Ева - Артуро Перес-Реверте

Фалько, от природы человек педантичный, отправляясь на задание, старался оставлять свое обиталище в безупречном порядке – постель застлана, одежда аккуратно повешена в шкаф, грязное белье собрано в корзину для прачечной, умывальные принадлежности лежат в кожаном итальянском несессере, пистолетный глушитель, деньги и документы спрятаны за бюро, все ненужные бумаги сожжены в ванной комнате. Замысел в том, чтобы по возможности подчистить все следы своего пребывания и помочь человеку, который, если дела пойдут скверно, явится сюда все это забрать.

Фалько нравилось, как безличны номера и в фешенебельных, и в самых дешевых отелях. Их бытие начиналось с его присутствия и кончалось с его уходом. Длилось несколько дней и исчезало бесследно, будто начисто стиралось появлением новых постояльцев.

Тихонько напевая себе под нос, он запер дверь и пошел по коридору. И так вот, безмятежно оставив позади ненужное, отрешившись от всего наносного, унося с собой все, что понадобится для боя с неясным исходом, Лоренсо Фалько спустился со ступеней отеля и двинулся через полутемный город.

Жесткие спокойные глаза, будто созданные для того, чтобы глядеть из-под бронзового шлема или стальной каски, зорко всматривались в ночь.

Пакито Паука он заметил на улице Марин возле мечети. Тот стоял перед витриной ювелирной лавки, делая вид, что рассматривает выставленный там товар.

Фалько прошел мимо: он, и не оборачиваясь, знал, что Пакито следует за ним в нескольких шагах и прикрывает тыл. Оба они были люди весьма умелые и опытные. Интересно, подумал Фалько, Пакито вышел на дело с одним ножом, которым владел со смертоносным мастерством, или же по такому случаю озаботился чем-нибудь посущественнее? Наверно, все же взял с собой «астру-9», длинноствольный пистолет, к которому проникся теплыми чувствами еще с тех времен, когда отстреливал в Барселоне синдикалистов. Мощное оружие, способное свалить несущегося быка.

Уже совсем стемнело, и лавки освещались масляными плошками или керосиновыми лампами. Уличные фонари еще не зажглись, и улицы превратились в чередование полной тьмы, полумрака и слабого света, доходившего с террас кафе «Сентраль» и «Фуэнтес», где посетителей в этот час было немного. Фалько дошел до Соко-Чико, свернул налево и по узкой крутой улочке зашагал, минуя французскую почтовую контору, к магазину ковров, где была назначена встреча.

На середине подъема он задержался, чтобы оглядеться и прислушаться. И удостовериться, что непосредственной угрозы нет и можно идти дальше. Убедившись, что так и есть, выпустил пуговицу, за которую взялся было с намерением расстегнуть пиджак, локтем притронулся к рукояти браунинга на поясе и неспешно продолжил путь.

Над входом горел керосиновый фонарь. Фалько остановился и заглянул в дверь лавки. Появился хозяин – вернее, его силуэт – и приблизился к посетителю. Они поздоровались по-арабски, хозяин отступил в сторону, пропуская Фалько. В конце коридорчика, заваленного тюками свернутых ковров, за шторой, в комнатушке с замазанным окном в свете трехсвечника он увидел двоих мужчин, сидевших на кожаных подушках. При его появлении оба поднялись.

Капитан Кирос на этот раз пришел не в штатском, а в синей морской тужурке с пятью золотыми галунами на обшлагах. В его спутнике – рослом и широкоплечем, с дочерна загорелым бритым черепом – Фалько узнал боцмана с «Маунт-Касл», которого остальные члены экипажа называли Негусом.

– Честно говоря, не ожидал, что вас будут сопровождать, – удивился Фалько.

– Он пользуется моим доверием. И посвящен в наше дело, – спокойно отвечал капитан. – Его зовут Форнос, он мой боцман.

Фалько взглянул на него. У Форноса-Негуса были грубые черты лица, а глаза смотрели без малейшей приязни. Взгляд был жесткий, если не враждебный.

– И как далеко простирается ваше доверие?

– Я полностью ему доверяю.

– А что насчет вашего помощника? Ему, кажется, – нет?

– Не беспокойтесь. Это мое дело.

Трое, не присаживаясь, переглянулись настороженно. В этот миг вошел хозяин c подносом, на котором стояли три стакана чая. Опустил его на столик и исчез за шторой.

Фалько бросил взгляд на кожаные подушки, но не сел. Он оказался бы в невыгодном положении по сравнению с этими двумя, если бы им пришло в голову броситься на него. Кирос, словно прочитав его мысли, переглянулся с боцманом, и оба сели первыми. Тогда их примеру последовал и Фалько – причем постаравшись высвободить ту полу пиджака, под которой висела кобура.

Оба моряка не сводили глаз с саквояжа, пристегнутого наручниками к левому запястью Фалько.

– Где командир миноносца? – спросил Кирос, почесывая в полуседой бороде.

Фалько почудилось в этих словах беспокойное нетерпение, но тем все и кончилось. Капитан сохранил свое бесстрастие.

Фалько взял стакан, пригубил обжигающего настоя и отставил.

– Сейчас прибудет.

Краем глаза он следил за боцманом. На том были рабочие брюки, сандалии, а из-под распахнутого на груди черного бушлата виднелась несвежая фуфайка. Фалько подумал, что у него может быть оружие, и удвоил внимание, вглядываясь, не оттопыривается ли карман бушлата.

– Бумаги при вас? – спросил Кирос.

Спросил отрывисто и почти резко. С неожиданным и необъяснимым нетерпением. При этом он смотрел на занавеску, и было видно, что опоздание Навиа тревожит его. Фалько встречался с капитаном уже в третий раз, но никогда еще не видел его таким. Его каменное бесстрастие в эту ночь, казалось, пошло трещинами.

Фалько молча вытащил из внутреннего кармана отпечатанный на машинке листок, развернул его и протянул моряку. Тот надел очки и принялся обстоятельно изучать текст:

Я, Фернандо Кирос Галан, капитан «Маунт-Касл», настоящим заявляю, что добровольно передаю вверенное мне судно в распоряжение Национального Военно-морского флота Испании при соблюдении нижеследующих условий…

Он медленно водил глазами по строчкам и шевелил губами, словно читал самому себе вслух. Негус, стоявший рядом, интереса к документу не выказывал. И продолжал неотрывно смотреть на Фалько.

– Кажется, все в порядке, – сказал Кирос, кладя бумагу на стол.

– В таком случае – подписывайте.

– Дождемся командира миноносца.

Опоздание было намеренным. Фалько попросил Навиа задержаться на несколько минут с тем, чтобы сам он мог оценить ситуацию до его появления.

– Ну разумеется, – сказал он.

Потом вытащил портсигар и, открыв, протянул морякам, но оба отказались. Тогда взял сигарету сам, щелкнул зажигалкой, прикурил, держа саквояж на коленях и стараясь, чтобы правая рука оставалась свободна.

– А паспорта для меня и моей семьи? – спросил Кирос.