Грозная туча - Софья Макарова

— Ты пойдешь с Дохтуровым, я буду спокоен. Уведомляй меня чаще о том, что у вас будет.

Генерал Дохтуров с двумя корпусами, подкрепленный артиллерией, казачьими полками и партизанскими отрядами Фигнера и Сеславина, выступили десятого октября из Тарутинского лагеря. Весь этот день и всю ночь шел мелкий осенний дождь, от которого и без того плохие дороги совсем испортились. Пехоте приходилось постоянно останавливаться, чтобы вытаскивать завязшие в грязи тяжелые орудия. Ермолов предложил оставить их с прикрытием и идти с одними только легкими орудиями, которых было с ними достаточно много. Пройдя Аристово, Дохтуров остановился на ночлег и решил атаковать неприятеля неожиданно на следующее утро, прежде чем начнет светать. Было уже за полночь, приближался час выступления наших войск, как прискакал Сеславин, посланный с партизанами на разведку. Он донес, что, спрятавшись со своим отрядом в лесу, не доходя четырех верст до Фоминского, он видел Наполеона, двигающегося туда с гвардией и остальными войсками. Дав им пройти мимо, он захватил нескольких отставших и привез их как очевидное доказательство того, что французы уже у Боровска. От этих пленных Дохтуров узнал, что главные силы Наполеона двигаются на Малоярославец.

Дохтуров тотчас же послал уведомить об этом Кутузова, а сам поспешил со своими силами прямо к Малоярославцу. Прежде чем вступить в город, наши сделали обстоятельную рекогносцировку, причем узнали, что вице-король и Даву стоят у реки Протвы, а в Малоярославце находятся казаки, присланные туда Платовым.

Дорога, по которой надо было идти нашим войскам, пролегала по местам трудно проходимым, а тут еще, не дойдя до Спасского, они узнали, что тамошние жители, проведав о наступлении французов, уничтожили плотины на Протве, отчего поднялась вода, и войскам без мостов трудно будет переправиться. Начали наши строить мосты на плотах, как подошел казацкий отряд под начальством Платова, присланный Кутузовым на помощь Дохтурову. Казаки тотчас же отыскали место для переправы и не только переправились сами, но и помогли перейти егерям. Убедившись, что дно у реки твердое, они перетащили бродом несколько орудий и зарядных, ящиков, не подмочив зарядов. Остальные войска переправились по наведенным мостам и, узнав, что Малоярославец занят уже передовыми французскими войсками, стали на рассвете по обеим сторонам Калужской дороги и в пять часов утра пошли в атаку. Началось одно из самых кровопролитных сражений; оно длилось восемнадцать часов. Сражались до сорока тысяч человек. Французы во что бы то ни стало старались пробиться на Калужскую дорогу, где могли найти запасы, наши употребляли все усилия, чтобы не дать им пройти. Ермолову удалось овладеть городом и своим примером и быстрыми толковыми распоряжениями поддержать стойкость и храбрость в войске, наступавшем на неприятеля. Французский генерал Дельзон, видя, что войска его оттеснены русскими и отступают уже к мосту, за которым местность идет понижаясь, что дало бы большое преимущество наседающим русским, кинулся вперед, чтобы ободрить своих и показать пример. Он неустрашимо отстаивал выход из города, но был убит пулей в голову. Брат его бросился к нему на помощь и тоже был убит. Но пример дивизионного генерала и брата его не остался без подражания; французы дрались отчаянно и, снова овладев городом, засели в церкви и домах, выходящих на большую дорогу, и оттуда отбивались от наших, не перестававших наступать. Восемь раз Малоярославец переходил из рук в руки.

К вечеру прибыл фельдмаршал и, расположив приведенные им войска на высотах по обе стороны Калужской дороги, сам отправился в город, в то время занятый нами, и долго следил за ходом битвы и делал разные распоряжения в самом пылу дела, ежеминутно подвергая опасности свою жизнь.

— Ты знаешь, как я тебя берегу! — сказал он Коновницыну. — Но теперь прошу тебя очистить город от неприятеля.

Однако, несмотря на все усилия начальников удержать за собой город и на отчаянную храбрость войска, наши были вытеснены к вечеру из Малоярославца и расположились на бивуаках в полутора верстах от него. Чтобы дать возможность нашей артиллерии громить неприятеля и ночью, вызвали желающих проникнуть в Малоярославец и поджечь в нем крайние дома, которые еще не сгорели. Нашлись двое солдатиков, готовых исполнить указанное, и вскоре наши артиллеристы могли уже метко стрелять в толпы неприятеля при свете вспыхнувших пожаров.

Понятно, что после пожара и упорного боя улицы города Малоярославца представляли собой груды развалин. Дома были выжжены дотла, и направление улиц угадывалось только в скоплениях окровавленных мертвых тел. Под дымящимися еще развалинами погребены были убитые и раненые; истерзанные трупы раздавленных орудиями валялись грудами, обозначая путь, по которому проходила артиллерия. Те из раненых, которые еще оставались живы, взывали о помощи, тщетно стараясь выползти из-под трупов и обрушившихся бревен.

Но жертва, принесенная русскими, решила участь армии Наполеона. Все очень ясно понимали необходимость не допустить его выйти на дорогу к Калуге. И Милорадович, находившийся со своим отрядом за пятьдесят верст от Малоярославца, сделал такой быстрый переход, что Кутузов встретил его словами: «Ты ходишь скорее, чем летают ангелы».

Наполеон, видя, что русские войска не допустят его к цели его стремлений, долго оставался в мучительном раздумье. В ночь после сражения он сидел в избе ближайшего к Малоярославцу селения, положив голову на руки и навалившись грудью на стол, на котором разложена была перед ним карта той местности, по какой ему надо было идти. Маршалы, созванные им на совет, с удивлением взирали на своего повелителя, не скрывавшего перед ними смущения от испытанной им неудачи. Прошел целый час в этом томительном молчании, и, наконец, Наполеон отпустил маршалов, так и не сказав им ни слова относительно того, что он намерен предпринять.

На следующий день, тринадцатого октября, донесли Наполеону, что русские войска стоят все на той же позиции и, по-видимому, готовятся к сражению. Наполеон направился к Малоярославцу осмотреть местность. Он ехал со своим штабом, опередив отряд, ему сопутствовавший. В это самое время казаки Платова устремились с трех сторон на селение, где Наполеон провел ночь, и если бы передовой взвод французов не заметил их вовремя, они бы окружили Наполеона со всей его свитой. Наполеон, предуведомленный о грозившей ему опасности, бежал со всей своей свитой, а штабные офицеры и гвардейцы вступили в бой с казаками. В это самое время другая партия казаков сделала набег в тыл неприятельской армии, отбила обоз с церковным серебром и захватила весьма важные бумаги, из которых наши узнали о распоряжениях Наполеона. Третий отряд напал на передовые войска Понятовского, разбил их и многих захватил в плен — в том числе и генерала Тышкевича.

Кутузов вслед за этим писал графу Витгенштейну: