Великие княгини и князья семьи Романовых - Елена Первушина

Не нашел счастья Николай Михайлович и в личной жизни. Он влюбился в свою кузину – принцессу Софию Марию Викторию Баденскую, дочь Фридриха I, великого герцога Баденского, родного брата Ольги Федоровны.

Александр Михайлович пишет: «Эта несчастная любовь разбила его сердце, так как православная церковь не допускала браков между двоюродным братом и сестрою. Она вышла замуж за будущего шведского короля Густава-Адольфа, он же остался всю свою жизнь холостяком и жил в своем слишком обширном дворце, окруженный книгами, манускриптами и ботаническими коллекциями».

Николай Михайлович – один из великих князей, расстрелянных в Петропавловской крепости 24 января 1919 г.

* * *

Второго сына великого князя и княгини, Михаила Михайловича, в семье называли Миш-Миш. Это его опрометчивый брак доставил столько горя семье. Избранницей Михаила Михайловича стала графиня София Николаевна Меренберг, сама дитя морганатического брака между принцем Николаем Вильгельмом Нассауским и Натальей Александровной Пушкиной, дочерью Александра Сергеевича и Натальи Николаевны. В свете Наталью Александровну звали «прекрасной дочерью прекрасной матери».

София Николаевна унаследовала красоту своей матери и бабки. Но поскольку она родилась в морганатическом, хотя и в вполне законном браке, то не подходила в невесты великому князю. Отец Софии встал на сторону новобрачных, он хорошо знал, что такое «веление сердца». Но Александр III, который очень хорошо знал, что значит следовать «велению долга», в вопросах брака был непреклонен. Он лишил Михаила Михайловича содержания, уволил его со службы и запретил опальной чете возвращаться в Россию. Супруги жили на юге Франции, затем в Англии, у них родилось трое детей. В 1908 г. Михаил Михайлович опубликовал в Лондоне автобиографический роман под названием «Не унывай!». Скончался в Лондоне 26 апреля 1929 г.

Михаил Михайлович и София Николаевна

* * *

Третий сын великокняжеской четы – первый ребенок, рожденный ею на Кавказе, и получил имя святого покровителя Грузии Георгия Победоносца. Александр Михайлович пишет о нем: «Он разделял мою любовь к Кавказу и собирался служить в рядах Грузинского гренадерского полка в Тифлисе. Переезд нашего отца в С.-Петербург разрушил все планы Великого Князя Георгия Михайловича».

Георгий Михайлович с Марией Георгиевной

К счастью, у него была еще одна страсть – живопись. В 1895 г. великий князь назначен Августейшим управляющим Русского музея Императора Александра III и пребывал в этой должности 22 года, приложив немало сил к созданию уникальной коллекции музея.

Георгий Михайлович женился на греческой принцессе Марии Георгиевне, второй дочери своей двоюродной сестры Ольги Константиновны. У них родились две дочери – Нина и Ксения. По-видимому, брак оказался несчастливым. В 1914 г. Мария уехала в Великобританию, взяв с собой детей.

Когда в 1919 г. Георгий Михайлович оказался в Петропавловский крепости вместе со своими братьями и другими великими князьями, Мария Георгиевна предлагала за них выкуп 50 000 фунтов стерлингов и пыталась склонить европейских монархов, президента США и папу римского вступиться за пленников. Однако ее хлопоты ни к чему не привели, и ее муж погиб вместе с другими заключенными.

* * *

Александр Михайлович оставил заметный след в истории России. Он служил на флоте и внес немало предложений по повышению его боеспособности. Но настоящей страстью великого князя стала авиация. Он – инициатор создания офицерской авиационной школы под Севастополем в 1910 г., стал шефом Императорского военно-воздушного флота.

Свою будущую жену великую княжну Ксению Александровну, дочь императора Александра III, Александр знал с детства. Она с братом Николаем отдыхала в Крыму, в имении Ай-Тодор, потом писала ему забавные письма во время его плаваний. Александр понимал, что отца Ксении, а главное – ее мать будет трудно убедить, что он – подходящая пара для его дочери. Александр не отказал ему прямо, но все откладывал решительный ответ.

И тогда отец пришел ему на помощь.

Александр Михайлович рассказывает: «Я помню, что сломал в своем кабинете по крайней мере дюжину карандашей, ожидая возвращения моего отца. Мне казалось, что с тех пор как он ушел, прошла целая вечность.

Вдруг раздался звонок в комнате его камердинера, и вслед затем я услыхал его знакомые твердые шаги. Он никогда не поднимался быстро по лестнице. На этот раз он поднимался прямо бегом. Лицо его сияло. Он чуть не задушил меня в своих объятьях.

Александр Михайлович и Ксения Александровна

– Все устроено, – сказал он входя: – ты должен отправиться сегодня к Ксении в половине пятого.

– Что сказала Императрица? Она рассердилась?

– Рассердилась? Нет слов, чтобы описать ее гнев. Она ужасно меня бранила. Говорила, что хочу разбить ее счастье. Что не имею права похитить у нее ее дочь. Что она никогда не будет больше со мною разговаривать. Что никогда не ожидала, что человек моих лет будет вести себя столь ужасным образом. Грозила пожаловаться Государю и попросить его покарать все наше семейство.

– Что же ты ответил?

– Ах – целую уйму разных вещей! Но к чему теперь все это. Мы ведь выиграли нашу борьбу. А это главное. Мы выиграли, и Ксения – наша».

Сергей Михайлович

Алексей Михайлович

25 июля в Петергофе состоялась свадьба. У Александра и Ксении родились семеро детей: старшая дочь Ирина, которая позже станет женой Феликса Юсупова, и семеро сыновей.

В 1918 г. Александр и Ксения перебрались в Крым, откуда эмигрировали во Францию. Александр Михайлович написал мемуары, которые являются ценным источником сведений о последних годах царствования Романовых. Умер 26 февраля 1933 г. в Рокебрюне (департамент Приморские Альпы) и похоронен на местном кладбище.

* * *

Пятый сын, Сергей Михайлович, исполнил мечту отца – в 1914 г. стал генералом от артиллерии, а два года спустя – генерал-инспектором артиллерии при Верховном главнокомандующем.

Александр Михайлович пишет о нем: «Мой четвертый брат – Великий Князь Сергей Михайлович (он был на три года моложе меня) радовал сердце моего отца тем, что вышел в артиллерию и в тонкости изучил артиллерийскую науку. В качестве генерал-инспектора артиллерии он сделал все, что было в его силах для того, чтобы, в предвидении неизбежной войны с Германией, воздействовать на тяжелое на подъем русское правительство в вопросе перевооружения нашей артиллерии. Его советов никто не слушал, но впоследствии на него указывали в оппозиционных кругах Государственной Думы как на „человека, ответственного за нашу неподготовленность“».