Автономный режим - Ник Трой

— Кстати, — проговорил я, — о любви. Я не опаздываю случайно?

Макс поднял голову, лохматые уши ретривера настороженно поднялись. В карих глазах читается укор, мол, хозяин, давно уже пора выходить.

— Мог бы и напомнить, — проворчал я. — Хотя какого черта? Ты и сам знаешь, как тут интересно.

Макс спорить не стал. Уж виртуальное-то существо в действительности знает, в каком сказочном мире оно живет.

Отбиваясь от радостно скачущего пса, я переоделся в чистые джинсы и слегка мятую футболку. Дождавшись пока в корпорацию уйдет мой отчет, я схватил поводок. Макс от нетерпения сам сунул голову в ошейник и бросился к двери.

Уже на улице, пока Макс торопливо искал подходящий кустик, я закурил. С удовольствием обернулся, огладил взглядом свой новый дом. Трехэтажный особняк в элитной части «Москвы-3», охраняемый лучшими специалистами и программами по типу «Ифрит», — настоящее произведение искусства. Созданный в космической помеси гротеска и ренессанса, дом получился на славу. Высокие комнаты, лестницы, лифты и кабинеты с библиотеками. Просторный сад с чугунной, увитой плющом оградой. На заднем дворе спортивный комплекс и бассейн. Просторный гараж, где среди рабочих лошадок городского типа всегда ждет «форд-мустанг», образца тысяча девятьсот шестьдесят девятого года, с кассетой «Роллинг Стоунз» в деке. Все по последнему слову техники. Хай-тек и классика, что может быть лучше?

В кармане зажужжало, я достал телефон.

— Добрый вечер.

— Добрый, — ответил я, рассматривая порозовевший горизонт. За работой и на время не смотрю. — Получил отчет?

— Я по этому поводу и звоню, — Петр вздохнул. — Жень, ты уверен, что этот парень на самом деле такой талантливый?

Я покачал головой. Петр Астахов, даже отлежавшись в супердорогих клиниках, где, я уверен, в курс лечения входила и психотерапия, никак не может привыкнуть, что Евгения Калугина больше нет. Теперь есть Сетевой Дьявол, навсегда. Но в этот раз исправлять его я не стал. Еще привыкнет. Нам теперь с ним работать долго. А у него и без меня сейчас проблем хватает. Небось опять только с совета директоров, раз голос такой уставший. Инвесторы никак не могут привыкнуть к возвращению создателя их корпорации, возвращению его заместителя и к новой политике.

— Уверен, — сказал я. — На все сто. Я же приложил к отчету его проекты. Ты смотрел?

— Не очень внимательно.

— Отдай спецам. Его идеи — загляденье. Парня срочно надо брать в штат.

— Как скажешь. Ну ладно, мне еще в Кремль заехать нужно.

— А там-то ты что забыл? — удивился я.

— Да опять какой-то праздник. Затрахали эти визиты вежливости.

— Так не езжай!

— А территориальные вопросы ты решать будешь?.. Ладно, еще созвонимся.

— Ага, удачи.

— Да ну тебя…

Определенно, в том, чтобы работать в «Новой надежде» и не выходить из виртуальности есть свои плюсы. Я хоть и стою едва ли не на главной ступени в корпорации, но лишен муки исполнять все эти глупые ритуалы, что Петр назвал «визитами вежливости». Моя работа проста: серфи себе по виртуальности, ищи талантливых ребят, новые веяния моды, компьютерных инженеров, смотри на красивости этого великолепного мира и шли в рилайф отчеты. А там пусть уже занимаются рутиной. Хотя нельзя, наверное, назвать рутиной процесс постройки нового мира, где виртуальность такая же часть рилайфа, как и все остальное. А Петр… ему полезно побегать, быстрей вернется в строй.

В колено ударился рыжий бочонок, Макс на бегу лизнул руку, бросился дальше вынюхивать, метить, охотиться. Верный пес без ума от счастья, что его блудный хозяин вернулся. Первое время от меня ни на шаг не отходил, боялся, что я опять исчезну.

«Ничего, — подумал я с улыбкой. — Теперь-то все будет хорошо».

Наблюдая за псом, я ни на секунду не сомневаюсь, что он настоящий. Живое существо, как и я. Главное, не думать, какой ценой мы купили это право. Право иметь собственные Души…

Я бросил взгляд на часы.

Черт возьми! Мне уже пора. Не люблю опаздывать на свидания.

Затушив окурок об урну, я торопливо зашагал к парку. Но мысли снова и снова возвращались к виртуальности.

С тех пор как пали оковы диктатуры корпораций и первого поколения «Ифритов», Сеть не узнать. В точности воссозданы Тортуга, Дикие Пустоши и Адская Долина. Появились частные серверы, приватные миры, зоны удовольствий. К акту творения подключились искусственные интеллекты новых «Ифритов», четыре первых конструкта Януса Карта. Виртуальность получила возможность создавать сама себя. Творение нового искусства… мурашки по коже от одной этой мысли!

Чем ближе мы подходили к парку, тем больше ток возвышенных мыслей нарушался хрупким женским образом. Сердце билось чаще, а губы сами собой растягиваются в улыбку.

Мы проходим чугунные ворота, погружаясь в дурманящую свежесть природы. Отдыхающих в парке немного, почти все у набережной огромного пруда, там очень красиво: летающие дельфины катают детей, задорно обрызгивая зрителей, пролетая у самой кромки воды. Но мы проходим набережную насквозь, нам дальше. Вон туда, в огромный лабиринт, где стены из розовых кустов в человеческий рост.

Это уже ритуал — искать друг друга в его благоухающих переходах. Блуждать по крошечным дорожкам из серых булыжников, забредать в тупики и снова искать. А потом смеяться громко, не сдерживая щемящей радости, когда находишь.

Похоже, сегодня моя очередь искать. Эту будет легко и быстро, у меня в рукаве козырь.

— Ищи, — командую я, и рыжий пес бросается в ходы лабиринта.

Я едва поспеваю за ним, стараясь не выпустить поводок из рук. Метров сто мы буквально пролетаем. Прохожие с удивлением оборачиваются вслед ошалевшему от счастья псу.

Макс срывается с поводка, когда впереди замечает стройную фигурку на лавочке. В мгновение ока пес оказывается рядом.

— Это нечестно! — смеется Алиса. — Это Макс меня нашел.

Я улыбаюсь в ответ, хочу, чтобы она всегда смеялась. Это так красиво, словами не описать!

— Я тебя везде найду, — шепчу я, и Алиса прижимается к моей груди.

Так мы и стоим, обнявшись, без слов понимая друг друга. Немногочисленные прохожие оглядываются, когда мы начинаем целоваться, но мы не обращаем внимания. Мы это заслужили. Мы действительно нашли друг друга.

Несмотря ни на что.

Дилогия о Сетевом Дьяволе стала для меня в некотором роде знаковой. Работа была интересная, надеюсь, что и читателю она доставила удовольствие тоже. В ходе написания книг автору оказывали помощь и поддержку много замечательных людей. И, как говорят, пользуясь случаем, он хочет их вспомнить.

Автор чрезвычайно признателен за терпеливые и яркие консультации Уильяму Гибсону, его помощь неоценима.