Зеркало Велеса - Александр Прозоров

Монстры налетели толпой, ринулись на добычу все сразу — и столкнулись в шаге от Андрея, сбивая друг друга на лед, шипя и пинаясь, как увидевшие аппетитного червячка цыплята. Новик несколько раз рубанул эту толпу саблей, резанул косарем перепонку крыла небольшому вампирчику, перепрыгнувшему кучу-малу, отскочил, прорубил плечо монстру, зашедшему справа, снова отскочил.

Твари опять дали ему передышку, пожирая кого-то из раненых. Андрей повернулся и перешел на бег торопясь добраться до строения.

— Надеюсь, это не их деревушка? — На охлупне, коньке крыши, уже различалась любовно вырезанная из дерева оскаленная драконья морда. — Иначе мне можно не дергаться.

Он оглянулся. Твари все еще были заняты, но особой радости это новику не доставляло. К делящей куски собрата стае каждую минуту присоединялись все новые и новые монстры. Что они станут делать, когда жратва закончится — догадаться не сложно.

Андрей споткнулся, кувыркнулся через плечо, вскочил, держа перед собой косарь и саблю, опустил глаза вниз. Там, окруженная кусками застывшего льда, темнела продолговатая прорубь, лишь слегка прихваченная сверху прозрачной корочкой. В глубину уходила толстая, с мизинец, туго натянутая веревка.

— Сетка! — сообразил новик. — Неужели это бесовское отродье умеет ловить рыбу? Или тут все же есть люди? Пожалуй, добраться до деревни смысл таки есть…

Он опять перешел на бег, поминутно оглядываясь — и чуть не прозевал монстра, спикировавшего на него спереди. К счастью, оружие уже было обнажено — он успел отвести косарем тянущуюся к горлу руку, а саблей рубанул пролетающего мимо врага в бок под ребра. Сталь рассекла тело до позвоночника — и тварь врезалась в лед, теряя из раны куски каких-то сине-желтых внутренностей.

Еще сотня метров. Он перепрыгнул прибрежные кусты, взбежал по склону и буквально нырнул в приоткрытую дверцу сарая… Вот теперь можно было хоть немного перевести дух.

В сарае пахло свежестью и хвойным лесом. В яслях лежала шапка чистейшего снега, у дальней стены покосились и частично осыпались широкие полки, заставленные пустыми корзинками, через дыры в потолке просвечивало небо.

Запах свежести. Никогда Андрей не думал, как может пугать и раздражать этот аромат. В сарае должно пахнуть гнилью, навозом, потом, прелым сеном. Пахнуть жизнью. А свежесть… Это означало, что сарайчик заброшен уже несколько лет. Новик прошел к дальней стене, выглянул через щель наружу. Там, дальше, вниз по холму, тянулась целая улица из брошенных изб. Провалившиеся крыши, черные глазницы окон, покосившиеся навесы над крылечками. Не-ет, рука человека ко всему этому не притрагивалась давно, очень давно… Однако прорубь-то была совсем свежей!

В щели перед лицом новика вдруг появились матовые глазницы одной из тварей. Андрей от неожиданности отпрянул, чуть не споткнувшись о раздавленный бочонок из практически вечных дубовых досок, оглянулся — и очень вовремя, чтобы рубануть появившийся в двери лысый череп.

Жердяной сарайчик разошелся от времени на тысячи щелей, просвечивал насквозь, и новик отлично видел, как снаружи вдоль стен толпятся хищные твари. Но сделать они все равно ничего не могли: окон в сарае не предусматривалось, а единственную дверь Андрей мог удерживать довольно долго. Но, к сожалению, не бесконечно. Человеку свойственно уставать, регулярно спать, есть…

— Шли бы вы домой, ребята, — посоветовал он и рубанул очередную, возникшую из-за дверной створки, голову. — Я тощий и невкусный.

Монстры так не считали. Захлопали крылья, несколько тварей взгромоздились на крышу и принялись торопливо разбирать кровлю, раскидывая в стороны гнилую дранку.

— Проклятье! — Поняв, что шансы уцелеть стремительно покатились к нулю, Зверев подскочил к стене, через щель вогнал на всю длину сабельный клинок одной из тварей в живот, косарем резанул другую, чуть выждал, пока толпа товарок не соберется возле очередной порции мяса, метнулся к двери, выскочил наружу и помчался по улице, выбирая самую прочную на вид избу.

Затылком он ощутил дуновение воздуха, с ходу распластался на снегу. Тварь проскочила над спиной, взмыла в высоту и закружилась, возмущенно крича. Андрей крутанулся, выставив саблю — а вдруг еще кто атакует? Свернул к ближней избе, прыгнул в пустой дверной проем, проскочил сени, метнулся в горницу.

На полу валялся на боку стол из толстых досок — Зверев подхватил его, сунул к единственному окну, загораживая этот лаз, выскочил в сени, прямым ударом в челюсть опрокинул оказавшегося там монстра, тут же рубанул его по животу, схватил стоящий у стены сундук, кинул к двери. Сверху навалил бочек, досок, перил, яслей, кадушек — всего, что попалось под руку. Перебежал в горницу, ткнул косарем торчащую между столом и оконной рамой морду, выглянул в сени: там пока было пусто.

— Есть, теперь немного поживем, — облегченно отер он лоб.

Изба — не сарай. Тут и стены попрочнее, и потолок на срубе тоже бревенчатый, и пол из досок в ладонь толщиной. Лапками, даже когтистыми, так просто не разберешь. А окно и дверь можно попробовать удержать. Особенно если чем-нибудь хорошенько завалить.

Он отошел к печке, заглянул в топку, пытаясь понять — не влезут ли твари отсюда, подобно сказочной бабе-яге? И ощутил, как из печи пахнуло дымком. Не свежестью, как в сарае — а дымком! Ее топили, причем не годами назад, и даже не месяцами, а совсем недавно, самое позднее — несколько дней тому.

— Негодяй!

Андрей услышал выдох, метнулся в сторону, разворачиваясь и выдергивая из ножен саблю. Увидел перед собой широченное стальное острие, парировал выпад и сдвинулся чуть дальше, чтобы иметь за спиной свободное пространство.

На него опять ринулся безусый парень со странным оружием в руках. Новик присел, пропуская его над головой, и качнулся вперед, намереваясь подрубить ему ноги. Но тот успел отпрянуть, закрыться широким листом сверкающей стали.

— Прекрати, Энвин! Прекрати немедленно!

— Он нас выдал, выдал! Теперь мытники приведут упырьего царя! Мы все погибнем! Погибнем все!

— Прекрати!

На полу приподнялось несколько досок, и в избу из подвала выбралась круглолицая голубоглазая девушка лет шестнадцати, с тонкими губами и вздернутым острым носом, в грубо состряпанной заячьей шубейке и шерстяной шапочке.

— Ты что, не понимаешь? Он нас выдал! Выдал!

— Это человек, Энвин! Он не может быть заодно с мытниками. Может, он последний из какой-нибудь деревни и не знал о нас.

— Понятно, — опустил саблю Зверев. — Наверное, вы и есть те рыбаки, что ставили на озере сети?

— Ты кто? — вскинул свое оружие на длинной деревянной рукояти паренек.

— Я Андрей, сын боярина Лисьина, новик. А вы?

— Мы люди. Из этой деревни, — ответила девушка. — Ты откуда взялся?

— Из имения своего пришел. Долго рассказывать. Что тут у вас происходит?

— А ты не видишь?! — истерично завопил парень. — Здесь мытники, мытники! И ты навел их на наше убежище!