Благотворительность семьи Романовых. XIX – начало XX в. Повседневная жизнь Российского императорского двора - Александр Соколов

Для более четкой организации работы Татьянинского комитета при нем создали совещание, обсуждавшее наиболее важные общие вопросы, и десять комиссий – по изысканию доходов, ревизионную, по проверке отчетов отделений комитета и субсидируемых им организаций, по составлению смет, по выдаче пособий, лечебную, материальную, по разработке вопроса о призрении за счет государства лиц, пострадавших от военных бедствий, и их сирот, по устройству всероссийской выставки произведений беженцев и историографическую. Кроме того, на правах комиссии при комитете был создан особый отдел по регистрации беженцев. Историографическую комиссию, не имевшую отношения к собственно призрению, возглавил председатель Татьянинского комитета А. Б. Нейгардт. Императорская фамилия заранее озаботилась тем, чтобы запечатлеть историю деятельности комитета. В роли историографов благотворительных ведомств дома Романовых обычно выступали служившие в них чиновники. Из-под их перьев выходили добротные, насыщенные фактами, но сухие описательные труды. В историографическую комиссию при Татьянинском комитете кроме чиновников вошли два известных российских историка: академик В. С. Иконников и профессор С. Ф. Платонов. Очевидно, власть желала, чтобы исторический труд, посвященный деятельности комитета, был выполнен на высоком уровне.

Положением предусматривалось открытие местных отделений Татьянинского комитета «в составе, определяемом комитетом»[461]. Однако их права и обязанности, порядок взаимоотношений с центральным управлением, источники поступления финансов не оговаривались. Положением не регламентировалась и хозяйственно-правовая деятельность комитета. Только 2 февраля 1916 г. «высочайшим соизволением» он получил «право приобретать и отчуждать недвижимые имущества, заключать договоры, вступать в обязательства, а равно искать и отвечать на суде»[462]. Ответ на вопрос, кого предполагалось включить в состав местных отделений, с какими учреждениями и организациями должны были сотрудничать местные отделения, дан в журнале заседаний Татьянинского комитета от 24 сентября 1914 г. В нем, в частности, отмечено, что «главными сотрудниками» комитета на местах, «прежде всего, являются чины местной администрации, в силу закона обязанные пещись (заботиться. – Прим. авт.) о благе вверенного их управлению населения»[463]. Комитет возлагал «немалую надежду… на возникшие уже в некоторых местах организации и благотворительные общества», создававшиеся для помощи «лицам, вынужденным покинуть родные свои места вследствие разорения их неприятелем»[464]. Местные отделения Татьянинского комитета возглавлялись, как правило, губернаторами или вице-губернаторами. В состав отделений входили практически все руководители губернского звена: руководитель или представитель местной епархии, губернский предводитель дворянства, градоначальник губернского города, руководитель казенной палаты, инспектор народных училищ и другие лица, деятельность которых могла быть связана с помощью беженцам. Кроме того, в состав местных отделений, как правило, входили руководители земства (если в губернии было земство), городского общественного управления, руководители общественных организаций, участвовавших в оказании помощи беженцам.

Хотя комитет имел характер благотворительной общественной организации, Положением предусматривалось получение им «ассигнований из казны, испрашиваемых в установленном порядке»[465]. С «высочайшего соизволения» 14 декабря 1916 г. пункт Положения о средствах комитета был уточнен следующим образом: «средства комитета образуются из постоянных и временных сборов, установленных в законном порядке, доходов от недвижимых имуществ, арендных статей и лотерей, ассигнований из казны и пособий от разных учреждений и обществ, пожертвований и отказов по завещаниям, а равно всякого рода случайных поступлений»[466]. Формально государственные средства являлись одним из многих источников обеспечения деятельности Татьянинского комитета. Сумма, из казны за первые полгода его деятельности, значительно уступала по размеру благотворительным пожертвованиям. По состоянию на январь – февраль 1915 г. комитет получил из казны 400 тыс. руб., тогда как «жертвы учреждений и частных лиц» (не считая 425 тыс. руб. от имени царской четы) составили 1005 тыс. руб., а выручка от благотворительной лотереи – 2 млн руб.[467] Помимо этого, пожертвования одеждой, бельем, сухарями и прочим исчислялись в сумме 980 тыс. руб.[468] Однако со временем государственные средства, поступавшие в распоряжение комитета, значительно превысили благотворительные пожертвования. По словам А. Б. Нейгардта, выступавшего на втором съезде представителей местных отделений в апреле 1917 г., с начала своего существования комитет получил из казны 68 тыс. 166 руб., тогда как все благотворительные пожертвования составили 12 млн 626 тыс. 772 руб. Деньгами и до 500 тыс. руб. вещами[469]. По существу, обладая статусом благотворительной общественной организации, он выступал в роли структуры, распределявшей государственные средства. Но сотрудники местных отделений комитета решали множество сложнейших задач по приему, обустройству, обеспечению всем необходимым беженцев, выполняя свою работу на добровольной безвозмездной основе. Благотворительные пожертвования комитету, уступая по размеру ассигнованиям из казны, были, тем не менее, существенными и служили важным подспорьем в решении стоявших проблем. Как и другие благотворительные структуры под покровительством дома Романовых, действовавшие в масштабах страны, Татьянинский комитет фактически решал государственную задачу в области социальной политики.

Для обсуждения путей ее решения, в мае 1915 г. в Петрограде состоялось совещание, в котором участвовали представители 22 открытых к тому времени губернских отделов комитета, 17 губерний и 3 градоначальств, на территории которых предполагалось открыть новые отделы, а также представители общественных благотворительных организаций и частные лица – всего 130 человек. В итоге дискуссии был сделан вывод: призрение мирного населения, лишившегося в результате военных действий средств к существованию (включая потерю единственного кормильца), должно взять на себя государство. Но для этого следовало, как минимум, скоординировать деятельность всех структур, занимавшихся помощью беженцам, под управлением какого-либо государственного учреждения. Однако о подчинении Татьянинского комитета любому госучреждению или умалении его роли не могло быть и речи. Он считался не государственной, а общественной организацией. Исходя из этого, «соединенное собрание «…признало необходимым, чтобы комитету ее высочества был придан характер государственного установления постоянного типа, приближающегося по своему устройству к главному Управлению Российского общества Красного Креста»[470]. Но Красный Крест тоже являлся общественной организацией, фактически выполнявшей государственные задачи. В указанном случае речь шла о том, чтобы Татьянинский комитет стал главным общегосударственным органом по призрению беженцев, получив от власти все необходимые полномочия, но при этом сохранил независимость от других государственных установлений и свой статус.

Увеличение в 1915 г. потока беженцев из западно-русских и прибалтийских губерний потребовало от государства дополнительных мер по их приему и обустройству. Усилий Татьянинского комитета было недостаточно. Законом от 30 августа 1915 г. «об обеспечении нужд беженцев» их призрение прямо возлагалось на Министерство внутренних дел. Но предусматривалось участие в этом важном деле земств, городских общественных управлений, общественных организаций и частных лиц. «заботы по обеспечению материальных и духовных нужд беженцев возлагаются, – говорится в Положении об обеспечении нужд беженцев, включенном в закон, – в порядке мер государственного попечения… на Министерство внутренних дел, Главноуполномоченных по устройству беженцев, губернаторов и градоначальников, на земские учреждения и городские общественные управления и на местные комитеты»[471]. Положение предписывало представителям государственной власти «приглашать к широкому с ними сотрудничеству в деле обеспечения нужд беженцев общественные и частные учреждения, осуществляющие однородные с этим делом задачи, отдельных лиц обоего пола, желающих облегчить положение беженцев, и вообще все местные общественные силы»[472].