Королева Тирлинга - Эрика Йохансен

– Можешь также передать ему, что если к завтрашнему дню не будет явного прогресса, то я могу обойтись и одним оружейным мастером. Человеку, который за две недели не сумел раздобыть мне доспехи, вряд ли можно доверить хоть что-то еще.

– Одному с этой работой не справиться, госпожа.

– Тогда позаботься, чтобы он все понял, и поскорее. Мне надоели задержки.

Веннер ушел с обеспокоенным видом. С помощью Булавы Келси начала снимать нагрудник Пэна со своего взмокшего тела, тяжело дыша сквозь сжатые зубы. Стиснутая доспехами грудь болела, но когда их сняли, стало еще хуже.

– Он прав, Ваше Величество, – сказал Булава, положив нагрудник на скамью. – Вам нужно два оружейных мастера; так всегда было. Один отвечает за обучение, другой – за снабжение.

– Но никто из них не должен быть дилетантом. – Келси возилась с застежками наколенников. Они явно были рассчитаны на мужчин – мужчин с сильными пальцами и коротко стриженными ногтями, состояние которых их не заботило. Пытаясь подцепить тонкую кожу, девушка сломала ноготь на указательном пальце и выругалась себе под нос.

– Регент сегодня утром покинул Цитадель.

– Да неужели? Раньше срока?

– Думаю, он пытается избежать погони.

– Куда он поедет?

– Вероятно, в Мортмин. Хотя вряд ли его там ждет прием, на какой он рассчитывает. – Булава прислонился к стене, осматривая нагрудник. – Хотя какая нам разница?

– Лазарь, ты пришел поговорить со мной не об этом. Я слушаю.

На его лице мелькнула тень улыбки.

– Мне необходимо произвести кое-какие перестановки в страже.

– Какие?

– На данный момент я не могу одновременно присматривать за всем и охранять Ваше Величество. Вам нужен настоящий телохранитель, который постоянно будет рядом с вами.

– Почему ты поднял этот вопрос только сейчас?

Булава вздохнул, лицо его напряглось.

– Госпожа, я снова и снова возвращался мыслями к тому, что произошло на вашей коронации. Обсуждал это с остальными. Они прикрывали вас со всех сторон.

– Я слышала крик, прежде чем в меня вонзился нож.

– Это был отвлекающий маневр. Но мы слишком хорошо обучены, чтобы купиться на такое. Стражник Королевы может повернуть голову, но не двинется с места.

– Значит, это был кто-то из толпы? Арлен Торн?

– Возможно, госпожа, но я так не думаю. Вы были защищены от прямого нападения. Нож мог прилететь с галереи, но…

– Но что?

Булава покачал головой.

– Ничего, Ваше Величество. Я пока не знаю точного ответа, в том-то и дело. Именно поэтому вам нужен телохранитель, чья преданность не вызывает сомнений. Тогда я смогу спокойно заниматься расследованием и другими делами.

– Какими делами?

– Делами, о которых Вашему Величеству лучше не знать.

Келси строго посмотрела на него.

– Что это значит?

– Вам не нужно знать все подробности того, как мы защищаем вашу жизнь.

– Мне не нужен второй Дукарте.

Булава выглядел удивленным, что дало Келси повод для гордости: ей редко удавалось хоть чем-то его удивить.

– Откуда вы знаете про Дукарте?

– Карлин говорила мне, что он начальник мортийской полиции, но при этом имеет карт-бланш на пытки и убийства. По словам Карлин, все поступки начальника полиции отражаются на правителе, которому он служит.

– На самом деле официальная должность Дукарте – начальник внутренней безопасности. И, как и многие перлы леди Глинн, это заявление звучит удивительно наивно для нашего времени.

– Не забывайся, Лазарь.

Булава сжал челюсти, и на лице его появилось то упрямое выражение, которое было уже хорошо знакомо Келси.

– Госпожа, мы говорили о телохранителе.

Поняв, что ей больше ничего от него не добиться, Келси оставила эту тему и продолжила возиться с доспехами, перебирая в уме всех своих стражников.

– Пэн. Можно меня будет охранять Пэн?

– Боже, какое облегчение. Пэн так хочет эту работу, что я не представляю, как бы я ему объяснил, что вы выбрали кого-то другого.

– Он лучший кандидат?

– Да. Если уж не я, то Пэн.

Он поднял нагрудник и понес его к двери, но вдруг остановился.

– Священник, тот, что проводил вашу коронацию, отец Тайлер, попросил личной аудиенции.

– Зачем?

– Полагаю, Арват хочет приглядывать за вами. Его Святейшество тот еще хитрый лис.

Келси вспомнила невероятно древнюю Библию в руках священника.

– Я приму его в воскресенье, Церкви это должно понравиться. И окружите его всяческой любезностью. Не запугивайте его.

– Почему?

– Мне кажется, у Церкви много книг.

– И что?

– Я хочу иметь к ним доступ.

– Знаете ли, Ваше Величество, в Кишке есть места, в которых могут удовлетворить любые причуды.

– Не представляю, что ты имеешь в виду.

– Что фетиш есть фетиш. Не хотелось бы вас расстраивать, но печатное дело было уже утрачено к тому моменту, как Уильям Тир бросил якорь в этих местах.

– Ты правда не видишь совсем никакой ценности в книгах?

– Абсолютно никакой.

– Что ж, в этом мы расходимся. Я хочу получить все книги, какие смогу раздобыть, и этот священник может оказаться мне полезен.

Булава одарил ее раздраженным взглядом, но молча взял броню и понес ее за дверь. Обессиленная, Келси рухнула на скамью. В памяти ее снова всплыли слова Веннера, и она вновь покраснела. У нее и правда был лишний вес, она сама это чувствовала. Она всегда была полновата, но сейчас она проводила слишком много времени в помещении и вкупе с полученными ранениями утратила даже ту физическую форму, что когда-то у нее была. Ни одной королеве из книг с такими проблемами сталкиваться не приходилось. Келси решила обсудить это с Миллой, но только завтра, когда она будет не такой потной и разбитой. К тому же после тренировки Веннера ей требовалось хорошенько подкрепиться.

Она кивнула Тому, который стоял на пороге двери одной из комнат. Эта комната представляла потенциальную угрозу, так как вела на широкий балкон с великолепным панорамным видом на город и простиравшуюся за ним Алмонтскую равнину. Келси взяла в привычку выходить на балкон, как только начинала скучать по прогулкам на воздухе, но балкону было далеко до леса, и иногда девушка чувствовала шальное желание убежать прочь и вновь оказаться под открытым небом, в сени деревьев. Желание было сильным, но с каждым днем посещало ее все реже.

«Вот так женщин и приучают сидеть взаперти, – подумалось ей, и эта мысль прозвучала будто надгробная песнь. – Так их приучают ничего не предпринимать».