Невинные души - Крис Муни

— Добро пожаловать в наш отель, — улыбнувшись, сказал швейцар.

Либо он не заметил наушников у спецагентов, либо привык к подобным вещам. Дарби знала, что здесь селятся всевозможные зарубежные знаменитости и богатеи с Ближнего Востока. И те и другие, как правило, путешествовали в сопровождении телохранителей.

Китс не обратил внимания на регистрационную стойку, а сразу увлек их вглубь царственного, оформленного в мягких пастельных тонах вестибюля. Бежевые с коричневой отделкой ковры и золотистые деревянные панели стен служили великолепным фоном для изящных кресел и диванов, небрежно расставленных вокруг похожих на каменные утесы колонн, на которых стояли вазоны с яркими свежесрезанными цветами. Не было ничего странного в том, что именно здесь игрались пышные свадьбы, что бизнесмены, желающие произвести впечатление на клиентов, организовывали здесь свои конференции. Все вокруг дышало богатсвом и одновременно элегантностью.

Они вошли в лифт, поднялись на верхний этаж и вслед за Китсом и вторым агентом, прикомандированным к Купу, зашагали по тихому, устланному толстым ковром коридору. Несколько секунд спустя Китс поставил чемодан Дарби на пол возле небольшой ниши в некотором удалении от остальных номеров. На стене возле двери висела бронзовая табличка «Садовая анфилада».

— Я останусь за дверью, — сообщил им Китс. — Думаю, не надо объяснять, почему мы предпочли бы, чтобы вы пообедали в номере. Мы заберем вас в одиннадцать часов, а пока отдыхайте, спите, одним словом, восстанавливайте силы.

Куп подхватил ее чемодан. Дарби на секунду задержалась в коридоре. Она потерла ладонью затылок и обернулась к Китсу.

— Я хотела бы попросить вас об услуге. Если по какой-то причине вам придется нас позвать раньше указанного времени, вы не могли бы… э-э…

— Постучать?

— Да. Постучать.

— Разумеется. Такой джентльмен, как я, всегда сначала стучит, а затем ожидает.

— Буду вам премного благодарна.

Китс подавил улыбку.

— Приятного времяпрепровождения.

Первой мыслью Дарби было, что она прошла через какой-то временной портал и очутилась на верхнем этажа одного из тех старинных особняков, которые когда-то видела в Ньюпорте на Род-Айленде. Невообразимо просторные залы были меблированы стульями и диванами в викторианском стиле. На окнах висели тяжелые шторы, и единственной современной деталью интерьера было мягкое освещение, подобно свету свечей озарявшее кремовые, в бежевую полоску обои. В теплом воздухе пахло лавандой — натуральной лавандой, а не ее химическим заменителем. Этот аромат источал огромный букет свежесрезанной лаванды, красующийся на столе среди красных и белых роз.

Она окинула взглядом необъятную гостиную и примыкающую к ней кухню. Да, здесь имелась самая настоящая кухня. Она ничуть не удивилась бы, если бы в комнату впорхнула горничная со страниц романов Джейн Остин и, присев в реверансе, сообщила, что герцогиня готова их принять.

Не дождавшись ни дворецкого, ни горничную, Дарби повернулась и, волоча за собой чемодан на колесиках, направилась в спальню размером с ее квартиру. Куп уже стоял рядом с гигантской кроватью, разглядывая высоченные потолки и лампы на тумбочках из вишневого дерева. На белом бархатном одеяле лежала гора пакетов с одеждой. Порывшись в них, Куп горестно вздохнул.

— Белые плавочки. Мне что, десять лет?

— Давай кое о чем договоримся, — предложила Дарби, выскальзывая из кожаной куртки. — Никаких разговоров о деле.

— Меня это вполне устраивает. Я хочу отдохнуть от всего этого.

— Ты хочешь спать?

Он покачал головой, разглядывая синюю сорочку.

— Я все равно не смогу уснуть. Что мне хочется, так это горячий душ.

— Ты не возражаешь, если я приму его первая?

— Нисколько. А я тем временем совершу налет на мини-бар.

Окна ванной, выложенной черным и белым мрамором и оснащенной просторной джакузи, выходили в парк. Дарби начала раздеваться, любуясь рассеянным светом фонарей на улице.

Она встала под душ, и ей показалось, что она готова стоять так целую вечность. Но времени у нее не было, потому что она хотела каждую свободную секунду проводить с Купом. Где-то в глубине души она испытывала чувство вины за это аномальное, с учетом жутких событий дня, волнение. Какое она имела право быть счастливой, в то время как Кейси умирал от ужаса за близких!

Куп был здесь, она осталась наедине с ним в одном из самых роскошных и романтичных отелей мира и хотела сполна воспользоваться этим обстоятельством. Жизнь уже неоднократно демонстрировала ей, что запланировать идеальный момент или настроение просто невозможно. И то и другое приходилось терпеливо поджидать и, когда они подворачивались, следовало хватать их обеими руками. Она не собиралась упускать возможность, которую жизнь подарила ей сегодня.

Выйдя из душа, она несколько мгновений размышляла над тем, стоит ли сушить феном волосы. В конце концов она просто вытерла их полотенцем, зачесала назад, подняла и заколола шпильками. После этого тщательно подвела глаза, нанесла на веки тени и подкрасила губы блеском.

Первым делом она скользнула в специально приобретенное для такого случая белье, а затем в платье и туфли. Обычно она покупала практичную и удобную одежду. Дарби никогда не следила за модой, но у нее было врожденное чувство стиля и она любила быть на высоте положения в тех редких случаях, когда в этом возникала необходимость.

Все подруги Купа были женщинами до мозга костей. После напряженного рабочего дня они любили прошвырнуться по ночным клубам. Самым одаренным из них обычно удавалось соединять слова в связные предложения, но обычно они выбивались из сил и оставляли эти попытки уже после нескольких минут разговора. Дарби знала, что заткнет их за пояс по части интеллекта. Что касалось внешности, то при условии правильного выбора одежды она ни в чем им не уступала. Именно с этой целью она и купила серое короткое платье в стиле двадцатых годов с глубоким вырезом на спине. Ее скудного опыта приобретения одежды на распродажах было достаточно, чтобы понять: прежде этот шелковый шедевр с овальной горловиной и глубоким вырезом на спине стоил целое состояние. Тяжелые ботинки сменили черные туфли с атласными бантами.

Дарби подошла к зеркалу и залюбовалась сексуальным, но элегантным платьем. С высоко поднятыми волосами она напоминала современную Одри Хепберн, хотя и сомневалась, что упомянутый эталон стиля обула бы туфли на четырехдюймовой платформе и с вырезом на пальцах.

«Эти туфли были бы просто бесподобны в сочетании с одним бельем», — решила Дарби.

Она одернула платье и приоткрыла дверь ванной.

Куп все еще стоял возле кровати, перебирая свой новый гардероб — брюки, джинсы, носки, пакеты с рубашками и футболками. Он успел снять рубашку и носки. Белая майка плотно облегала рельефные мышцы его груди.