относительно хорошо оформленные, – и нам этого хватило, чтобы понять: там содержится потенциал не просто для очередного альбома. В то же время «The Pros and Cons of Hitch Hiking» вдохновил нас куда меньше – мы решили, пусть лучше Роджер запишет его сам (что он и сделал в 1984 году). Даже тогда было совершенно очевидно, что «The Wall» – целый новый пласт, и я думаю, все мы увидели воочию, как будем его исполнять. И мы вздыхали с громадным облегчением оттого, что на такой ранней стадии у нас уже есть столь полная концепция.

На одном демотреке было слышно, как я ругаюсь по телефону. Роджеру для ритма понадобился телефонный зуммер – полагая, что меня нет дома, он набрал мой номер и даже не потрудился проверить, снял ли я трубку. Трубку я снял и решил, что это розыгрыш, поскольку мне послышалось, будто на том конце линии какой-то псих что-то напевает, – отсюда и ругань. Только позднее выяснилось, что это пел Роджер, а поначалу мы оба очень удивлялись.

Портрет работы Боба Дженкинса. Выполнив свои барабанные обязанности на «The Wall», я успел поработать над альбомом с Карлой Блейи Михаэлем Мантлером. Трудились мы в ненапряжной обстановке Вудстока на севере штата Нью-Йорк и записали сборник песен Карлы, ради простоты выпуска и размера аванса вышедших за авторством группы Nick Mason’s Fictitious Sports.

Стив О’Рурк тоже прослушал демозаписи – он один сумел (или только ему хватило честности) припомнить, что тогда предпочел «Pros and Cons». Так продолжилась освященная временем традиция насмехаться над музыкальным вкусом менеджеров, однако в защиту Стива следует упомянуть, что в демозаписях «The Wall» еще не было таких известных теперь песен, как «Run Like Hell» и «Comfortably Numb».

Степень участия других членов группы в альбоме со временем стала яблоком раздора. Возможно, демозаписи Роджера были слишком завершенными – Дэвиду или Рику особо нечего было в них привнести. Однако Дэвид позднее считал, что его музыкальный вклад, особенно в «Run Like Hell» и «Comfortably Numb», порядком недооценен. Впрочем, потенциальный вулкан будущего раздора пока еще дремал, когда осенью 1978 года в студии «Британия-роу» мы начали делать черновые версии некоторых треков.