Ныряльщица - Марина Эльденберт

Библиотекарь — въерх. И он неодобрительно на меня косится, после чего переводит взгляд на Кьяну, которая прикладывает абонемент к сканеру.

— Риардан Н’етх, — мужчина снова переводит взгляд на меня. — Студентки Кэйпдора, значит.

— Да, — Кьяна достает свою карточку, и я следую ее примеру.

— Передайте ему, что со следующего месяца попасть сюда по абонементу преподавателя студентам станет невозможно, — хмыкает въерх. — Так что ваши пропуска станут недействительны.

— Почему?

— Новые правила, — он кивает. — Придется оформлять абонемент на каждого.

— Даже студентам Кэйпдора?

— Особенно студентам Кэйпдора. Как пользоваться картотекой показать?

— Благодарю, я умею.

Мы с Кьяной идем к интерактивному стенду, который тоже выбивается из атмосферы этого места. Бесчисленные полки с книгами справа и слева, деревянные ступеньки, ведущие в зал, и столы, большинство из которых заняты.

— Надо будет по максимуму взять все, что сможем, сегодня, — говорит она. — Подозреваю, что они хотят закрыть доступ студентам, я пыталась оформить сюда личный абонемент, но не смогла. Такие заморочки и бюрократия, что проще было взять отцовский абонемент и разовый пропуск.

Мне вся эта система незнакома и непонятна, равно как и то, зачем закрывать доступ студентам.

— Почему?

— Возможно, неаккуратно обращаются с книгами. — Кьяна быстро находит литературу, которая нам нужна. — Секции 214, 219 и 311.

Зал не просто большой, он огромный. Это я понимаю, пока мы идем до нужных нам полок, а потом еще поднимаемся на огромных механических подъемниках. Собираем нужные книги (их всего шесть), и возвращаемся к библиотекарю. Тот сканирует штрих-код на каждой и поясняет:

— Обработаны специальным составом для сохранности. Пальцы не слюнявить, в лучшем случае покроетесь красными пят нами. Обращаться бережно, иначе ваш преподаватель не расплатится. После того, как закончите работу, книги приносите мне на проверку, — подтверждая свои слова, он забирает абонемент Н’етха.

Мы идем в поисках свободного стола, и тут я вдруг понимаю, откуда исходит запах. Подношу книги, которые взяла, к носу. Осторожно принюхиваюсь…

— Это запах старой печати. — Кьяна тихо смеется. — Но ты смотри, осторожнее. Они пропитаны особым составом, еще покроешься красными пятнами.

— Главное, чтобы шерсть не выросла.

Она плотно сжимает губы, чтобы не рассмеяться в голос, а за углом в зале, в самой темной его части, все-таки находится свободный стол. Здесь есть и своя отдельная лампа-светильник, которую мы включаем.

— Давай так: чтобы получилось быстрее, ты смотришь эти три книги, а я свои. Потом меняемся.

Киваю и устраиваюсь на стуле.

Окон в зале нет, слышно только шуршание страниц, шорохи, когда кто-то откидывается на спинку, встает, чтобы потянуться и размяться, или пьет воду. Я понемногу погружаюсь в мир лиархов и въерхов, и кажется, понимаю, почему Н’етх дал нам ссылки на эти книги. В библиотеке Кэйпдора нет и сотой доли той информации, которую можно найти здесь.

Я выписываю все интересное на тапет: чтобы потом обработать и ввести в курсовую. Оказывается, лиархи и въерхи (согласно совсем давним легендам-сказаниям) разделили сферы влияния не просто так. Земля образовывала очень сильные волнения, в смысле, сила въерхов, идущая от земли, образовывала очень сильные волнения, которые приводили к колебаниям магического потенциала лиархов. Образно говоря, если перевести на язык реальности, как землетрясение способно поднять волну, так и сила въерхов действовала на лиархов. Но поскольку они управляли стихией воды, а в присутствии въерхов их сила становилась нестабильна, чтобы избежать страшных последствий, лиархи окончательно ушли под воду, и там остались.

От бумажных книг непривычно уставали глаза, а еще крайне непривычно было постоянно заглядывать в оглавление вместо того, чтобы просто ткнуть в ссылку. Поэтому я ненадолго отложила тапет и потянулась.

— Как дела? — спросила у Кьяны, которая закусила губу.

— Тут есть ссылка на книгу на древнеранханском, — она подняла голову. — Какая-то умопомрачительная легенда, которая упоминается везде, но которая не переведена.

— Значит, нам точно не светит ее прочитать, — заметила я.

Древнеранханский — мертвый язык, и вряд ли кто-то на нем… Я замерла под загадочным взглядом Кьяны.

— Нет! Только не говори, что ты его знаешь.

Она мне подмигнула.

— Я его выучила. На спор со старшим братом.

— Вы со старшим братом спорили на древнеранханский?!

— Да. И я его сделала, — она поднялась. — Никуда не уходи. Скоро вернусь.

Вот это она зря, потому что стоило Кьяне уйти, как у меня невыносимо зачесались пальцы отправить сообщение. В итоге я отодвинула от себя тапет подальше и начала изучать обстановку: табличку с надписью «Фотографировать книги категорически запрещено! Штраф!», высоченную стену, отделяющую несколько столиков от основного зала, собственные ногти.

Время шло, а Кьяна не шла, поэтому я снова начала коситься на тапет.

Подтянула его к себе.

Отодвинула.

Потом снова подтянула и написала в чат с К’ярдом.

«Я соскучилась».

Посмотрела на сообщение пару секунд… и нажала кнопку «отправить».

Лайтнер К’ярд

Я уворачиваюсь от летящих в меня камней. Те, что оказываются слишком крупными или пролетают слишком близко, приходится дробить, превращая в крошку. Проще их просто отшвырнуть силой, но сегодня у нас командное преодоление препятствий. Так что я рискую зашибить парней, прорывающихся слева и справа от меня. По сути, мне на них плевать, но зачет засчитывается только, если команда придет к финишу в полном составе.

Вот и приходится прикрывать их.

Падаю на землю, чтобы пропустить особенно крупный камень. Кувырок. И тут же ухожу вправо, чтобы оттолкнуть напарника в сторону от выросших из-под земли острых пик.

Едхов Адмирал!

Вообще-то, ньестр А’долиж, но за его военное прошлое и за жесть в отношении преподавания все студенты за глаза называли его Адмиралом.

Всякий раз придумывает что-то новое, а нам с Харом отдуваться. Хотя другу повезло меньше — у него в команде Х’им, которому даже больничный не помог. Адмирал лишь помахал тапетом перед его лицом, и сказал, что, если начнется война, воевать придется даже калекам. Так этот идиот еще и умудрился брякнуть, что они не на войне, а в академии.

Уверен, после такого ловушек на полигоне автоматически добавилось.

Под ногами треснуло, и я соскользнул в яму. Но вовремя направил вниз огромный импульс силы, и земля в секунду уплотнилась, превращаясь в гору, по которой я вскарабкался наверх.