Непрожитая жизнь - Дана Делон

* * *

Поль подает мясо и картошку в огромной сковородке, вручив Солвег стопку тарелок, а другой девушке – ножи и вилки. Никаких салфеток нет и в помине, но меня как-то перестает напрягать это место. Я расслабляюсь и принимаюсь за еду.

– Вкусно, правда? – спрашивает Солвег, положив голову мне на плечо.

– На удивление – да, – отвечаю я.

– Поль – повар от Бога.

– Ты из здешних мест?

– Да, родители оставили мне домик в Ландах, я сдаю в нем комнаты для туристов. Тебе, кстати, есть, где переночевать?

Я качаю головой. Солвег в очередной раз улыбается своей натянутой улыбкой, которая уже начинает меня бесить, и заявляет:

– Тогда решено, переночуешь у меня. Поль, – кричит она, – сколько с нас?

Поль даже не поворачивает головы в ее сторону.

– Сколько есть, столько и оставь.

Она усмехается, поясняет:

– Он был лучшим другом моего отца, – залезает в карман своей толстовки и выуживает оттуда мой бумажник. Я наблюдаю, как она достает оттуда сто пятьдесят евро и кидает на стол. – Поль, – вновь кричит она, – сегодня платил Раф. – Оставив бумажник на столе и глядя мне прямо в глаза, Солвег добавляет: – Никогда не оставляй на пляже вещи без присмотра! – Ее губы в очередной раз складываются в улыбку, я раздраженно вздыхаю, наклоняюсь к ней и шепчу:

– Меня бесит твоя улыбка.

Она заходится в глупом смехе, будто я только что рассказал ей о своих грязных помыслах. Я слышу, как кто-то резко встает из-за стола и пластиковый стул глухо падает на землю. Я поднимаю голову и в стороне, у «тойоты», вижу парня, который весь вечер сверлил меня взглядом. Остальные нервно переглядываются.

– Идите, – говорит Солвег, пожав плечами, – меня отвезет Раф.

Все желают нам спокойной ночи и идут к машине, а я смотрю ей в лицо, молча требуя объяснений.

– Я не расскажу, – заявляет она, делая большой глоток пива.

– Мне и не особо неинтересно, – отвечаю я, пряча бумажник в карман джинсов.

На лице Солвег появляется легкая усмешка.

– С этого дня Поль будет спрашивать о тебе, – весело восклицает она, глядя на разбросанные по столу купюры.

Я негромко смеюсь, тряся головой и пытаясь понять, это я сумасшедший, или все вокруг окончательно свихнулись.

– Зато ты переночуешь у меня бесплатно, – похлопав меня по плечу, говорит Солвег.

* * *

Дом Солвег стоит у той же дороги вблизи леса. Это обычная двухэтажная постройка с треугольной крышей и большими окнами.

– А что с твоими родителями? – тихо спрашиваю я, припарковывая машину.

– Авария. Автокатастрофа. Несчастный случай. Есть несколько вариантов описания того, что с ними случилось, – произносит она, глядя прямо перед собой.

– Я сожалею, – говорю я и больно прикусываю себе язык. Ненавижу эти слова – «Я сожалею»… Можно подумать, от них хоть кому-то легче.

Солвег молча выходит из машины, закидывая на плечи тяжелый рюкзак.

– В доме четыре спальни. Две я сдаю, одна моя, последняя твоя.

Она показывает мне дом. Двери двух спален заперты.

– Тут остановились парни из Англии, которые путешествуют по всей Европе. Знаешь, что самое смешное? В их планы не входит ни Париж, ни Рим, ни Барселона. Лишь природные заповедники и леса. По-твоему, это глупо?

– Солвег, – говорю я, устало потирая глаза, – я не спал почти двое суток, и мне плевать, что именно хотят посетить эти двое.

Девушка кивает, слабо улыбаясь, и, в отличие от предыдущих, эта улыбка настоящая. Мы молча поднимаемся на второй этаж, и она указывает пальцем на коричневую дверь.

– Ты спишь там.

Я открываю дверь и замираю, потому что вижу перед собой комнату парня-подростка. На темно-серых стенах висят плакаты рок-групп и французской национальной сборной по футболу, на столе сложены в стопку учебники и тетради.

– Чья эта комната? – громко спрашиваю я.

– Моего брата, – слышится ее далекий голос.

Я хочу спросить, где сейчас ее брат, но не могу себя заставить, просто, озираясь, стою посреди этой комнаты, пытаясь понять, жив он или нет. На стуле висит майка, и это дает мне немного надежды.

– Не волнуйся, он не придет, – будто читая мои мысли, кричит Солвег, – все тот же несчастный случай.

У меня появляется ощущение, будто кто-то со всего размаху дал мне в живот. Я вздыхаю, оглядываюсь по сторонам и иду к стене, на которой висят групповые фотографии класса. У одного мальчика те же карие глаза, та же улыбка, что и у Солвег.

– И младшая сестра тоже, – тихо говорит Солвег, останавливаясь в дверях.

– Давно? – шепотом спрашиваю я.

– Больше года назад, – отвечает она, подходя ближе, – ему было пятнадцать, ей – двенадцать.

Я молчу, не зная, что сказать девушке, которая похоронила всю семью. Мне становится стыдно, и я невольно думаю о Боге. Он что, сделал это специально? Свел меня с ней с воспитательной целью, мол, «не одному тебе дерьмово живется»? Я смотрю на Солвег, по лицу которой тихо текут слезы, и обнимаю ее. Ведь я сегодня спасательный круг для утопающих.

– Поспишь со мной? – просит она, заглядывая мне в глаза. – В смысле, просто рядом со мной, я не хочу быть одна.

Знала бы она, как я не хочу быть один! Я ничего не говорю, лишь киваю, вслед за ней покидая комнату при-

зрака. Солвег ведет меня в спальню и ложится на постель, не раздеваясь. Я опускаюсь рядом, она укрывает нас тонким одеялом, кладет мне руку на живот и шепчет:

– Спокойной ночи, Раф.

– Спокойной ночи, Солвег, – тихо отвечаю я, окончательно потерявшись в собственных мыслях.

* * *

Я просыпаюсь ранним утром. Мне опять снилась Леа. Вдох-выдох, вдох-выдох. Я открываю глаза и вижу Солвег, которая, не мигая, смотрит на меня. Она поднимает руку и нежно проводит ею по моей щеке.

– Ее зовут Леа? – спрашивает она. – И она любит Мику?

Я рывком поднимаюсь с кровати, и ее рука падает на мятое одеяло.

– Я ухожу, – шепчу я, выбегая из комнаты.

Кого я обманываю? Я не в состоянии никого спасти. Я – главный утопающий, чье тело уже опустилось на самое дно. Слова Солвег все еще звучат в моей голове. Ее зовут Леа. И она любит Мику. Предчувствие говорит, что я еще долго буду слышать это в самых страшных кошмарах.

Я спускаюсь по лестницам и вижу двух парней, которым с виду около двадцати-двадцати трех лет. Они говорят по-английски. Из разговора я понимаю, что они путешествуют автостопом.

– У меня машина, – говорю я, – куда вы едете?

Следующие три недели я провожу в компании Джона и Мэтью из Манчестера, которые тащатся по Мэдчестеру [25]. Они любители крепкого пива и долгих пеших прогулок. Парни не задают мне вопросов, даже не спрашивают, где я выучил английский. Я еду вместе с ними по заранее намеченному маршруту. Поднимаюсь в горы, карабкаюсь на деревья, плаваю в ледяной реке и сплю под открытым небом. Отключив голову, я просто сосредотачиваюсь на мире вокруг. Но каждую ночь мои сны вновь находят меня, и каждую ночь в них присутствует Леа. Мое ночное проклятье.